как вывернулся этот волк из капкана! Не придерёшься, не опровергнешь. Напился пьяный, где-то валялся, и всё! И возьми их за рупь двадцать.

Эркин опустил глаза, чтобы не расхохотаться. Андрей из-за него показал Фредди кулак с оттопыренным большим пальцем.

Новиков не заметил этого. Он рассматривал Трейси. Вот это волк! Если хоть половина из того, что наболтал о нём Петерсен, правда, то… то вот это настоящий волк. Чистильщик. Чисто работающий убийца. Работает без следов и улик. Берёт дорого, но гарантирует качество. И как же виртуозно он разыграл убийство Ротбуса. Все улики налицо, а у него железное алиби. И сейчас он натаскивает этих двоих. Ковбои. Пасут бычков. Железная крыша.

– Разумеется, кому как не старшему ковбою знать ковбойские болезни. И всё же, если не поможет, обратитесь к нашему врачу.

– Разумеется, офицер.

– Честь имею.

Фредди в ответ вежливо прикоснулся к шляпе и не входил под навес, пока русский не скрылся из глаз. И только тогда сел к костру и строго оглядел давящихся от хохота парней. И не выдержал – ухмыльнулся.

– Ну, класс! – наконец, выговорил Андрей. – Вот это да! Это я понимаю! – и восторженно выругался.

– Закончил? – Фредди стал серьёзным. – А теперь перескажи, о чём он с тобой говорил.

– А так! – отмахнулся Андрей. – Где я был, и куда ты меня посылал. Я и адресовал его. Сошло.

– Придурился?

– Да не очень, – Андрей досадливо дёрнул плечом. – Нет у него ничего на нас, а накопать ему охота. Вот и цепляется к чему попало.

– Раз нет, то сойдёт, – согласился Фредди и улыбнулся. – Но не зарывайся.

– Знаю, – кивнул Андрей.

Эркин разложил по мискам варево, подумал и вылил туда же остатки мясного отвара.

– Вечером с вами пойду, – сказал между двумя ложками Андрей.

– Пойдёшь, – согласился Фредди.

Эркин молча кивнул. Андрей облизал ложку и отодвинул миску, прислушался к чему-то и вдруг спросил:

– А собаки и впрямь были или тоже… приснились?

– Были, – спокойно ответил Фредди. – Это минно-розыскные собаки. Мины ищут.

Андрей улыбнулся.

– Никогда не видел. Даже не слышал о таком. И далеко они работают?

Фредди с интересом посмотрел на него.

– Тебе врезать надо, или слова поймёшь?

Андрей вздохнул:

– Раз они по минам, то на человека не идут. Я так думаю. Интересно же.

– А мне неинтересно тебя с того света вытаскивать! – отрезал Фредди и безжалостно добавил: – Дорогое удовольствие.

Андрей порозовел.

– Я верну…

– Заткнись, пока не врезал. И хватит тебе под малолетку работать. Заигрываешься.

Андрей кивнул.

– Есть за мной. Сам знаю. Но несёт…

– Так сам за собой и следи, чёрт возьми! – Фредди залпом отхлебнул полкружки.

Эркин кивнул, но, помедлив, сказал:

– Я собак не боюсь, схожу посмотреть. Там дерево недалеко. Большое. С него всё видно. Залезем и всё увидим.

– И сколько вас? – спросил Фредди.

– Да пятеро, наверное, от разных стад все.

– Из старших кто идёт с вами?

– Зачем? Тебе я сказал. Мы сами так решили.

– Это когда же вы договорились?

– А на водопое, – засмеялся Эркин.

– Быстро вы, – усмехнулся Фредди. – Я и не заметил ничего. Когда пойдёте?

– А сейчас. К вечерней кормёжке успеем. Вот поедим, посуду помою и пойдём.

