Именно поиск собственной исключительности стоит за всем этим странновато выглядящим копанием в наследии темных веков. Адольф Гитлер достаточно четко формулировал цели таких раскопок: «Наш орден войдет в будущее как союз элиты, объединившей вокруг себя немецкий народ и всю Европу, – заявил он в 1943 году. – Он даст миру руководителей промышленности, сельского хозяйства, а также политических и духовных вождей. Мы всегда будем подчиняться закону элитарности, выбирая высших и отбрасывая низших».

Так что же, была в природе «мистика СС» или ее не было вовсе? Занимались лидеры ордена оккультными практиками? Простых ответов типа «да» и «нет» тут, пожалуй, и не дать.

Разумеется, определенное внимание вопросам оккультизма уделялось. Точнее сказать, эта тема исследовалась «Аненербе» наравне с множеством других общепринято тупиковых путей науки. К слову сказать, некоторые из этих исследований оказались вовсе не напрасными и принесли плоды, которыми мы пользуемся до сих пор. В частности, речь идет о доставшихся нам по праву победителей медицинских разработках, связанных с воздействием жесткого излучения, с обморожениями и ожогами, с совместимостью тканей. Нельзя, кстати, не напомнить, что базой для многих из этих наработок были опыты на людях – заключенных концентрационных лагерей. Каких результатов добились немецкие исследователи оккультной сферы, я, по чести говоря, не знаю, но полагаю, что как минимум их функция сводилась к разрушению легенд – развенчанию суеверий.

Генрих Гиммлер верил в откровения Карла Вилигута и был искренне увлечен идеей поисков в отдаленном прошлом истоков величия нации. Однако при решении серьезных проблем на какие-то потусторонние силы, на эзотерику, черную или белую магию ставка, естественно, не делалась. Все эти откровения и обряды использовались в пропагандистских целях, были средством для формирования новой элиты, для создания у самих членов ордена и тех, кто смотрит на орден со стороны, соответствующего настроя, соответствующего отношения к делу. Другое дело, что прагматичность этого подхода не афишировалась. Напротив, Гиммлер старался всеми силами нагнетать мистику, поддерживать вокруг ордена романтический ореол. Потому что иначе все его труды, все обращения к древним знакам и символам не имели бы никакого смысла.

Мы жили веками, мы были богами,

Теперь мы застыли у вас под ногами.

Мы были из бронзы, из меди, из стали —

О нет, не мертвы мы… мы просто устали.

Ужель не пора нам могучим бураном

Приникнуть, как прежде, к притонам и храмам,

И к вспененным ранам, и к гибнущим странам,

И к тупо идущим на бойню баранам?!

Олег Ладыжинский. «Ересь свастики»

Символ, о котором пойдет речь в этой короткой главе, в современной культуре неразрывно связан со злом и ненавистью. Свастика, – «паучий крест», главный знак нацизма… Сколько вокруг нее нагорожено нелепых легенд и слухов! Самая неправдоподобная – о том, что в основе знака четыре буквы «Г» – от фамилий Гитлера, Гиммлера, Гесса и Геббельса. Несмотря на видную невооруженным взглядом абсурдность такого утверждения, легенда эта довольно живуча. Секрет этого, вероятнее всего, в лености ума тех, кто в нее верит: стоит написать упомянутые фамилии латиницей – и становится ясно, что к свастике они не имеют отношения. Хотя с Гитлером этот знак связан напрямую: именно он выбрал «бегущий крест» символом НСДАП.

Чаще всего серьезные историки на этом утверждении и останавливаются, не углубляясь в обсуждение вопроса, откуда вообще Гитлер выкопал этот «мотыгообразный крест». Ну выдумал безумный Адольф свой партийный символ – и ладно, есть множество куда более важных тем для обсуждения. Любители сенсаций, напротив, строят вокруг выбранного фюрером символа совершенно безумные цепочки рассуждений, которые при всем желании не назовешь логическими. Попробуем пройти между этими крайностями.

Итак, первое, о чем необходимо сказать, – это то, что в начале ХХ века свастика была символом весьма и весьма популярным. Начертав его на стальных шлемах, шли в бой члены так называемой бригады Эрхардта во время Капповского путча, значок с его изображением с удовольствием носили на лацкане друзья американской организации скаутов, и даже клоуны из знаменитого цирка Барнума украшали свои дурацкие наряды именно этим древним солярным знаком. Он смотрит на нас с банкнот, выпущенных российским Временным правительством, и с американских поздравительных открыток, с фронтонов домов, выстроенных в стиле модерн, и с мостовых европейских городов. Да что там говорить, если стилизованными свастиками в то время украшались даже пуговицы мужских костюмов! Это не говоря еще о таких изысках, как личная эмблема Елены Блаватской, собственно, и принесшей свастику в Европу. Так что в выборе Гитлером именно такого символа для его молодой партии не было ничего удивительного.

Эрхардт Герман (1881–1971) – один из организаторов так называемого Капповского путча. Офицер морского флота, служил во 2-й морской бригаде. После Первой мировой войны участвовал в разгроме Баварской советской республики. Организатор ветеранского подразделения «Викинги», многие члены которого стали впоследствии членами НСДАП и СА.

Капповский путч – попытка государственного переворота 13–17 марта 1920 г. в Германии. Предпринята монархистами во главе с одним из лидеров Немецкой отечественной партии Вольфгангом Каппом, генералами Эрихом Людендорфом, Вальтером Лютвицем и др. Заговорщики ставили целью свержение коалиционного правительства, возглавляемого социал-демократами, и установление военной диктатуры. Не был поддержан населением и регулярной армией и подавлен.

Добавить необходимо, что, возможно, в выборе именно этого символа сыграли свою роль детские воспоминания будущего диктатора: свастика была символом монастыря в Ламбахе (Восточная Австрия), где он в шестилетнем возрасте пел в хоре мальчиков. Вырубленная на каменной плите прямо над входом, она не могла не привлекать его внимания.[38]

Полагаю, что у Гитлера были все основания обратиться к воспоминаниям детства, особенно после того, как стараниями народнических (фелькиш) теоретиков гнутый крест стал одним из самых популярных символов Европы. К слову сказать, именно из фелькиш-кругов происходили многие соратники фюрера. По крайней мере были весьма и весьма близки к ним. Именно они объявили свастику общим символом всех антисемитских организаций, посчитав, что отыскали символ, в принципе не свойственный культуре семитских народов.[39]В этом значении свастика вошла в символику большого числа национал-социалистических союзов и объединений. Этот знак воспринимался ими как нечто исключительно германское, символ, который можно было бы противопоставить римскому кресту. По воспоминаниям Гитлера, когда речь зашла о разработке партийного символа, свои проекты представили многие члены НСДАП, но свастика присутствовала в каждом. Как вспоминал об этом сам Гитлер, «все бесчисленные проекты, присылавшиеся мне со всех концов молодыми сторонниками движения, поскольку все эти проекты сводились только к одной теме: брали старые цвета и на этом фоне в разных вариациях рисовали мотыгообразный крест».[40]Подлинный же символизм этого знака ими не учитывался вовсе, да он, в сущности, и не был им нужен.