Шум воды звенел в ушах у тех, кто находился на плоту, и они едва ли слышали крики поддержки с берега. Плот попал в сильное течение, с трудом оставаясь на поверхности. Мужчины с шестами отчаянно боролись с затягивающей их рекой. Эперит наблюдал за обычно сдержанным Галитерсом. Сейчас лицо итакийца исказилось от напряжения, когда он сражался с течением. Юноша задумался, не оставить ли ему спокойного мула и не помочь ли вместо этого свободным шестом. Но затем все внезапно и ужасающе пошло не так, как хотелось.

Мул все еще стоял спокойно, прикрытый плащом. Казалось, что берег уже близко. Дамастор выпустил животное и попытался размять затекшие руки. Но до того как он успел снова взять мула, внезапный порыв ветра соврал плащ с глаз животного.

Увидев бурный поток воды с обеих сторон, мул запаниковал и сильно лягнул кого-то задними ногами. За спиной Эперита послышался всплеск и крик. В то же самое мгновение одна из досок треснула и проломилась под бьющими копытами животного. Оно рухнуло в воду головой вперед, и тут люди уже не могли ничем помочь.

— Галитерс в воде! — закричал Дамастор.

Начальника стражи уже уносило сильным течением. Эперит замешкался лишь на мгновение, чтобы сбросить дедовский щит с плеча, а меч с пояса, после чего нырнул в воду за Галитерсом.

Эперит уже устал от работы, которую выполнил в этот день, от борьбы с рекой. Но холодная вода заставила его мгновенно очнуться. Поток бурлил и ревел, угрожая затянуть пловца на дно, но он сражался с рекой, и голова воина постоянно оставалась на поверхности.

Пловца быстро относило прочь от плота. Эперит повернулся и увидел, что оставшиеся на нем люди с силой налегают на шесты, все еще пытаясь дотянуть поврежденный паром до противоположного берега.

Течение крутило и вертело Эперита, но он заметил Галитерса впереди. Казалось, что пожилого воина скорее просто несет течением, что он с ним не сражается. Юноша понял: мул, вероятно лягнул именно его, и тогда же Галитерс потерял сознание.

Молодой воин почувствовал, что действовать следует как можно быстрее, собрал все силы и поплыл по течению бурной реки. Вначале ему было трудно контролировать направление. Но, пытаясь вырваться вперед, опережая скорость течения, Эперит смог повернуть к старому вояке, которого уже отнесло к центру реки. Юношу оглушил рев несущейся воды, она постоянно била и швыряла его. Он едва ли мог оставаться на плаву, да еще и удерживать в поле зрения Галитерса. Затем пловец увидел впереди среди пены торчащие из воды какие-то темные предметы.

Скалы! Они поднимались из реки, словно сломанные зубы. И каждую окружала пенящаяся вода. Эперит попытался кричать другу, перекрывая рев реки, но знал, что это бессмысленно. Он плыл вперед изо всех сил, отчаянно пытаясь опередить течение. Тут было важно каждое мгновение, ведь течение несло Галитерса к верной смерти. Все это время Эперит посылал мысленные приказы начальнику стражи, призывая его прийти в сознание, хотя бы на мгновение. Этого будет достаточно, чтобы понять, какая опасность угрожает.

Удача сопутствовала Галитерсу у первых двух скал — его пронесло мимо них так, что он даже не поцарапался. Мгновение спустя Эперит тоже проплыл их. Впереди возвышались еще три, на равном удалении друг от друга, словно зубцы рыболовной остроги. Затем Галитерс пришел в себя, повернулся и увидел, что его несет к верной смерти.

Начальник стражи собрал остатки сил и энергии и принялся сражаться с течением. Это позволило Эпериту догнать его и ухватить. Молодой воин протащил друга мимо скал и стал продвигаться к берегу. Дышал он с трудом, тело немело от холода, но пловец уверенно направлялся к гладкому валуну, выходящему в реку, словно причал. Эта скала оказалась их единственной надеждой перед тем, как течение унесет их к верной гибели. Старый стражник был оглушен и ослаб, но ему хватило ума понять, куда нацелился Эперит, и он всячески помогал ему добраться до цели.

