Потом в дверях возникли четверо раскрашенных танцоров с перьями в волосах. Под боевую дробь барабанов, потрясая длинными пиками, полуобнаженные индейцы скользнули в круг исступленно притоптывающих людей. Когда, кружась, танцоры пронеслись мимо пленников, те увидели молочно-белую и алую раскраску их лиц и жутковатые синие полосы на потных плечах.

— Кай-ии тамука! Кай-ии тамука! — оглушающе выли люди в круге в такт убыстряющемуся танцу. Потом танцоры скользнули вправо, а круг задвигался по часовой стрелке, продолжая притоптывать. От пыли и дыма ребята почти ослепли. Барабанщики с неистовством забили в барабаны, словно тщась содрать с них кожу. Пение превратилось в стоны и крики.

И вдруг, как будто по невидимому сигналу, все безумие неожиданно прекратилось. Исполнители застыли на местах. Ни один мускул не дрогнул на их лицах. Потом медленно, глухо забил один барабан— там… там… там…

Индейцы выровняли круг и в молчании опустились на грязный пол. Через мгновение круг сомкнулся вокруг ребят и затухающего огня.

Тогда поднялся самый старый человек и подошел к умирающему огню. Вытянув руки ладонями вверх, он простоял несколько мгновений, не произнося ни звука. Потом под невнятное бормотание нескольких пожилых индейцев он вытащил из чехла длинную трость и погрузил ее несколько раз в золу, а затем осторожными движениями стал сгребать пепел в конусообразную горку, точно такую, как те, что ребята видели раньше!

Бормотание стихло. Круг сузился еще чуть-чуть. Вожак во второй раз простер руки, и бормотание началось снова, теперь уже громче, чем прежде. Старик сгреб тростью немного теплой золы в деревянный сосуд.

— Кай-ии! Кай-ии! — Распев набирал силу, вожак повернулся лицом к ребятам. Выпрямившись, с сосудом в руках, он шагнул к ним. Внутренне трепеща от ужаса, пленники изо всех сил старались выглядеть спокойными.

Повторяя распев, старый индеец осыпал горячим пеплом лоб всех троих. Они вздрогнули от жара, опалившего кожу, но не издали ни звука.

Внезапно у дверей произошло какое-то движение, потом над головами всех разнесся громкий властный голос. Вожак, опустив сосуд вскричал:

— Текум-Уман!

Человек, которого они искали! Что же теперь будет с ними?

В комнату величественно вошел статный пожилой индеец, чуть не на голову выше всех остальных. Жестом он показал, чтобы ребят немедленно развязали. После того как приказание было исполнено, он обратился к Фрэнку по-испански.

— Вы говорите на этом языке?

— Немного, — ответил Фрэнк и тут же спросил; — Где наш друг? С ним все в порядке?

Впервые они увидели на лице индейца легкую улыбку.

— Он в безопасности. Он переодевает одежду и будет скоро доставлен сюда. Ваши мулы также не пострадали.

Фрэнк быстро передал друзьям хорошие новости и вновь повернулся к высокому индейцу.

— Текум-Уман, я не понимаю, что произошло. Нам посоветовал сеньор Монтеро обратиться к вам за помощью.

— Да, сеньор мой друг, и мне очень жаль, что вас так плохо здесь встретили.

Заинтригованный, Фрэнк попросил объяснить причины этого странного происшествия. Текум-Уман сделал знак ребятам следовать за ним. Найдя уединенное место, индеец повернулся к Фрэнку и начал рассказывать:

— Я вождь трех деревень кужулов. Мы сейчас в одной из них, но живу я в другой. Я пришел сюда, потому что некоторые люди нашего племени начали приносить слишком много неприятностей окружающим. Это они схватили молодого Прито и привели вас в ритуальное помещение.

Уверен, что во всех беспорядках в последнее время виноват какой-то бесчестный латиноамериканец. Думаю, это он сказал людям моего племени, что ваш друг выдает себя за шамана. Такое почитается у нас страшным проступком, а древний обряд, который вы наблюдали, танец огня, исполняется для снятия проклятия, вызванного таким проступком, — закончил Текум-Уман.

Фрэнк заверил, что очень сожалеет о недоразумении, и рассказал о цели их путешествия:

— Мы приехали, чтобы найти Тексичепи. Может быть, вы знаете, где это место?

Если индейский вождь и был удивлен вопросом, он никак этого не показал.

— Говорят, что Тексичепи — так это место называют кулкулы — находится в одном дне пути на запад от того места, где, по словам Прито, вы собирались взять свежих мулов и припасы. — Больше на эту тему Текум-Уман говорить не стал. — Вы можете отправляться, когда ваш друг прибудет сюда. Люди племени не желают вам зла.

Едва вождь закончил свою речь, как индейцы подвели к ним Тони Прито. Он был одет в голубую хлопковую рубашку и довольно странные, но чистые коричневые штаны. Тони бросился к друзьям.

— Как я рад вас видеть! Я боялся, что мы встретимся уже на том свете!

— Мы тоже этого боялись! — пробурчал Чет.

Враждебно настроенные индейцы все куда-то скрылись, когда Текум-Уман провожал ребят к ждавшим их мулам. В качестве жеста доброй воли он передал им мешок с провизией и повторил, в каком направлении ехать к Тексичепи.

— Через час вы приедете в деревню, где сможете взять свежих мулов и припасы, — сказал Текум-Уман. — И если вы не будете сворачивать с этой тропы, то не заблудитесь.

Четверо путешественников от всего сердца поблагодарили его, и пожилой вождь простился с ними.

Они тронулись в путь и по дороге рассказали Тони обо всем, что с ними случилось в белом доме, и о том, как Текум-Уман объяснил им смысл этого ритуала.

— Да уж, вовремя он появился на этом представлении, —

заметил Джо. — Ну теперь расскажи, что было с тобой.

Тони нахмурился.

— Вся эта история с шаманом была выдумкой, — сказал он. — Они прекрасно знали, что я не индеец, и хотели выяснить, зачем мы приехали. Они здорово на меня наседали, даже пробовали кое-какие свои приемы вроде пыток. Так что, если бы не Текум-Уман, дело кончилось бы плохо. Он появился в самый разгар всего этого. Но эти парни предупредили, что если я скажу их вождю хоть слово, то мне потом не поздоровится!

Братья, опасаясь погони, заставляли мулов двигаться быстрее, чтобы увеличить дистанцию между собой и возможными преследователями. Несколько раз Фрэнк спешивался и прикладывал ухо к земле, чтобы определить, не скачут ли за ними, но все было тихо.

— Похоже, опасность нам не грозит! — сказал Фрэнк.

Как и говорил старик-индеец, они прибыли в деревню ровно через час и нашли родственника торговца, у которого были мулы. Он распорядился, чтобы ребят устроили на ночлег, пообещав, что оседланные мулы будут ждать их рано утром. Закупив свежие продукты, ребята отправились в хижину, где собирались переночевать. Все четверо согласились, что в деревне не стоит задавать вопросы о Тексичепи.

— Мы не можем отличить друга от врага в этих местах, — сказал Фрэнк. — Так что лучше нам держать язык за зубами.