— Так не хочется опять сталкиваться с ней, но ладно, позову, конечно. На территорию тебе лучше не ходить. Я схожу за ней. Готовься, разговор с этой коброй будет мало тебе приятен. Да что я тебе говорю, сейчас сам убедишься! Давай в мой домик пройдем. Там подождёшь. А то холодно на улице, не лето.

Они вошли в маленький домик. Тут было все, что нужно, для временного дежурства охранника.

— Посиди тут, — указывая на кресло, сказал парень.

— Тебя как зовут? — спросил Сергей.

— Саша, — нехотя сказал он.

— Ты мне свою визитку оставь. Вдруг поговорить с тобой надо будет еще.

Парень насторожился и нехотя протянул свою визитку.

Саша вышел. Сергей в ожидании стал рассматривать небольшое жилище. Глаза упали на окурки в пепельнице. В голове что-то щелкнуло. Профессиональная привычка взяла свое. Он нашел на столе полиэтиленовый пакет и аккуратно изъял из пепельницы несколько окурков. «Посмотрим, кто ты есть. Водятся ли за тобой грешки какие». — Сергей довольно ухмыльнулся.

* * *

Минут через пять вернулся Саша, сказал, что старшая сестра подойдет, попрощался и вышел к машине. Время шло. Сергей более получаса просидел в ожидании. Он начал злиться. Ступеньки за дверью наконец-то заскрипели. В комнату вошла женщина, одетая во вполне приличное пальтишко. Пальто расстегнуто, а под ним чёрное свободное одеяние, голова укрыта черным платком, лицо выражало недовольство и брезгливость.

— Здравствуйте, — Сергей показал ей свое удостоверение.

Она свысока глянула на него, в ответ ничего. Даже не кивнула. С безразличием смотрела куда-то мимо него, своим видом показывая, как унизительно ей с ним даже заговорить. Сергея это полоснуло.

— Ну, и? Я долго буду ещё ждать? — вдруг возмущенно рявкнул черный комок, недовольно поджав губы.

— Я требую от вас воспитанного поведения, — ответил Сергей, — иначе нам придется общаться не на вашей территории, а на моей. Я ясно объяснил?

Женщина скривила недовольную гримасу, но смысл сказанного ей был понятен. Сергея задело ее поведение, его тон стал строгим и холодным.

— У меня к вам несколько вопросов. И мне хотелось бы получить на них вразумительные ответы. От этого будет зависеть, придется ли нам продолжить разговор в другом месте или мы ограничимся этим разговором.

Она высокомерно посмотрела на Сергея и презрительно смерила его взглядом.

— Советую поаккуратнее, — Сергей почувствовал, что за минуту она умудрилась его привести в состояние бешенства, в душе у него все негодовало.

— Я сама ведаю, с кем и как мне разговаривать. На вопросы отвечу. Но уважать недоразвитие существо мне совсем необязательно.

Сергей обомлел от хамства. На пару секунд, не контролируя эмоции, даже рот приоткрыл, глядя на хамоватую собеседницу.

— Это я недоразвитое существо?

Она улыбнулась. И ответила ему так, как можно сказать умственно отсталому:

— Ну что же делать. Ну родились вы мужчиной. Придется с этим как-то мириться. Вы же не виноваты, что родились низшим.

Сергей был шокирован. Он никогда не чувствовал себя таким униженным. Он просто оторопел. В голову лезли только матерные слова, которые, наверное, были бы уместны в этом случае, но он считал себя человеком воспитанным, промолчал. Попытался взять свои эмоции в руки, успокаивая себя тем, что у собеседницы явно проблемы с головой.

— Да ладно, — продолжала она, — к вашей радости, я снисходительна к убогим, успокойтесь. Задавайте свои вопросы. Мужчина есть мужчина, что с вас взять, — проохала обреченно она.

«Саня был прав, это невыносимо», — подумал Сергей, — «как он тут работает?!»

Он протянул «гадюке» фотографию Люси.

— Она была у вас?

«Гадюка» глянула, по лицу пробежала еле уловимая эмоция неприязни.

— Она вызывает у вас отвращение? — нарочито удивлённо спросил он. — Это же не мужчина?

— А как я, по-вашему, должна относиться к отступнице? — злобно процедила сквозь зубы старшая сестра. — Неблагодарная! Приютили, отмыли, обгорели. К нашему учению доступ дали. Показали дорогу к счастью. Ещё и виноватыми остались! Она сказала, что мы чокнутые! Больные на голову, видишь ли! Вы представляете?! — искренне возмущалась она.

— Ай-ай-ай! — с сарказмом сказал Сергей, мотая головой.

— Вот именно!

Сарказм женщина не уловила. Сергей понял, что с головой у нее все серьезно. Она действительно верила в то, что говорит и делает. Община сделала свое. Отношение к миру проникло в нее до мозга костей. Она по-настоящему верит, что правильно живет. И сейчас, негодуя, она обращалась к нему, ожидая от него эмоции сочувствия! Он понял, что переубеждать ее бесполезно. И решил подыграть, надеясь, что так от нее добьется большего.

— Да что вы? Как она могла?! — наигранно ответил он, специально, ещё надеясь на то, что разум у женщины возобладает. Но нет, «гадюка проглотила пилюлю» и приняла ее как должный ответ. На ее лице расплылась довольная, снисходительная к низшему улыбка.

«И на самом деле повернута! Они все тут такие? Кто ж вам так мозги отшлифовал? Может, они на наркотики подсажены?» — думал Сергей, ну не могло его сознание принять, что разумный человек мог позволить так перевернуть в своем мозгу все «с ног на голову».

— Когда она попала к вам, она была вменяема?

— Да прям! Вот она и есть чокнутая! Закатывала нам такие истерики! Осквернила наши святыни!

Увидев на лице Сергея немой вопрос, пояснила:

— В нашем храме нагадила на алтарь, зараза!

В душе взорвались аплодисменты, Сергей хвалил Люсю за такой экстравагантный и смелый поступок. Чтобы его улыбка не стала заметной для гадюки, он прикрыл ее ладонью.

— Как ее имя, она говорила?

— Нина, по-моему, если не врала.

— Она рассказывала о себе?

— Да плакалась тут. Что родители по-черному бухают, что мужик ее бросил. Что она несчастная такая. Да эта наглая девица вообще обвинила нас, что мы ее сына погубили!

— Почему вы год назад не рассказали это следователю?

Она замкнулась, глаза на секунду забегали, а лицо побледнело. Женщина сообразила, что сказала то, что, возможно, не следовало говорить.

— Да говорила, наверное, — быстро сказала она.

— Этого в деле нет. По допросу выяснилось только то, что девушка попала к вам «не в себе», пробыла какое-то время и сбежала.

Она закрыла глаза. Минуту молчала. Что творилось у нее в голове, можно только догадываться. Взяв, видимо, свои эмоции в руки, она открыла глаза и медленно, словно убеждая саму себя, ответила:

— Не помню. Не помню, о чем меня допрашивали. А кого спрашивали и не сказал, при чем я тут?

«Старшую сестру и спросить забыли?» — возмутился про себя Сергей. — «Врет, нагло врёт. Не верю. Оступилась ты, милая, оступилась».

— Она у вас рожала?

Женщина вновь надела надменную маску. Нехотя,