Голосом, который она позаимствовала из многочисленных фильмов, где так противоестественно изображается блаженство близости, Несс прошептала:

— Детка, я доставлю тебе удовольствие. В моих руках ты будешь млеть от счастья. Открой свои желания. Я все сделаю.

— Это я тебя сделаю, шлюха. — Блэйд равнодушно посмотрел на Несс. — Когда и где захочу. И всегда будет так, а не иначе. Лучше сразу заруби это на носу.

Несс расслышала только «всегда будет так» — и наполнилась теплым, влажным волнением от того, что эти слова сулили.

Кэлвин вел машину на север, в сторону, противоположную Харроу-роуд, за пределы Килбурн-лейн. Несс, занятая только Блэйдом, не обращала внимания, куда они направляются. Наконец они очутились в районе низких кирпичных домов и узких улочек с давно разбитыми фонарями. Это могло быть что угодно — от Хэкни до преисподней. Несс понятия не имела.

Кэл припарковался и открыл дверцу со стороны Несс. Девочка выбралась из автомобиля. Блэйд за ней. Он отдал окурок Кэлу и сказал, прислонившись к машине:

— Проверь тут.

Кэл пошел по дорожке между двумя домами.

Несс дрожала — не от холода, а от предчувствия, которого не испытывала никогда прежде. Она старалась выглядеть спокойной — бывалой, если так можно выразиться, но не могла отвести глаз от Блэйда. Он стал словно средоточием ее желаний. Несс казалось, что в этот вечер, который начинался так ужасно, свершилось чудо.

Кэл вернулся через несколько минут.

— Все чисто, — сообщил он.

— У тебя с собой? — спросил Блэйд.

— Черт возьми, дружище. А как же? — Кэл похлопал себя по карману потертой кожаной куртки. — Кто любит тебя больше папочки? Сколько времени ты жив-здоров под присмотром Кэла Хэнкока!

Блэйд ничего не ответил. Он кивнул в сторону дорожки между зданиями. Кэл двинулся первым.

Несс замыкала шествие. Она старалась держаться поближе к Блэйду, словно они пара.

Место оказалось шумным, грязным, пропитанным едкими запахами: гниющих помоек, кухонного пара, горящего мусора. Они миновали двух пьяных девиц, блюющих в чахлом кустарнике, и шайку подростков, задиравших пенсионера — бедняга по глупости решил вынести мусорное ведро на ночь глядя. Затем им встретилась свора котов с рваными ушами, которые сцепились друг с другом, и тощая, как швабра, женщина, которая всаживала под кожу иглу в укрытии из выброшенных матрасов, прислоненных к высохшему дереву без листьев.

Они направились к центральному дому в ряду таких же построек. Несс решила, что здание либо пустует, либо его обитатели спят. Блэйд постучал. Открылось смотровое окошко. Кто-то оглядел их и отворил дверь. Блэйд отодвинул Кэла и ступил внутрь, Несс за ним. Кэл остался снаружи.

Мебели внутри не оказалось. Кое-где лежали старые матрасы, по три в стопку. Столами служили перевернутые картонные коробки. Два торшера отбрасывали скудный свет на стены и потолок; пол с потертым коричневым ковром оставался в тени. Стену украшало граффити: взмывающий в стратосферу мужчина со всклокоченной гривой и обнаженная девица верхом на шприце.

В целом дом имел нежилой вид, но в нем было полно народу. Из плохо настроенного радиоприемника доносилась хрипловатая музыка, и можно было даже подумать, что проходит вечеринка. Однако люди не разговаривали друг с другом и не танцевали. Здесь только курили, а беседа если и завязывалась, то касалась исключительно качества крэка[11]и того действия, которое он оказывает на организм и сознание.

Кто-то курил марихуану, кто-то — табак; дурь переходила из рук в руки. Продажей занималась негритянка средних лет, облаченная в красное неглиже, которое открывало печальное состояние ее большой отвисшей груди. Судя по всему, она была главной; ей помогал охранник у дверей, который через смотровое окошко оценивал желающих войти.

Никого не заботил вопрос: а безопасно ли в этом месте предаваться подобному досугу? Такого рода притонов в окрестностях было больше, чем поганок в лесу. Полиция не могла их выследить, а если бы даже кто-нибудь из местных набрался храбрости и донес, требуя ареста содержателей притона, у полиции и других дел хватало.

Дама в красном неглиже снабдила Блэйда необходимым, ему даже не пришлось просить. Его вкусы здесь знали. Поскольку благополучие этой дамы зависело от благополучия Блэйда, она рада была угодить. Это заведение находилось на территории, контролируемой албанской группировкой, и дама была обязана Блэйду не только крышей, но и средствами к существованию, которые давал ей этот бизнес.

— Как поживает бабушка, дорогой? — спросила Красное Неглиже, пока Блэйд раскуривал поданную трубку, крошечную, еле видную в его ладони. — Все еще в больнице? Бедняга. А твоя мать по-прежнему не дает тебе видеться с братьями и сестрами? Сука. Кто это? Она с тобой?

«Она» относилось к Несс, которая тенью следовала за Блэйдом и стояла на шаг позади, словно почетный эскорт. Девочка ждала какого-нибудь знака с его стороны, который бы показал, чего он от нее хочет, и пыталась под видом равнодушия скрыть растерянность. Блэйд положил ладонь ей на шею, указательным и большим пальцем прихватил мочку уха и потянул Несс вперед. Потом, вставив ей в рот трубку, с улыбкой смотрел, как девочка затягивается.

— С кем же она, если не со мной? — ответил Блэйд Красному Неглиже.

— Уж больно зеленая. Тебе вроде не свойственно.

— Ревнуешь? Что, глаз на меня положила?

— Ой, что ты! — Красное Неглиже рассмеялась и похлопала Блэйда по щеке. — Ты слишком важная шишка для меня. Позовешь, если Мелия понадобится.

Она удалилась по темному коридору, где единственная парочка пристроилась у стены и неуклюже сотрясалась, согнув колени.

Несс быстро ощутила эффект от курения. Вся ее прошлая жизнь отступила на задний план, существовал только настоящий момент. Ей было плевать на опасность, угрожающую с разных сторон. Разве могли волновать подобные вещи, когда рассудок оставил ее, уступив место сознанию, как ей казалось, высшему? Несс понимала одно: ей хочется еще этой штуки, творящей такие чудеса.

— Вижу, тебе понравилось! — улыбнулся Блэйд.

— Это все ты, — заметила девочка.

Для нее Блэйд был средоточием всех желаний, источником всех чувств. Только он мог наполнить ее, сделать собой.

— Давай я тебе пососу! Ты даже не представляешь, как тебе будет классно!

— Специалист, значит?

— А ты проверь!

— Твоя мама знает, с чем ты пристаешь к дяденькам?

Его слова глубоко задели Несс. Она повернулась, подошла к матрасам и села на одну из куч, между двумя парнями. До ее появления те были поглощены собственными ощущениями, но Несс отвлекла их.

— Дашь затянуться? — спросила она, указывая на трубку. — Я тебе тоже дам, если пожелаешь.