Оглядываясь назад, Крэйн понял, что «Эпизод для Суперкубка» был потрясающей возможностью, но его окончательный формат не совсем походил для шоу. «Друзья» занимали свое собственное место в американской поп-культуре, которое не только не нуждалось в каких-либо привлечениях известных актеров, но и могло быть попросту испорчено звездами, не достигшими уровня или популярности его главных героев.

Отчасти такое критическое положение «Друзей» объяснялось их репутацией точной копии «Сайнфелда», имитацией жизни белых англосаксонских протестантов[31]. Хотя «Друзья» были менее новаторской комедией, чем «Сайнфелд», некоторые детали их репутации были ошибочными. «Сайнфелд» был известен как полностью еврейское шоу, с его упоминаниями пасхальных куличей и неудачников Верхнего Вест-Сайда, но сериал маскировал своих явно еврейских персонажей под представителей других этнических типов. (Сомневаетесь, что Джордж итальянец? Я вас умоляю, его фамилия Костанза.)

«Друзья», наоборот, были более откровенны в отношении этнического происхождения своих персонажей, причем Рэйчел, Росс и Моника были связаны с евреями различных типов. (Росс и Моника должны были быть наполовину евреями.) Их еврейство особенно ярко проявилось в эпизодах с флешбэками, где Росс появлялся с шапкой курчавых волос, а Рэйчел – с ее носом до ринопластики; быть евреем в «Друзьях» означало быть немного странным и неидеальным.

* * *

Шоу было обязано регулярно меняться из-за указаний о том, что можно было упоминать по сетевому телевидению, а что нельзя. Одной из самых важных еженедельных задач Дэвида Крэйна была его беседа с отделом стандартов NBC. Он обычно отвечал на звонки в кабинете сценаристов, радуясь, что его сотрудники услышат лишь часть того, что требовалось для передачи их видения эпизода в эфир.

Крэйн вел переговоры о том, будет ли ему выделено одно слово «грудь» или два в диалоге какого-либо эпизода. Слово «мудак» было запрещено, но сказать «урод» было допустимо. На какое-то время NBC запретила в «Друзьях» использовать слово «пенис», но потом передумала и разрешила его снова. Два упоминания «пениса» были приемлемы, но три были недопустимы. Кауффман и Крэйн многому научились на канале HBO, но этот внезапный всплеск морали средней школы был разочаровывающим.

Можно ли показать Монику и Рэйчел ссорящимися из-за последнего презерватива в ящике туалетной комнаты? Можно ли показать упаковку от презерватива на прикроватном столике? Кауффман и Крэйн постоянно расстраивались из-за того, как сильно «Друзья» зависели от NBC, особенно по сравнению с «Сайнфелдом», который мог посвятить целый эпизод соревнованию по мастурбации. Первоначально Кауффман и Крэйну сказали, что различие между этими двумя шоу было во времени их выхода в эфир. «Друзья», выходившие в эфир до девяти часов, привлекали более молодую аудиторию, о которой NBC должна была помнить.

Даже когда «Друзья» перешли на 21:30 в конце первого сезона, отношение NBC к шоу почти не изменилось. Когда Крэйн стал обсуждать эту тему, руководители NBC сказали ему, что, привлекая более взрослую аудиторию, нельзя отталкивать более молодых поклонников «Друзей» вещами, которые могли бы вызвать у них дискомфорт.

В ответ «Друзья» вскользь затрагивали непристойные темы, избегая откровенного диалога, который мог бы повлечь трудности с отделом стандартов. «Друзья» совершили подвиг, показав секс повсеместным и всеамериканским, необходимым этапом в эволюции американского взрослого. Секс был океаном, в котором плавали персонажи «Друзей», причем реального изображения кадров секса избегали в пользу разговоров о нем. Беседа – это то, что больше всего нравится «Друзьям», а какая тема может быть лучшей для разговора, чем секс?

Интересно, что разговоры о сексе никогда не рассматривались исключительно как прерогатива мужчин в шоу. Женским персонажам «Друзей» тоже позволялось быть сексуальными. Дон Олмайер опасался, что зрители будут судить Монику за некоторую распущенность, но он неправильно понимал людей. Поклонники «Друзей» были довольны равными возможностями сексуального подтрунивания.

В «Эпизоде с маткой Фиби» Моника рассказывает Чендлеру о семи женских эрогенных зонах, показывая одну потенциальную последовательность, повторяя числа с нарастающей страстью. «Семь! Семь! Семь!» – кричит она, прежде чем откинуться на спинку дивана, истощенная встречей со своим воображением. После того как Моника случайно стукнула своего племянника Бена головой о балку и попросила Рэйчел показать ему, что они все бьются головой, пытаясь успокоить мальчика, Рэйчел застенчиво замечает: «Только стоило ли это того?»

Как и в случае с Чендлером и Джо, большая часть сексуального подшучивания была на самом деле скрытым подтруниванием над персонажами, просто еще одной гранью их интимного (иногда почти беспардонного) знания предпочтений, грешков и слабых мест друг друга. Позже на мальчишнике Чендлера можно было легко услышать шутки о голых проститутках, но была также шутка о Джо, который предполагает, насколько ужасно проводить день за днем с одной и той же женщиной и тосковать по «сладкому облегчению смерти». И это будет сексуальное подшучивание, трансформированное в раскрытие героя, которое подарит «Друзьям» один из самых запоминающихся эпизодов и знаменательный момент в изображении сексуальности на американском телевидении.

* * *

Осенью 1995 года Кэндис Гингрич путешествовала по стране в рамках проекта Coming Out, который просвещал молодых людей о правах людей с нетрадиционной сексуальной ориентацией, напоминал о предстоящем прогрессе в этих вопросах и предлагал тем, кто все еще боялся рассказать о себе, безопасное пространство для признания своей сексуальности.

Она только что вернулась из очередной поездки по проекту, когда к ней подошел коллега с сообщением: «Тебе звонят из „Друзей”. Они хотят пригласить тебя в шоу». «Заткнись, – ответила Гингрич. – Это не смешно. Со мной это не прокатит». Как только Гингрич окончательно убедилась, что это был действительно звонок из «Друзей», она связалась с продюсером шоу, который объяснил, что они снимают лесбийскую свадьбу и хотят, чтобы Гингрич была священником. Сможет ли она вылететь в Лос-Анджелес завтра?

В «Друзьях» вспоминали бывшую жену Росса Кэрол и ее партнера Сьюзен (Джессика Хехт) с очаровательным эпизодом, посвященным их свадьбе. Для знавших, кто она такая, присутствие Кэндис Гингрич в «Друзьях» было напоминанием о том, что в реальном мире есть люди, которые были бы только рады изобразить этот любовный союз между двумя женщинами как источник всех дисфункций общества. Кэндис была единокровной сестрой Ньюта Гингрича, спикера Палаты представителей, и была поражена, но не удивлена некоторыми высказываниями ее брата о гомосексуализме, в которых он утверждал, что «это безумие – притворяться, что семьи – это что-то иное, чем гетеросексуальные пары».