Ходили слухи, что если спуститься достаточно глубоко, то можно пройти по Стронду до самого Нижнего мира и до Черной крепости, что стоит на реке Сон, но никто не знал, правда ли это, — кроме, быть может, Капитана, но всякий гоблин, достаточно тупой, чтобы спросить его о подробностях, заслуживал печальной участи.

Сахарок-и-кулёк дураком не был. Однако он был любопытен — возможно, более любопытен, чем того требовала осторожность, — и видел множество странных вещей, которые отчаянно пытался исследовать. Все началось с девчонки, которая знала его истинное имя и спустилась туда, куда ни один гоблин не отваживался забраться, но где время от времени пропадал Капитан и откуда он возвращался в дурном настроении, пропахший дымом.

Потом эти события в Надземном мире. Обычно они мало занимали Сахарка. Гоблины не любят хлопот, если, конечно, не сами их причиняют, и частые визиты на холм Красной Лошади, предпринимаемые властями и пастором, будоражащим округу, располагали к тому, чтобы спокойно сидеть под землей.

Но на этот раз Сахарок почувствовал: зреет что-то посерьезнее обычного напряжения между людьми и фейри. Пошли всякие слухи, и всадник на нагруженном жеребце галопом мчался к Хиндарфьяллу. К тому же попахивало чем-то вроде ладана и горелой стерни, а полчаса назад Капитан вернулся с очередного набега с головой, замотанной тряпицей, и с нехорошим блеском в глазах. Он поставил стражу на уши, заперся у себя и рявкал на всех гоблинов, которые осмеливались приблизиться.

Сахарку хватило ума не лезть ему под ноги. Он поступил так, как и всегда в подобных обстоятельствах: укрылся в дальнем уголке и приготовился откушать кекс с изюмом, зрелый сыр и маленький бочонок сногсшибательного бренди, припрятанные несколько недель назад. Но едва только гоблин устроился поудобнее, как услышал голоса, и один из них, который он сразу узнал, принадлежал Мэдди.

Его долг понятен — остановить девчонку. Таковы были приказы самого Капитана, ясные как божий день, а Капитан умел быть очень неприятным, если его приказы не выполнялись.

Но с другой стороны, тот, кто способен заставить Локи нервничать, явно не по зубам Сахарку-и-кульку. Береженого бог бережет, так что лучше сидеть себе тихо и попивать бренди.

Отличный план. И он бы сработал, думал позже Сахарок, если бы не проклятое любопытство. Когда-то оно привело его к девчонке и вот опять взяло верх, заставило его красться в тенях, стараясь услышать, о чем говорят голоса.

Спор, похоже, был в самом разгаре.

Мэдди очень скоро обнаружила, что Шепчущий вовсе не благодарен за свое освобождение. За часы, прошедшие после ухода из пещеры, пока она несла его в перевязи, сделанной из куртки, девочка множество раз прокляла себя за то, что столь преуспела.

Одноглазый был прав, думала она. Шепчущий и на вид, и на вес совсем как кусок камня. Комок стеклянистой вулканической массы — может, обсидиана, а может, какого-то кварца. Но если приглядеться поближе, то можно увидеть лицо: выдающийся нос, брюзгливый рот, глаза, светящиеся умом и злобой.

Что же до его личности… Все равно что общаться с вредным стариком. Ему все было не по душе: слишком маленькая скорость передвижения (но если Мэдди ускоряла шаг, тоже было плохо), болтовня Мэдди, молчание Мэдди и особенно то, что идут они к Одноглазому.

— К этому боевому ворону? — возмутился Шепчущий. — Я ему не принадлежу и никогда не принадлежал. Воображает, будто он все еще Генерал. Думает, что может взять и снова начать отдавать приказания.

Мэдди, которая слышала это уже несколько раз, промолчала. Вместо разговоров она постаралась сосредоточиться на дороге, которая была каменистой и разбитой.

— Заносчивый, как всегда. Да кем он себя воображает, а? Всеотец, так его…

— Наверное, ты предпочел бы остаться в огненной яме, — пробурчала Мэдди себе под нос.

— Что-что? Повтори!

— Что слышал.

— А теперь послушай меня, — заявил Шепчущий. — Сомневаюсь, что ты знаешь, с кем имеешь дело. Я не просто камень, ясно? В неправильных руках могу взорваться, как граната.

Не обращая на него внимания, Мэдди продолжала идти. Это было непросто. Шепчущий был тяжелым, тащить его было неудобно, и всякий раз, помышляя об отдыхе, она воображала Локи, разозленного, отдохнувшего, жаждущего мести, и представляла, как он бежит за ней по коридору. Она прятала свой след как могла, регулярно пользовалась руной Юр или возвращалась назад. Она надеялась, что этого хватит, чтобы задержать или запутать Локи, но точно не знала.

Шепчущий не упустил шанса посетовать на ее милосердие.

— Надо было убить его, пока была возможность, — произнес он в двенадцатый раз. — Он был беспомощный, без сознания, полностью в нашей власти. Ну пусть не убить, так хотя бы бросить, чтобы сдох от испарений. А ты что сделала? Ты спасла его. Вытащила на свежий воздух. Перевязала голову. Практически уложила в постельку. И что дальше? Стакан молока и яйцо всмятку?

— Может, хватит уже? — раздраженно спросила Мэдди.

— Ты пожалеешь, — пообещал Шепчущий. — От него нам будут одни неприятности.

Надо отдать ему должное, подумала девочка, причин для обид на Обманщика у него хватает. Пока они поднимались в Надземный мир, Шепчущий доставал Мэдди списком жалоб на Локи длиной в столетия, начиная с того, как тот пришел в Асгард и учинил разгром, и кончая тем, как он вернулся через сотню лет после Рагнарёка в самое неожиданное место — катакомбы Универсального города в далеком Крае Света.

— Что он там делал? Не знаю. Но от него добра не жди, ежу понятно. Пусть он и ослабел из-за перевернутых рун, но оставался все таким же хитрым, черт бы его побрал, и наверняка знал, что я где-то рядом с…

— Знал? — переспросила Мэдди.

— Ну конечно, — прошипел Шепчущий. — Знал, где я обрел наконец покой и уснул на века. И что же он сделал? Этот мерзавец меня разбудил!

— Но откуда он знал, где ты?

Вопрос Мэдди вызвал вспышку злобного света.

— Что ж, учитывая, что я нынче несколько ограничен в передвижениях, полагаю, он просто искал в развалинах, пока…

— Развалинах чего? — уточнила Мэдди.

— Асгарда, разумеется! — рявкнул Шепчущий.

Мэдди уставилась на него.

— Асгарда?

Конечно, она слышала, что Небесная цитадель пала во время Рагнарёка. И изучила столько историй о ней, что почти верила, будто своими глазами видела ее золоченые залы и Радужный мост через все небо.

Шепчущий засмеялся.

— Что? Один тебе не сказал? Дальний конец моста упирался в Край Света. Естественно, люди никогда не имели об этом понятия. Они не могли пройти по нему и видели его, только когда одновременно лил дождь и светило солнце, но даже тогда считали явлением природы, вызванным необычными погодными условиями. Но Песья Звезда знал — я говорю о Локи, — он нашел меня и отнес сюда, в самый центр миров, в место, где сходятся линии великой силы. Локи связал меня рунами и обманом и поклялся, что освободит меня, если я дам ему то, что он хочет.