"Им повезет, если их палатка еще останется стоять после всего этого", — подумала женщина и содрогнулась при мысли, что ей придется принять этих двоих у себя, если они останутся без крыши над головой.

По дороге в поселок ей постоянно приходилось тормозить, чтобы увернуться от веток, которые пролетали над дорогой. Мистраль мог запросто унести садовую мебель, а то и человека. Феликс любил мистраль, он был очарован им…

"Я не буду сейчас думать о Феликсе!"

Большинство туристов покинули пляж и набережный бульвар и заперлись в своих номерах, так что Ребекка смогла без проблем найти место для парковки. Ей с трудом удалось открыть дверцу машины, а когда она вышла наружу, то чуть не столкнулась с металлической корзиной для бумажного мусора, которую ветер вырвал из анкерного крепления и теперь гонял туда-сюда, как перышко.

Воздух стал на несколько градусов холоднее, но это было вполне приятно после сорокоградусной жары, державшейся последние дни. Ребекка предположила, что стрелка термометра упала до отметки чуть ниже тридцати. После долгого времени теперь снова станет легче спать по ночам — если, конечно, нет других причин, мешающих сну. Ребекка знала, что в ее случае это возможно.

Уже в самом начале лодочного причала она смогла увидеть, что место "Либель" пустует. Все остальные суда дико качались из стороны в сторону. Тут и там их владельцы были заняты тем, что заново пришвартовывали лодки или проверяли надежность креплений. Ребекка посмотрела на часы. Начало шестого. Либо Мариус с Ингой забыли о договоренности, либо они промедлили и теперь борются с волнами, чтобы попасть обратно в порт. Может быть, Мариус вовсе не такой уж профи-яхтсмен, каким выставил себя перед Максимилианом…

"Мне не следовало соглашаться на это, — рассерженно подумала Ребекка. — Максимилиан действительно создает во всех отношениях лишь трудности".

— Мадам! Мадам, как хорошо, что вы здесь! — Перед ней появился Альберт, совершенно не замеченный ею. Его сильно загоревшее и обветренное лицо выглядело в высшей степени озабоченно. — Они все еще не вернулись. Я имею в виду, молодые люди. Я неоднократно называл им четыре часа как крайний срок, но… — Он пожал плечами. — Сомневаюсь, что они смогут вернуться в порт при таком бурном море!

— Молодой человек якобы опытный яхтсмен, — сказала женщина.

— Возможно. Но их нет.

Ребекка боролась со своими развевающимися волосами, которые снова и снова хлестали ее по лицу.

— Они молоды. Молодые люди часто не придерживаются советов старших.

— Это судно не принадлежит им! Если они намеренно не придерживаются договоренности, то такое поведение недопустимо.

Ребекка вздохнула. Ей не хотелось стоять здесь. Не хотелось говорить с Альбертом. Не хотелось быть ответственной. Она страстно жаждала покоя и уединенности своего дома.

— Надеюсь, что ничего не случилось, — произнесла Ребекка.

Начальник порта уставился на бушующие волны. Во всей округе не было видно ни единого судна. В такую погоду никто не выходит в море.

— Как долго вы знаете этих двоих? — спросил Альберт.

Ребекка помедлила с ответом. Сейчас он подумает, что она невероятно наивна и легкомысленна. Хотя ей должно быть безразлично, что он подумает.

— Я их вообще не знаю, — призналась она. — Это Максимилиан притащил их. Они путешествовали на попутках. Он подобрал их и привез.

Альберт с недоверием посмотрел на нее.

— И таким людям вы доверяете свое судно?

— Максимилиан попросил за них. А на мерзавцев они уж действительно не похожи. К тому же этот Мариус, кажется, действительно хороший яхтсмен…

— В яхтах он разбирается, — нехотя согласился начальник порта. — Но все равно может случиться так, что… — Он не договорил до конца.

— Что? — спросила Ребекка.

