бедра. Возраст трудно было определить из-за почти до синевы бледного лица, слипшихся от пота волос и каких-то драных тряпок, которыми она была укрыта. Еще шаг, еще один раунд борьбы с рвотными позывами и короткий взгляд на рану – очень похоже на огнестрельное ранение бедра. Ну и налицо ярко выраженный сепсис, судя по грязной повязке и общему состоянию девушки, которая практически никак не реагировала на внешние раздражители. С местной медициной у нее шансов вообще нет, да и простую транспортировку куда-либо не переживет.

Я вывалился из сарая, глубоко вздохнул чистый воздух и только смог вымолвить:

– Фу, бл…ь.

И, отдышавшись, повернул голову к княгине, которая ошалело наблюдала за мной.

– Да вы, наверно, святая, раз сумели выжить в такой вонище.

Она скривилась, прекрасно понимая, о чем я.

– Урядник, девочку вынести из этого свинарника, ей там точно не место. Пока положите на чистом воздухе под навесом. Организуйте там стол, посмотрим, что у нее с ногой. Я, конечно, не доктор, но кое-что тоже умею, и чему-то меня научили перед отправкой.

Тут княгиня, которая вроде как ощутила, что обстановка поменялась, снова вставила свои пять копеек.

– Господин офицер, это моя дочь, Анастасия, она ранена и ей срочно нужен врач.

– Как к вам можно обращаться? – я сразу переключился на деловой лад.

– Ольга Алексеевна…

– Так вот, Ольга Алексеевна, до ближайшего доктора тут верст сто по тайге, если не больше будет. И вряд ли доктор, даже если бы был сейчас здесь, смог ей помочь – налицо заражение крови, то есть сепсис. В такой форме это очень тяжело. Она давно потеряла сознание?

– Да… два дня уже как, – тихо ответила княгиня.

– Как давно было получено ранение?

– Восемь дней назад.

Тут в разговор влез урядник:

– Так это вроде, когда мы в засаду попали, как раз девятый день и будет.

– Понятно. Они вас везли сюда, в лагерь, для каких целей, потом будем выяснять более подробно. Скорее всего, как заложников, и нарвались на полицейский патруль. Перестрелка, и ваша дочь получила пулю.

– Да, так оно и было.

– Да-а-а-а. Восемь дней. Время сильно упущено. Давайте выносите ее под навес, кладите прямо на стол, надо срочно обработать рану. Ведь просто перевязали грязными тряпками, чтоб остановить кровотечение, и все? Рану не промывали, не чистили?

Она кивнула.

– Плохо.

Повернувшись к уряднику, я скомандовал:

– Найди в этом гадюшнике, – и обвел головой весь лагерь, – приличное одеяло. Возьми кого в помощь, аккуратно переложите девушку и перенесите под навес. Будем там сейчас процедурный кабинет организовывать.

Он пристально посмотрел на меня, кинул взгляд на княгиню и после того, как я ему чуть подмигнул, сам слегка ухмыльнулся и бросился исполнять.

– Ольга Алексеевна, пойдемте, поможете. Пусть ваша служанка здесь останется и проконтролирует, чтоб вашу дочь перенесли максимально осторожно.

– Но я… – как-то не сразу ощутила переход на деловой тон княгиня, но после того, как я ее легонько взял под локоток и направил в сторону навеса, пошла как миленькая. Тут главное дать нужное направление и обеспечить мотивированным пинком.

Когда мы подошли к навесу, народ, побросав работу, быстро расступился и стали кучковаться небольшими группами на расстоянии метров десяти, не меньше. Моя снаряга и недавний бой с бандитами сразу множили на ноль любую оппозицию, поэтому людям, которые месяцами сидели в лесу, было просто интересно, что происходит. Я уже успел заметить, что ценность человеческой жизни здесь не очень высокая, поэтому люди в этом социальном слое жили одним днем и периодически просто радовались любому нехитрому развлечению. А тут необычный человек пострелял всю банду и наводит свои порядки, хотя вроде как устраивать резню и не собирается. Значит, поживут люди еще пару лишних дней, и на том хорошо.

Охотники притащили к навесу мой рюкзак, из которого я сразу достал скатку с тентом и стал его натягивать между стойками, чтобы устроить первичную защиту от ветра. Работать с раной девушки в грязных землянках в условиях полной антисанитарии будет еще хуже, поэтому пришлось импровизировать. Получилось даже миленько – во всяком случае небольшой участок под навесом был закрыт от ветра.

После соответствующего распоряжения уже кипятилась вода, на расчищенный и протертый стол уложил каремат и стал наблюдать за тем, как урядник с двумя местными мужиками и одним крепеньким охотником, взявшись за углы, осторожно несли на одеяле девушку. Я, чтоб было удобно, карабин закинул за спину, снял тактические перчатки, баллистический шлем и балаклаву, явив миру свое истинное лицо.

Дочку княгини перенесли почти через всю поляну и осторожно положили на стол, и я тут же сразу занялся осмотром. Разрезал платье и обнажил грязную повязку на правом бедре девушки. Срезав тряпки, я чуть не выругался, с трудом сдержав мат. Запах гниющей плоти. Ой как хреново. Осмотрел рану. Слепое пулевое ранение, причем пуля пистолетная, крупнокалиберная осталась в теле. Кость не задета, но рана не вычищена и очень сильно нагноилась. Температура высокая и наблюдается активное потоотделение. Фактически у девочки началась агония.

Я невесело хмыкнул и повернулся к княгине.

– Ну что, Ольга Алексеевна. Дела не очень хороши, вы, наверно, и сами это понимаете.

Она, посмотрев мне в глаза, опустила голову и кивнула в знак согласия.

– Как дочку зовут?

– Анастасия.

– Анастасия? Настя – красивое имя. В общем, в этой ситуации вам бы никакой доктор не помог бы. У девочки началась агония.

– И что, ничего нельзя сделать? – и снова стала пристально смотреть мне в глаза.

– Можно. Не хочу набивать себе цену, но сейчас именно тот случай, когда у вашей дочери появился шанс. Небольшой, но – шанс. Хорошо, что на меня нарвались.

– Что для этого нужно? Деньги? Мой муж очень состоятельный человек и заплатит любую сумму.

Я хмыкнул.

– Нет. Материальный аспект меня волнует в самую последнюю очередь. Вопрос в другом…

– В чем? Ну, говорите же!

– Анастасия сколько уже не ела?

– Два дня, как потеряла сознание.

– Еще хуже. В общем, Ольга Алексеевна, организм ослаблен. Вопрос в том, выдержит ли ее сердце. Реально шансы – пятьдесят на пятьдесят. Позволите ли вы приступить к лечению?

– Ну что за вопрос, господин офицер, конечно же – да. Я не дурочка и прекрасно понимаю, что найти врача вообще не реально. Мне кажется, что в данной ситуации вы – единственный шанс выжить моей дочери.

– Хорошо. Будем считать, что формальное разрешение приступить к лечению получено.

Она кивнула головой. Я не стал затягивать и сразу приступил к подготовительным мероприятиям. С помощью ремней и веревок зафиксировал тело девушки, особенно руки и ноги. Спиртовыми влажными салфетками протер место ранения несколько раз, подготавливая все для проведения операции. Достал из рюкзака медицинский набор, который мне специально собирал профессиональный, хотя и в отставке, но военный хирург.

– Ольга Алексеевна, вы готовы ассистировать? Готовы к тому, что сейчас придется вскрывать рану у вашей дочери и