Вдруг неподалеку от него раздался устрашающий рев и странные звуки, похожие на треск ломаемых досок. Снова рев. Жалобно и отчаянно заскулила собака.

Замерев и прислушавшись, Хома догадался, что скулила вовсе не собака. Все немногочисленные дворовые псы были надежно заперты на псарне. Это скулил черный волк, который, очевидно, нагнал упырей и принял на себя их удары.

Оттолкнувшись от стены, Хома побежал так быстро, как только мог. Темные окна хат, расплываясь, мелькали по сторонам. Сабля колотила по бедру. Сердце бешено билось у него в ушах.

Дважды свернув, Хома выскочил на то место, откуда в последний раз слышался рев. Никого не было. Трава, крыши и стены хат вокруг были забрызганы кровью. Земля изрезана когтистыми лапами. Посреди поляны лежало вырванное с корнем дерево, поваленное на хилый сарай, разлетевшийся в щепки. Парень не был уверен, но ему показалось, что под обрушенными досками чернели чьи-то голые пятки.

Охнув, он с горечью понял, что кто-то из местных не проснется после этой страшной ночи. Не желая знать, кто это, он поспешил дальше.

Приблизившись к центру хутора, бурсак снова услышал рев совсем близко, через три хаты. Прибавив шагу, он едва не пролетел в темноте мимо окровавленного, задыхающегося от усталости характерника.

Опираясь на стену, старик больно схватил его за ворот рубахи:

– Тпр-р-ру! – прошептал он, тяжело дыша.

Испуганно оглядев старика, Хома хотел спросить, что с ним, но характерник шикнул на него и заглянул за угол.

– Ты только погляди! – прошептал он.

Осторожно, чтобы не задеть старика, Хома придвинулся и увидел упырей, молниеносно приближающихся к воротам громадными прыжками. Бурсак зажмурился, ожидая, что сейчас твари раскидают козаков, уничтожат как неудобную преграду и протаранят ворота.

Раздался крик смотровых, его подхватили другие, и вдруг ворота распахнулись перед самыми мордами тварей, выпуская их из хутора.

Издав злобный рык, упыри умчались в темноту. Ворота закрылись. Вокруг них засуетились козаки, слаженно выполняя свою работу. Как ни в чем не бывало они тут же разошлись по постам.

Тяжело дыша, характерник грязно выругался и стал рыться в мешке на поясе.

– Что… что все это значит? – дрожащими губами прошептал Хома.– Почему козаки не попытались убить их?! Как… как мальчики стали этими тварями?

– Упырями становятся по-разному,– нащупав что-то в мешке, характерник сунул себе в рот нечто, похожее на сухую полынь.– Пойми, это давно не дети. Не люди. Должен признаться, что я с таким сталкиваюсь впервые. Превращенные вампиры… хех! – старик невесело улыбнулся.– Теперь ясно, как они так долго скрывались. Неясно только, что с ними делать. Я пока не понимаю природу их магии. Но очевидно, что они слишком безмозглые, чтобы действовать самостоятельно. Хоть и кровожадные. Дай волю, они сожрали бы весь хутор. Наверняка ими кто-то управляет… – характерник задумался.– Ладно, нагнать их невозможно,– старик смачно сплюнул на землю. – Едва мы приблизимся к воротам, нас пристрелят как диких кроликов. По крайней мере тебя. А один я не справлюсь,– он окинул Хому тревожным взглядом.

– Как это пристрелят?! – не поверил Хома.

– Ты что ж, еще ничего не понял? – старик кисло улыбнулся.– Козаки покрывают упырей. Иначе, зачем бы они так любезно открыли им ворота?

– Да как же можно? – парень попятился.– Это ж, это ж…

– Ну что? – с усмешкой уставился на него старик.– Ты видел, как они слаженно действовали? Скажи, а тебя не удивляет, что местный люд так и сидит по хатам, хотя мы изрядно пошумели? И ведь даже свечу никто не зажег!

Хома потрясенно замолчал, не зная, что сказать, и стараясь думать, что там, под сараем, ему просто померещились чьи-то пятки.

– То-то же,– кивнул старик и заглянул за угол. От ворот отделилась группа козаков и, выставив сабли и ружья, шла в их сторону.

– Бежим! – скомандовал характерник.

Хома выкрикнул ему уже в спину:

– Куда? Куда мы бежим? Что нам делать? Здесь больше нельзя оставаться!

– Тсс,– пригнувшись, характерник перелетел через забор и бросился огородами, придерживая саблю, чтобы она не бренчала. Хома тенью следовал за стариком, с трудом поспевая, хоть тот и был ранен.

– Очевидно, у нас есть только один выход,– характерник сбавил шаг и свернул в узкий проход между хатами.

Остановившись в закоулке возле мясной лавки, старик прислушался. Удовлетворенно кивнув, он аккуратно отделил доску от одной из стен лавки и просунул под нее руку. Вытащив из тайника кистень, характерник протянул его Хоме:

– На вот, держи.

Хома изумленно посмотрел на него и вцепился в оружие:

– Зачем это?!

– Возьми,– настойчиво попросил старик.– Или ты предпочитаешь копье?

– Что? – не понял Хома.

– Тише! – характерник замахал на него руками и с тревогой поглядел на псарню неподалеку.– Надо же, даже псы не лают,– задумчиво прошептал он и вынул из тайника копье.– Странно все это…

– Их слишком много, мы не справимся,– глядя на него, Хома дрожал.

Характерник деловито вытащил несколько маленьких склянок и, откупорив, опустошил одну. Закачавшись, он замотал головою, хлопая себя по ушам. Быстро дыша, старик пригнулся и заморгал, словно плохо видит. Опомнившись, он убрал остальные пузырьки в мешок на поясе.

Хома с удивлением приметил, что след от когтей на тощей спине старика и на ввалившейся щеке почти исчез. Остались только рваные полосы на рубахе.

– Кого слишком много? – сдавленно спросил характерник, возвращаясь к разговору.

– Козаков! – в ужасе выпалил Хома.– Я же не умею драться!

Закрывая кадку, старик ухмыльнулся:

– Ты что, собрался сражаться со всеми козаками хутора?!

Хома непонимающе уставился на него.

– Уверен, это будет трудно,– крякнул старик. – Они не ведают жалости и не чувствуют боли. Думаю, каждый такой козак будет нападать, даже если ему пол тела отрубить.

– Как это?! – выдохнул Хома.– Они что, бессмертные?

– Хуже,– кивнул старик.– Они заколдованы и не ведают, что творят.

Парень пораженно уставился на характерника. Это было уже слишком: чудовищные твари, сосущие кровь, волки, а теперь еще и зачарованные козаки.

– Что же нам делать? – испуганно прошептал он.

– Ясное дело,– старик равнодушно пожал плечами.– Пока не поздно, убить того, кто всем этим весельем заправляет.

– Но кто это может быть?! – выдохнул Хома, пропустив мимо ушей слова старика о «веселье».

– Я пока точно не знаю,– характерник грустно покачал седой головой.– Это может быть сам приказчик, не зря же он примчался за Верой перед приходом тварей.