июня Карла разбудил адъютант:

— Ваше величество! С русской стороны какое-то движение!

Карл, спавший не раздеваясь, вскочил на коня и, взяв с собой десяток конных гвардейцев, поскакал туда, где это движение караульные заметили. В темной степи трудно было что-нибудь различить. Вдруг впереди — недалеко от линии шведских караулов — мелькнул огонек. Король с охраной двинулся на огонь. Они заставили лошадей идти шагом, чтобы противник не услышал топота.

Подъехав вплотную к освещенному костром кругу, Карл увидел нескольких казаков из русской армии, беспечно расположившихся на ночлег.

Пришпорив коня, король вынесся в освещенное пространство — к самому костру — и спрыгнул на землю. Выстрелив из пистолета в упор в одного из ошеломленных казаков, Карл крикнул:

— Сдавайтесь!

Но казаки, схватив оружие, кинулись в темноту и оттуда стали стрелять в шведов. Пуля попала Карлу в ногу. Зарычав от боли и ярости, король упал. Гвардейцы подхватили его, посадили в седло и, отстреливаясь, увезли в лагерь.

Рана оказалась серьезной — пуля раздробила кость. Потребовалась немедленная операция, которую Карл перенес ни разу не застонав. Но теперь он был надолго прикован к постели.

То, что король в такой важный момент выбыл из строя, не придало бодрости шведской армии.

А Петр готовился к решительному часу. Как и подобает большому полководцу, он принимал все возможные меры, чтобы наверняка обеспечить победу. Он стягивал к Полтаве все воинские части, которые только находились в этих районах. Было велено срочно доставить к войску 1000 пудов пороху — пушечного, ружейного и гранатного, большое количество бомб и ядер, 3000 лопат и 1000 кирок для строительства земляных укреплений.

20 июня вся русская армия перешла Ворсклу и остановилась в пяти верстах от шведского лагеря.

Кавалерийские налеты на шведов становились все более дерзкими и массированными.

22 нюня в шведский лагерь прибыли послы крымского хана. Хан обещал скоро выступить на помощь королю.

В осажденной Полтаве снова стали подходить к концу боеприпасы.

Русская армия медленно придвигалась к шведской.

Карл XII не мог встать с постели и лежа принимал доклады своих генералов. По этим докладам все шло как нельзя лучше.

21 и 22 июня шведы трижды штурмовали Полтаву. Все три раза им удавалось ворваться на валы. И все три раза их сбрасывали оттуда после яростного рукопашного боя.

За эти два дня русский гарнизон потерял 1319 человек, а шведы — 2200.

Расстояние между шведским лагерем и русской армией сократилось до трех верст…

6. Петр выбирает поле боя

Теперь оставалось выбрать поле сражения.

Генералы Алларт и Ренне советовали заманить шведов к деревне Петровке, перед которой лежала довольно широкая равнина, и там дать бой по всем правилам военной науки. Но Петр с ними не согласился. Он хорошо помнил, какую услугу оказала ему при Лесной неровная, покрытая лесами местность.

Он выбрал другое место для генерального сражения.

В двух верстах от шведского лагеря, в лесах, окружавших деревню Яковцы, Петр нашел длинную прогалину. Северный ее конец, расширяясь, упирался в глубокие овраги, а южный выходил к шведскому лагерю под Полтавой.

Петр решил встать в северном конце, лишив шведов свободного маневра. Для нападения на русскую армию у них оставался только один путь — вдоль опушки леса, по прогалине.

Петр приказал устроить укрепленный лагерь — ретраншемент — в том месте, где прогалина расширялась. Но не поперек ее, а вдоль опушки леса — атаковать русские укрепления в лоб шведы теперь не могли. Им пришлось бы перестраиваться для атаки перед русским фронтом.

Петр часами ездил по месту будущего сражения, продумывая каждую деталь, отдавая множество приказаний. Он хотел действовать наверняка.

Поперек прогалины — в полверсте от ретраншемента — Петр велел срочно соорудить 6 редутов. А перпендикулярно к этой линии приказано было поставить еще 4 редута.

После битвы европейские полководцы восхищались остроумием и находчивостью Петра, столь необычно расположившего передовые укрепления. Петру было важно сбить первый наступательный порыв шведов, а придуманное им расположение редутов не только останавливало движение неприятеля, но и рассекало его колонны. И это сыграло большую роль в предстоящей битве…

Русские полки взялись за лопаты.

Петр ничего не забывал. Он помнил, что под Нарвой и на реке Бабич Карлу принесла успех внезапная стремительная атака. Если на пути шведского наступления встанут редуты, ни о какой внезапности и стремительности речи уже не будет. Петр лишил шведского короля его главного преимущества.

7. Полководец говорит с полками

24, 25 и 26 июня шло строительство редутов и укрепленного лагеря.

Утром 26 июня Шереметев доложил Петру, что к шведам бежал унтер-офицер Семеновского гвардейского полка. Петр встревожился. Гвардейские унтер-офицеры знали многое. Изменник мог сообщить Карлу о скором подходе 40 000 башкирской и татарской конницы от Урала. Он мог рассказать Карлу о том, что среди русских пехотных полков один целиком состоит из новобранцев.

В эти последние дни перед решающей битвой царь произвел смотр войскам.

В полдень 26 июня он построил пехотные полки и указал каждому полку место в предстоящей битве.

Затем царь объяснил командующему артиллерией генералу Якову Брюсу, как будут расположены батареи.

После этого он поскакал к своей гвардии.

Перед ним застыли преображенцы и семеновцы… Двадцать два года назад пятнадцатилетним мальчишкой собрал он два эти полка. Сколько бурных и страшных событий прошло за эти годы! Стрелецкие бунты, борьба за престол с царевной Софьей, первые походы на Азов, путешествия в европейские страны, разгром под Нарвой… А его гвардейцы… Чего только им не приходилось делать за два десятилетия! Они строили корабли и редуты, они сражались с турками и крымской конницей, они штурмовали крепости и брали на абордаж многопушечные суда. Сколько раз уже мерялись они силами с прославленными шведскими полками!

И вот через несколько часов решится судьба всего дела, всей русской армии, всей России…

Петр снял шляпу и молча всматривался в лица солдат. Многих из них он знал с детства.

Потом он заговорил.

Он говорил о том, что Карл уже назначил шведского генерала Спарре комендантом Москвы, что шведский король уже решил разделить Россию на малые княжества. Он напомнил солдатам, сколько трудов несли они вместе для величия своего государства. Он напомнил гвардии, что долг каждого солдата и офицера в бою — стоять насмерть:

— Которые на бою уступят место неприятелю, почтутся за нечестных и в числе добрых людей считаемы не будут!

Когда Петр кончил говорить, ему ответил от лица всей гвардии генерал-лейтенант Михаил Голицын:

— Государь изволил труд наш, и верность, и храбрость добрых солдат видеть на баталии с Левенгауптом.