Ньюпорт Ланфорд в 1910-х гг. регулярно становился героем газетных публикаций. И отнюдь не всегда положительным.

Другая история, сильно задевшая шефа детективов, оказалась связана с весьма неординарным «делом Юджина Грейса» (Eugene Grace), которого пыталась убить жена, имитировав суицид. Юджин выжил, дал необходимые показания, которые и послужили толчком для расследования. История эта интересна тем, что против полиции Атланты, выражаясь современным языком, была проведена довольно хитрая оперативная игра. В качестве помощника полиции был внедрён частный детектив по фамилии Барк (Burk), которому предстояло разрушить следствие изнутри. Сначала Барк представился специальным агентом реальных адвокатов Мура (Moore) и Бранча (Branch) и установил связь с полицией Атланты, якобы в рамках расследования угона автомобиля. В дальнейшем, поймав угонщика и тем самым заслужив необходимое доверие, он стал проявлять интерес к материалам расследования по «делу Юджина Грейса». В частности, частный детектив вызвался помочь с установлением местонахождения печатной машинки, на которой были выполнены некоторые важные для расследования документы. С этой целью он попытался получить в свои руки оригиналы этих документов… Тут Лэнфорд заподозрил подвох и передал детективу Барку под видом подлинников специально подготовленные фальшивки. Получив их, частный детектив скрылся, в уверенности, что обезопасил своего нанимателя. А Лэнфорд, соответственно, убедился в справедливости своих подозрений.

Начальник детективов, прибыв на карандашную фабрику, лично осмотрел подвал, а затем отправился в морг, где выслушал сообщения врачей службы коронера о состоянии трупа девочки. Первые распоряжения Лэнфорда касались организации осмотра всего здания карандашной фабрики, с целью обнаружения места убийства и установления обстоятельств последнего дня жизни Мэри Фэйхан. Отталкиваясь от этой информации, можно было планировать дальнейший ход расследования.

Выяснилось, что Мэри работала на карандашной фабрике на т. н. «металлическом участке», на котором к деревянной части карандаша прикреплялся кусочек ластика. Для крепления использовалась небольшая тонкостенная гильза из мягкой латуни, обжимавшаяся в специальном станке. Материал для изготовления гильз поступал с перебоями и на время его отсутствия, работники участка сокращались, соответственно, при появлении материала, их приглашали обратно. Мэри отработала по такой схеме несколько месяцев, то выходя на работу ежедневно, то пропуская несколько дней. Последний её выход на работу состоялся в понедельник 21 апреля, а в субботу 26 апреля девочке надлежало получить расчёт за последний рабочий день. При часовом тарифе 12 центов, Мэри причитались 1,2$.

По словам миссис Колеман (J. W. Coleman), матери девочки, в субботу Мэри поднялась поздно — около 11 часов. Приблизительно в 11:30 она позавтракала, съев капусту с хлебом, после чего отправилась на фабрику за деньгами. Из дома она вышла около 11:45, при себе она имела зонтик — поскольку день был туманный и сумрачный — и изящную дамскую сумочку-сеточку из нейзильбера (т. н. «германского серебра» — сплава меди, никеля и цинка). После этого мать не видела свою дочь живой.

Мэри Фэйхан, внизу собственноручная подпись под фотографией: «Мэри Фэйхан. Мамочке».

Очень быстро полицейским удалось отыскать свидетеля, видевшего Мэри после её ухода из дома. 14-летний Джордж Эппс (George Epps) проживал на удалении квартала от дома Фэйхан, он сел в тот же самый трамвай, в котором девочка направлялась к фабрике. Эппс вошёл в трамвай на следующей остановке и остаток пути они проехали, весело болтая. По-видимому, Джорджу нравилась Мэри, он спросил её о планах на вторую половину дня и они договорились встретиться в 14 часов для того, чтобы вместе посмотреть парад, который должен был пройти на улицам Атланты в честь местного праздника — Дня памяти Конфедерации. Джорджия являлась одним из южных штатов, выступивших во время Гражданской войны 1861–1865 гг. на стороне рабовладельческой Конфедерации, и местный жители чрезвычайно дорожили своей славной, как им казалось, историей. В День памяти проводились массовые мероприятия — костюмированный парад, гуляния, спортивные состязания, на людных площадях играли оркестры и т. п. Те годы были довольно скудны на зрелищные масштабные эффекты, а потому праздники, подобные Дню памяти, всегда являлись крупным событием, неизменно привлекавшим внимание молодой части населения.

Итак, Джордж договорился с Мэри встретиться через пару часов. Они вышли на одной остановке, находившейся буквально в десяти метрах от здания карандашной фабрики, и разошлись в разные стороны. В 14 часов Эппс стоял в назначенном месте возле аптеки, дожидаясь появления Мэри, но та не пришла. Подросток провёл 2 часа (!), не сходя с места, в надежде на то, что свидание всё-таки состоится, но в конечном итоге, не солоно хлебавши, отправился смотреть матч по бейсболу в одиночку.

Детективы, разумеется, поинтересовались у Эппса, не видел ли он во время поездки в трамвае с Мэри нечто подозрительное или непонятное? Джордж подумал и ответил, что как ему показалось, вагоновожатый посматривал на Мэри как-то необычно. Как именно «необычно» Джордж толком объяснить не мог, но сказанного оказалось достаточно для того, чтобы детективы занялись поиском трамвайного вагоновожатого и установлением его alibi.

Благодаря показаниям подростка, правоохранительные органы буквально с первых часов расследования оказались сориентированы правильно. Стало ясно, что Мэри благополучно доехала до бывшего места работы и вошла в здание карандашной фабрики. Поскольку там и оказался найден труп девочки, стало быть, именно в этом здании она повстречала убийцу.

14-летний Джордж Эппс, живший по соседству с Мэри Фэйхан, незадолго до полудня 26 апреля проехал вместе с нею несколько остановок в одном трамвае. Следствие довольно быстро пришло к выводу, что Джордж является одним из последних, кто видел девочку живой. За исключением убийцы, разумеется.

Детективы, направленные на установление личности подозрительного вагоновожатого, без труда выяснили, кто именно управлял трамваем. Этим человеком оказался некий Артур Маллинакс (Arthur Mullinax, иногда встречается написание Arthur Mullinanx), разговор с которым оставил двойственное впечатление. Маллинакс очень испугался появления детективов и настаивал на том, что девочку не знает и никогда с нею не общался. Затем, немного успокоившись, он признал, что, вообще-то, регулярно подвозил её к карандашной фабрике. Вагоновожатый знал остановку, на которой Мэри садится в трамвай, и остановку, на которой выходит. Когда у Артура поинтересовались, рассмотрел ли тот юношу рядом с Мэри, вагоновожатый на голубом глазу ответил, что смотрел он на девушку, а юноши ему совсем неинтересны.

Похоже, вагоновожатый даже не понял, что именно он сказал и как его слова расценили детективы. Ведь всего 5 минут назад он утверждал, будто Мэри Фэйхан не знал и ею совсем не интересовался и вдруг оказывается, что он держал в памяти её