— "Либель" имеет приличную ценность. А что, если эти двое вообще не собирались возвращаться?

Ребекка, поежившись, передернула плечами. Что она должна была на это сказать? Преступная парочка, которая смылась с любимым парусником Феликса…

"Еще и это, — устало подумала она. — Здесь Максимилиан действительно преуспел".

Альберт, кажется, заметил, что Ребекка подавлена и измучена, потому что примирительно произнес:

— Но, может быть, не стоит сразу накликать беду, не правда ли? Оба они юны и кажутся очень влюбленными. Стали где-нибудь на якорь и забыли весь белый свет вокруг себя… Как насчет чашки чая у меня в офисе? Тогда вы сможете подождать здесь, и вам не придется сразу же проделывать весь путь обратно.

Это звучало разумно, но, конечно же, Альберт не мог предполагать, чего он от нее требовал. Сидеть часами вместе с другим человеком и пить чай… Это относилось к тем вещам, которые Ребекка, по понятным причинам, исключила из своей жизни, и она вовсе не собиралась вновь попадать в подобные ситуации. Воистину поразительно, какую вереницу перемен повлекло за собой появление Максимилиана! И вот он уехал, а она, кажется, уже не может выпутаться из цепи событий, которую вызвал его визит…

— Ну хорошо, — произнесла Ребекка. — У меня вряд ли есть выбор… — Она заметила по лицу собеседника, что обидела его, и добавила: — Я, конечно, имею в виду, что это приятное предложение, Альберт. Просто я… немного нервничаю.

Начальник порта это, естественно, понимал. Такое судно, как "Либель" — и вдруг исчезает с подозрительной парочкой на борту… На месте Ребекки он был бы на грани инфаркта. Но свое судно он никому и не дал бы. Свое судно никому не одалживают — так же, как и собственную жену.

Однако такое понимание можно найти только среди мужчин.

6

Очнувшись, в первое мгновенье Инга не имела ни малейшего понятия, где находится. Первая мысль, пронесшаяся у нее в голове, была: "Я лежу в кровати, и сейчас утро понедельника". У нее был неприятный привкус во рту, а ей всегда казалось, что его вызывают именно утренние часы понедельника. Во всяком случае, у нее. Не потому, что по понедельникам опять начиналась работа, а из-за того, что неделя была слишком большой и длинной, и поэтому казалась ей чем-то угрожающим.

Но очень быстро Инга осознала, что находится не в своей постели — та не качалась таким диким образом и не была такой жесткой. Ей с трудом удалось приподняться. Ее правое плечо так сильно болело, что она застонала от боли, а на глазах у нее непроизвольно выступили слезы. С головой тоже что-то было не в порядке — в ней словно колотили молотком, а над правым ухом Инга нащупала что-то липкое. Она осторожно пощупала рукой свои волосы, а затем недоверчиво посмотрела на испачканные кровью пальцы. В ее затуманенном мозгу всплыло воспоминание о падении вниз, в каюту. Она рухнула навзничь и, вероятно, при этом ушибла голову. А потом — мрак…

"Я была без сознания. Кто его знает, как долго?"

Пока Инга размышляла над этим вопросом, ей в голову пришла мысль взглянуть на свои наручные часы. Было почти половина шестого. Это означало, что она пролежала здесь больше двух часов. А еще это означало… Инга с ужасом быстро поднялась, несмотря на то что у нее раскалывалась от боли голова и страшно болела рука. И тут она вспомнила, что произошло, вспомнила странное поведение Мариуса, ошеломляющую перемену, внезапно произошедшую с ним, его намерение скрыться с яхтой и продать ее в каком-нибудь порту Средиземного моря… Все это было таким абсурдом, таким сумасбродством, что вначале показалось ей кошмарным сном. Но ее разум работал теперь настолько ясно, что она точно знала: это не было сном. Все эти устрашающие картины были реальностью, все это действительно произошло и в один момент изменило ее жизнь.