Андрей подчёркнуто завистливо вздохнул, но ничего не сказал. Эркин рассмеялся и, слегка опершись на его плечо, встал, быстро собрал посуду и убежал. Фредди посмотрел на Андрея. Осунувшееся, покрытое светлой щетиной, бледное лицо, губы уже порозовели, но глаза ещё в тёмных кругах и кажутся запавшими. И волосы… не светлые, а седые… Андрей почувствовал его взгляд и повернулся к нему, улыбнулся. Какой-то не своей, очень взрослой горькой улыбкой.

– Сколько тебе лет? – тихо спросил Фредди.

– Думаю, что двадцать, – всё ещё улыбаясь, сказал Андрей. – А… там я где-то с двенадцати. Считай, почти полный срок.

– Как? Туда же только с пожизненной.

– А больше десяти никто не протягивал. И то мало кому удавалось за седьмой год перевалить.

– А ты?

– Я зажился. Меня уже на финишный этап собирались дёрнуть. На Хаархан. А тут война кончается, и нас всех, кого где застали, поголовно… И всё, – Андрей комично развёл руками, но лицо его оставалось серьёзным.

Фредди передёрнул плечами.

– Ты откуда… про финишный этап знаешь?

– Из канцелярии шумнули. Что, дескать, финишный этап собирают, зажившихся, и твой номер в списке. Там ведь наши же… уборщиками, писарями.

– Это… это же западло! В канцелярии работать…

– Кримы вообще не работали, – Андрей повертел сигарету и спрятал, так и не закурив. – Им любая работа западло. Вот полов и присов обирать и калечить… Ладно, Фредди. Что уж сейчас. В один Овраг все легли. Рядышком.

Под навес вошёл Эркин, быстро составил у костра чистую посуду.

– Всё, мы пошли.

– Аккуратнее там.

– Слушаюсь, сэр, – спаясничал Эркин и, увидев их улыбки, удовлетворённо хмыкнул и убежал.

– Лягу я, – Андрей тяжело встал и медленно пошёл к лежанке, и уже сидя и разуваясь, озорно улыбнулся. – Не боись, Фредди. В лагере первые двадцать пять лет тяжело. Потом привыкаешь. Говорят так. Кто до тридцати дотянул.

Лёг и затих. То ли заснул, то ли так лежит. Фредди тоже лёг, прикрыв лицо шляпой.

– Итак, Новиков, труп не только ожил, но и послал тебя туда, где побывал сам.

– Шурочка, ехидничать и я умею. Но меня Трейси за живое взял. Чтоб так, меньше чем за сутки, измордовать парня… не хлюпика, ковбоя…

– Но вывернулся он классно.

– Не то слово, Шурочка. Понимаешь, это не алиби. Обоснование. Которое невозможно опровергнуть.

– Но которое он не сможет доказать.

– Шурочка, дорогая моя майорша, ты не забыла, что это мы должны доказывать?

– Во-первых, Новиков, я не майорша, а майор, ты замечаешь разницу? А во-вторых…

Шурочка не договорила. Они шли по тропинке, и из-за кустов вдруг навстречу им вывернулась компания цветных пастухов. Они смеялись, обсуждая кого-то, что так труханул, что аж навернулся и гепнулся. Передний, увидев Шурочку и Новикова, ойкнул и свистнул. И вся компания бросилась с тропинки в кусты. И уже там, судя по треску и топоту, пастухи побежали к посёлку.

– Как же глубоко сидит в них страх перед белыми.

Шурочка кивнула. Какое-то время они шли молча.

– Я вот что думаю, Новиков, – Шурочка вертела в руках букетик из пожелтевших травинок с пушистыми колосками. – Трейси… Почему он не теряет расу? Он же ест со своими парнями из одного котла.

– Не он один. Я слышал такую фразу. У своего костра старший ковбой хозяин. Но, в принципе, дистанция сохраняется. И у Трейси с его парнями на людях тоже.

– Сложная система.

– Да, ты начала говорить, что во-вторых…

– Неважно. Среди