– И он согласился? – упавшим голосом спросила Таш.

– Да, Хьюго пришел в восторг. Он сказал, что и мечтать об этом не смел.

В этот момент к ним, пошатываясь, подошел отец Таш. Джеймс весь вечер угрюмо пил в уголке. Его задевало то, что Найла здесь принимают с гораздо большей радостью: его обаяние и чувство юмора было всем по душе, а то, что парень – кинозвезда, лишь подогревало интерес. Джеймса удивляло, что залогом успеха ирландского хвастуна были только красивая внешность и бешеная популярность. Казалось, даже Таш в качестве невесты Найла пользуется тут большей популярностью, чем сам Джеймс. Раньше Джеймс Френч стеснялся младшей дочери, сейчас он ловил себя на мысли, что злится и завидует ей. Когда Таш объявила ему, что к алтарю ее поведет мать, это только еще больше его раздразнило, хотя раньше он и тяготился этой обязанностью. Джеймс собирался выплеснуть на дочь весь свой гнев. И сейчас был достаточно пьян для этого.

Таш и Найл как раз собирались уезжать, и все столпились у дверей. Эмили и Бекки, безмерно уставшие от приема, молча стояли в уголке. София и Генриетта болтали о свадьбах, Александра и Бен – о путешествиях, Таш и Найл – об автомобилях.

– Значит, мы наконец избавимся от тебя, Таш? – Джеймс едва мог выговаривать слова, язык у него заплетался. – Я все гадал, когда же мы найдем кретина, который возьмет тебя в жены?

Таш замерла, не понимая, шутит ли отец. Найл, казалось, не замечал сарказма Джеймса.

– С паршивой овцы хоть шерсти клок, – пробормотал Джеймс, тяжело хлопнув дочь по спине. – Жаль только, что ты выбрала парня, который заглядывается на каждую красивую мордашку, хотя, думаю, это обычное дело у звезд. Остается надеяться, что он заведет интрижку подальше от дома, но ведь эти актеры такие наглые!..

– Джеймс! – Александра пришла в ужас. – Что ты такое говоришь?

– Просто предупреждаю, что верного супруга она не получит. – Джеймс дернулся, уже понимая, что злость завела его слишком далеко, но останавливаться и извиняться он не желал. – Парень ведь был уже один раз женат, так? А вокруг всегда хорошенькие старлетки, вряд ли толстушка Таш будет видеть его каждую ночь. – Джеймс посмотрел на дочь, и перед его глазами всплыл образ младенца с лицом взрослой Таш.

– Ради бога, Джеймс! – Александра потеряла дар речи и обернулась к Генриетте с призывом о помощи. Но та, сгорая от стыда, смотрела в пол, боясь вмешаться и еще больше осложнить ситуацию.

София все еще щебетала о важной миссии подружки невесты, не замечая, что ее никто не слушает. Бекки и Эмили хихикали в стороне над пьяными речами отчима. Найл казался смущенным, но вряд ли мог трезво оценить происходящее, он тщетно щелкал зажигалкой, пытаясь зажечь сигарету, торчащую у него изо рта.

Таш была уничтожена. Казалось, ее со всей силы ударили в грудь, и теперь она едва могла дышать.

– Так вот, значит, что ты думаешь обо мне? – Ее голос дрожал, она ничего не видела от слез. – И о Найле? – Таш обратилась к жениху за поддержкой, но тот куда-то ушел в поисках исправной зажигалки.

– Не глупи, – Джеймс старался обратить все в шутку. – Просто ты откусила больше, чем сможешь съесть, детка.

– Понятно! – Таш почти кричала. – В таком случае забудь о том, что я сказала раньше. Ты поведешь меня к алтарю, папа! – Она вытерла слезы и посмотрела ему прямо в глаза. – Наша с Найлом свадьба предоставит тебе шанс, которого ты ждал всю жизнь, всю мою жизнь, – шанс избавиться от меня! Прости, что заставила ждать целых двадцать семь лет! Это будет твоя лучшая сделка за все лето.

Девушка бросилась прочь и налетела на мать Бена. Беатрис Мередит уронила бокал, и он разбился.

– Боже, какая же ты неуклюжая, это был «Вотер-форд»! – воскликнула она.

Всхлипывая, Таш побежала вниз по мраморной лестнице.

Смакуя свою обиду, Мэтти не сказал Салли ни слова. Он был в ужасе уже оттого, что жена встретилась с Лисетт, не говоря уже о том, что согласилась работать на нее, не посоветовавшись с мужем. Усадив всех детей в машину, Мэтти включил радио на всю мощь и стал ждать Салли.

В свою очередь Салли, желая досадить ему еще больше, никуда не спешила и продолжала развлекаться с остальными гостями.

Даже когда прием закончился и все отправились домой, Мэтти и Салли все никак не удавалось поссориться.

Найл, обнаружив, что Таш уехала без него, попросил друзей подбросить его до Лондона, где он мог пересесть на поезд до Малбери. Салли расположилась на заднем сиденье вместе с детьми, которые спали у нее на коленях, не зная, что взрослые сейчас ведут себя более чем ребячливо. Мэтти хотел слушать четвертый канал, Найл требовал первый, а Салли, чисто из духа противоречия, – второй. Найл хотел оставить окна открытыми и курить, Мэтти, ненавидящий запах сигарет, запрещал ему дымить и закрывал окна. Найл хотел ехать по живописной дороге, Мэтти – по шоссе, кратчайшему пути к дому. Салли предложила им обоим пойти пешком, чтобы сэкономить время. К счастью для нее, дети, несмотря на гам, не проснулись и избавили ее тем самым от лишних хлопот. Вскоре Найл тоже провалился в сон.

– Бедняга. – Мэтти нарушил тишину. – Думаешь, нужно отвезти его на вокзал, или пусть переночует у нас?

– На вокзал, – вздохнула Салли, глядя на мелькающие за окном фонари. – Они с Таш и так слишком мало времени проводят вдвоем.

– Если бы Таш не уехала одна, они были бы вместе, – проворчал Мэтти.

Салли поцеловала спящую дочь в лоб. Она не знала, как теперь рассказать Мэтти про вечеринку у Хьюго. Придется лгать. Он не простит ей еще одного разгульного вечера с Лисетт.

В Малбери Найл приехал уже в десятом часу вечера. Его сотовый разрядился, а на привокзальной площади не было такси. Он зашел в телефонную будку и набрал номер Таш. Никто не ответил, и после очередного гудка сработал автоответчик. Найл услышал веселый голос Таш, сообщающий, что ее нет дома. Имя Найла не упоминалось, впрочем, он здесь почти не жил.

Следующий звонок был Монкрифам. Найл надеялся, что, может быть, его невеста у Зои, пьет белое вино, окруженная теплом и заботой друзей.

В трубке раздался голос Индии. Она громко крикнула брату, чтобы тот убавил звук, и Найл подумал, что музыка оглушила бы его не так, как ее вопль.

– Прости, это все чертов магнитофон Руфуса. Ты у Таш?

– Нет, я на вокзале. А разве Таш не у вас?

– Нет. – Индия хихикнула. – Тед рвет и мечет, потому что теперь у него нет машины, чтобы провести вечер с Фрэнни: ведь Таш одолжила его «рено» и не вернула!

– Я приехал на поезде, – вздохнул Найл, понимая, что Таш нет на ферме.

– Хочешь сказать, что машина сломалась? – Индия снова захихикала. Она всегда нервничала, когда разговаривала с Найлом. – Вас надо встретить на вокзале?