Когда их проносило мимо нужной скалы, Эперит вытянул руку и ухватился за нее. У него с ладоней сорвало кожу, но он смог удержаться, а потом подтянулся, несмотря на сильное течение. Юноша был в полубессознательном состоянии от усталости, но все же вытянул себя и старого воина в относительно безопасное место за гладким камнем. В то же самое мгновение что-то коснулось его плеча.

— Держись за мою руку, — прокричал голос. — Быстро хватай ее!

Эперит поднял голову и увидел силуэт Одиссея на фоне ясного неба. Юноша потряс головой и кивнул на Галитерса:

— Вытаскивай его первым. Я еще немного продержусь, а он ослаб.

Собрав оставшиеся силы, которые были уже на исходе, Эперит приподнял Галитерса в бурлящей воде, чтобы до него мог дотянуться Одиссей. Тот мгновенно схватил начальника стражи под мышки и поднял его так, словно воин был младенцем. Несколько мгновений спустя юноша почувствовал, как сильная рука ухватила его за запястье, и Одиссей вытащил и его из реки.

Эперит рухнул на широкий плоский камень, и его вырвало водой, которой он наглотался.

* * *

— Нет, я ее не использовал, — ответил Одиссей, когда Эперит спросил его про глиняную сову, которую ему вручила Афина. Царевич тут же огляделся по сторонам, чтобы проверить, не услышал ли их кто-нибудь. — Она лежит у меня в кошеле в целости и сохранности. Я обращусь к ней, только если что-то будет угрожать Итаке.

Они сушились у костра, разведенного на берегу. Галитерс был лишь оглушен ударом задних ног мула, но больше он никак не пострадал, что можно считать чудом. Теперь он сидел напротив них и ел ячменный бульон из деревянной миски. Казалось, что испытания не произвели на воина никакого впечатления. Мул погиб на речных порогах. Хотя груз, который он нес, теперь придется разделить между людьми, итакийцы радовались, что они переправились на другой берег реки и все остались живы. Уже перевалило на вторую половину дня, и воины не могли себе позволить тратить время на восстановление сил после испытаний. Их миссия была срочной, поэтому они быстро снялись со стоянки и отправились на юг, в сторону Мессении. Местность становилась все более гористой. К востоку, рядом с путешественниками, возвышались горы. Встречалось очень мало следов человеческой жизни в этой странной незаселенной земле. Ко времени наступления темноты они не встретили ни одного человека и решили остановиться на ночлег в небольшой роще у подножия горы конической формы. Там и развели костер. Спустился вечер, люди так устали, что не могли разговаривать. Галитерс поблагодарил Эперита за спасение жизни и пообещал вернуть долг.

— Но пока мне не представится такой шанс, ты все еще подчиняешься моим приказам, и никаких особых льгот не получишь, — продолжал Галитерс твердым голосом, но с улыбкой на устах. — Поэтому я должен тебе напомнить, что сегодня твой черед первым идти в дозор.

— Следи, не появятся ли оборотни, — добавил Одиссей, свернулся под плащом и закрыл глаза.

Эпериту не понравилась такая шутка, но он взял щит и копье и в одиночестве направился к краю рощи, окружавшей их, словно взяв в кольцо. Юноша уселся на вершине заваленного камнями склона и смотрел на простиравшуюся перед ним землю. К югу возвышались горы, отделявшие их от Мессении. Неподалеку, на западе находилось побережье, а за ним — море. Солнце уже давно исчезло за горизонтом, и земля между горами и океаном была окутана сумерками. Молодому воину казалось, что она застыла. Хотя они никого не встретили на пути к этому месту, теперь Эперит видел, как тут и там в этой местности бесшумно появляются огоньки. Их насчитывалось немного, и молодой человек не мог определить, что там находится — отдельные хозяйства, крестьянские дворы или целые деревни. По крайней мере, он понял, что итакийцы — не одни в этой чужой земле.