— Сера.

Но Рид и Марина не слышали — они были уже у дверей церкви. Профессор потянул за ручку — и дверь открылась. Грант вошел вслед за ними.

Церковь не имела никаких украшений — низкое продолговатое помещение, простые стены, высокие узкие окна, сводчатый потолок. В углах тихо рассыпались скелетики букетов из сухих цветов, а на ведущих к алтарю ступенях стояло несколько ваз красного стекла, однако свечи внутри уже давно сгорели. В дальней части церкви лицом к ним висела единственная икона: Дева Мария в полный рост, стоящая расставив ноги и подняв руки, словно благословляя. Младенец Иисус смотрел на них из золотого круга на ее животе.

— Если вам кажется, что в ее позе есть что-то знакомое, вы абсолютно правы. — Рид вытащил потрепанный дневник Пембертона и открыл одну из первых страниц. Появился рисунок чернилами — женщина с осиной талией, в длинных юбках, с обнаженной грудью; по ее раскинутым в стороны рукам вилась змея. — Минойская богиня-мать.

— Ну, грудь у нее была получше, чем у Девы Марии, — заметил Грант.

Он не смотрел на Марину, но краем глаза заметил, как она перекрестилась.

— И взгляните на Христа — он, похоже, внутри ее, в ее чреве. — Рид, полуобернувшись, осмотрел церковь. — Вам знакомо индуистское представление об аватаре? Меняются воплощения богов, но истина в основе остается неизменной.

Марина нахмурилась:

— Если вы отвергаете две тысячи лет христианского учения, не могли бы вы это делать за пределами храма?

— Новые религии — как сороки, любят пользоваться основами тех верований, которые они спихнули с пути. И теологически и… ммм… буквально.

— Вы предлагаете отказаться от этого учения?

— Нет. Но нам надо сделать то, что делают все археологи.

— Что именно? — спросил Грант.

— Вернуться к основам.

Рид побрел по церкви, глядя под ноги на грубые камни пола. Отойдя от алтаря на три ярда, он вдруг опустился на одно колено и начал что-то тереть. Марина и Грант присели на корточки рядом с ним. В пол было вделано железное кольцо, Рид поднял его и потянул. Камень не шевельнулся.

Он повернулся и виновато посмотрел на Гранта:

— Вы не попробуете?

Грант расставил ноги по обе стороны от камня, нагнулся и с усилием потянул кольцо на себя. Трещины вокруг были забиты землей, наверное, камень пролежал не один год, но сейчас медленно поддался усилию. Появилась щель, и Марина вставила в нее штык лопаты. Они вместе подняли камень и оттащили его в сторону, открыв отверстие такой ширины, что в него можно было пролезть. Под их ногами чернела яма.

— Интересно, что там?

Грант взял один из стеклянных подсвечников и бросил его вниз. Он ударился обо что-то твердое, но не разбился. Ободрившись, Грант опустил ноги в проем и спустился. Его плечи еще не скрылись в отверстии, а ноги уже коснулись дна — голова осталась торчать над полом. Чтобы заглянуть, что там, внизу, ему пришлось, извиваясь, нагибаться. Он зажег спичку.

Он стоял на утоптанном земляном полу в низком помещении, которое размерами, похоже, равнялось верхнему. Вокруг из земли торчали каменные столбы, поддерживающие пол церкви. Некоторые сохранили узорчатые капители, а другие, похоже рассыпавшиеся в далеком прошлом, были собраны из кусков и скреплены раствором или заменены простыми камнями. На земле валялась солома, а у дальней стены были сложены инструменты. Грант разглядел мастерок каменщика, ведро, грабли и косу. Больше в подвале ничего не было.

— Есть там что-нибудь?

Вниз заглянул Рид, почти полностью заслонив дневной свет. А Грант как раз в этот момент ощутил, как пламя спички обжигает ему пальцы. Он бросил спичку и оказался в темноте.

— Только садовые инструменты. Тут коса — она что-нибудь символизирует? Смерть, например? — Грант вспомнил флюгер на одном из павильонов в Англии. — Время?

— Наверное, местный служитель косит ею траву.

Рид исчез, и подвал осветился голубоватым дневным светом.

— Нам придется копать.

Они привели ослика. Мьюр тоже подошел. Грант повесил фонари между опорами, а Марина тем временем воткнула в землю ряд палочек вдоль самой дальней стены. В мигающем свете лампы все участники поисков сидели на корточках под алтарем и смотрели на стены.

— Церковь — византийская, — объясняла Марина. — Но фундамент относится к эллинистическому периоду, примерно к двухсотому году до нашей эры, когда процветали всяческие культы и мистерии. — Она указала на грубо отесанные камни, уложенные на раствор. В некоторых местах камни выпали, и выбоины были заполнены кирпичом. — Здесь видно, где стены ремонтировали, когда строилась церковь. Однако весьма вероятно, что само место гораздо старше. — Марина кивнула на линию из палочек. — Это северная стена церкви. Но, думаю, можно найти доказательства, что, когда было введено христианство, церковь развернули так, чтобы алтарь был обращен к востоку. — Она взмахом руки указала на стены. — Вы ничего не заметили на южной стене?

Грант попробовал вглядеться в затененное углубление в стене, куда свет, заслоняемый колоннами, не попадал.

— Здесь, кажется, камни меньше. И уложены они не так хорошо.

— Верно. — Марина, похоже, была довольна. — Наверное, эта стена была поставлена позднее, чтобы разделить существовавший фундамент и сделать опору для церковных стен. Представление о размерах древнего храма дает, скорее, весь двор. В таком случае святилище должно располагаться где-то здесь.

— Тогда давайте начнем.

Работа шла медленно и мучительно. В полный рост было не встать, и им приходилось сгибаться и атаковать плотно утрамбованную землю короткими неэффективными ударами. Спустя какое-то время, когда они немного разрыхлили землю, выработалась особая система, при которой Марина, Рид и Мьюр наполняли ведро землей, а Грант вытаскивал его наверх и высыпал на склоне холма. В подвале и сначала было душно, а со временем стало просто нечем дышать. Марина завязала полы блузки на талии, а Грант снял рубашку и работал по пояс обнаженным. Даже Рид освободился от галстука и закатал рукава рубашки.

Грант вынимал очередное ведро с землей. Рид лежал на траве. Они с Мьюром подменяли друг друга так, чтобы не перенапрягать стариковские суставы профессора и поврежденную ногу Мьюра.

Внимание Гранта было привлечено чем-то на той стороне долины, у подножия холма.

— Что это?

— Что?

Рид тоже смотрел в ту сторону, но, кажется, ничего не замечал. Грант толком не знал, что он видит.

— Вон там.

Несколько раз что-то блеснуло, словно подмигивая им с края гряды, рядом с почерневшей сосной. Грант попытался посчитать вспышки, решив, что это, может быть, какое-то зашифрованное послание. Но кому?

— Наверное, это обрывок фольги от сигаретной пачки или кусочек разбитого стекла, — предположил Рид.