— Хорошо. В таком случае — развяжите ее. Забирай ее и делай с ней, что захочешь. Отдаю ее тебе.

Так королева была спасена от смерти, но Мелиодас не хотел больше иметь с ней дела. Он отлучил ее от стола и от ложа. Однако спустя некоторое время Тристраму удалось их помирить.

Настала пора и самому Тристраму покинуть двор. Вместе с ученым джентльменом Гувернейлом он отправился к французскому двору обучаться рыцарским искусствам. Там он провел семь лет, пока не усвоил язык и обычаи самого культурного из всех дворов.[110]Он познал законы гармонии и сделался искусным арфистом. Научился Тристрам обычной охоте и охоте с соколом, и книга по охотничьему делу до сих пор именуется «Книгой сэра Тристрама». Все джентльмены держат у себя этот том и будут сверяться с ним до конца света.[111]

В восемнадцать лет Тристрам возвратился к отцу. Король Мелиодас был счастлив увидеть взрослого сына, такого красивого и сильного, и мачеха горячо приветствовала того, кто спас ее от костра. Она одарила Тристрама множеством даров, и все жители королевства праздновали его возвращение.

Затем ирландский король Энгвиш потребовал с корнуэльского короля Марка дань, возмущаясь, что ему не плачено вот уже семь лет. Король Корнуолла отвечал дерзостно: он, мол, никакой дани платить не станет.

— Если Энгвиш настаивает на уплате дани, — заявил он, — пусть пришлет в мое королевство рыцаря, который готов сражаться за его право. Уверен, я найду себе защитника.

Получив такой ответ, король Ирландии страшно рассердился. Он вызвал сэра Мархальта, рыцаря Круглого стола и своего зятя.

— Мархальт, — сказал он ему, — мой славный брат, прошу тебя: съезди в Корнуолл и сразись за меня.

— Охотно. Ради тебя я готов сразиться с любым рыцарем Круглого стола. От этого моя слава только возрастет.

И Мархальт без отлагательств вооружился и приготовился к битве. Через неделю он отплыл в Корнуолл.

Когда король Марк прослышал, что на берегу возле Тинтаджиля высадился сэр Мархальт, он пришел в уныние: Мархальт славился как один из лучших в мире рыцарей, и король не знал, сыщется ли ему достойный противник. Мархальт ждал на корабле, в виду башен и крепостных стен Тинтаджиля, и требовал либо дани, либо поединка. Некоторые придворные советовали королю послать вестника к королю Артуру и просить на подмогу Ланселота, а другие сомневались: мол, Ланселот откажется ехать в такую даль.

По всему Корнуоллу бросили клич, вызывая отважных бойцов, но никто не отзывался. Когда же эта весть достигла Тристрама, тот возмутился трусости корнуэльцев и пошел за советом к отцу.

— Мы связаны договором с Корнуоллом, отец, — напомнил он ему. — Наш долг — освободить это королевство от дани. Позор всем нам, если никто не откликнется на вызов сэра Мархальта.

— Разве ты не знаешь, — ответил ему отец, — что Мархальт считается одним из сильнейших в мире рыцарей? Кто из наших сравнится с ним?

— Так посвятите меня в рыцари. Если вы мне позволите, я поеду ко двору короля Марка.

— Меня радует, — сказал отец, — что в тебе говорит такая отвага.

Итак, Тристрам собрался и поехал ко двору. Он явился к королю и обратился к нему с просьбой:

— Государь, — сказал он, — прошу вас принять меня в Орден рыцарей. Я сражусь за вас в поединке с Марком.

Король увидел, что юноша крепок и хорошо сложен.

— Откуда вы? — спросил он.

— Я приехал к вам от короля Мелиодаса, и рождения я благородного.

— Как ваше имя и где вы родились?

— Я зовусь Тристрам, а родился в Лионессе.

— Добро пожаловать, Тристрам. Я посвящу вас в рыцари, если вы обещаете сразиться с Мархальтом.

— За тем я и приехал, сир!

Итак, Тристрама посвятили в рыцари, и Мархальта известили о том, что есть рыцарь, готовый встретиться с ним в поединке.

— Прекрасно, — ответил тот, — но скажите королю Марку, что я буду сражаться только с рыцарем королевской крови, с сыном короля или королевы.

Послали за сэром Тристрамом и известили его об условиях поединка.

— Прекрасно, — ответил он, — сообщите Мархальту, что моя кровь ничуть не хуже его: я сын короля Мелиодаса, а моей матерью была ваша родная сестра, сир. Она умерла в лесу в тот самый день, когда подарила мне жизнь.

— Благослови нас Иисус! — воскликнул король. — Теперь я рад вам вдвое больше, чем прежде, дорогой племянник!

Итак, Тристрам вооружился, и ему привели коня под золотой и серебряной сбруей. Когда сэр Мархальт услышал, что противник его — королевский сын, он обрадовался, что сразится с достойным. Условились, что биться они будут на островке поблизости от кораблей Мархальта, и Тристрам с оружием и конем погрузился на большую ладью. Прощаясь с ним, король Марк и все придворные лили слезы и от радости за его отвагу, и от печали, ибо страшились, что он будет ранен или погибнет за них.

Итак, Тристрам подплыл к острову, где ждал его Мархальт. Он увидел шесть кораблей на якоре и приказал гребцам там же и причалить. С Тристрамом был его верный спутник Гувернейл.

— Где тот человек, — спросил его Тристрам, — с которым я должен сразиться?

— Вот он. В тени около кораблей. Вон там.

— Ага, теперь я его вижу. Вижу копье у него в руке и щит у него на плече.

И вот, с копьем и щитом в руках, Тристрам тоже приготовился к битве.

— Возвращайся к королю Марку, — велел он Гувернейлу, — и передай ему от меня: если я паду в этой битве, пусть похоронит меня так, как сочтет лучше. И вот еще что ему скажи: никогда меня не упрекнут в трусости. Если я погибну с честью, ему не придется больше платить дань Ирландии. Но если я дрогну, пусть выбросит мое тело[112]и откажет мне в христианском погребении. Не возвращайся на остров, пока не увидишь исхода поединка.

Когда Мархальт увидел, что его противник высадился на берег, он подскакал к Тристраму.

— Юный рыцарь, — обратился он к нему, — что вы здесь делаете? Мне искренне жаль вас. Или вам неизвестно, что я сражался со многими благородными рыцарями и ни разу не был повержен? Я одолел лучших в мире рыцарей. Примите мой совет: возвращайтесь на свой корабль.

— Вы же понимаете, славный рыцарь, что я не стану уклоняться от битвы с вами. Я принял рыцарское звание специально затем, чтобы сразиться с вами. Я — сын короля. Я поклялся отдать все силы в поединке с вами и спасти Корнуолл от назойливой дани. Вот почему я выхожу ныне против вас. Я ни разу еще не сражался в бою, и если я смогу одолеть вас, слава моя прогремит по всему миру.