— Почему только сегодняшние и вчерашние?

— Согласно показаниям киоскера, сегодня утром раскупался только утренний завоз и несколько вчерашних газет. Другие спросом не пользовались.

— Отдайте альбом на экспертизу. Пусть они исследуют собранный вами материал. Задача — определить газеты, которые держал в руках исследуемый объект. Надеюсь, отпечатки его пальцев у вас есть?

— Да, мы располагаем несколькими бутылками и стаканами, на которых есть гарантированные его пальчики.

— Тогда все. Экспертизу провести в самом срочном порядке и представить результаты лично мне. Вы свободны!

К вечеру следующего дня генерал Федоров имел развернутое заключение экспертов. И список газет, которые вчера, в девять часов двадцать три минуты, в киоске, расположенном на пересечении улиц… приобрел исследуемый объект.

Генерал Федоров положил на стол список купленных газет. И рядом другой список. Адресов, куда прапорщик Анисимов разослал свою рекламу. И сами газеты, где эти объявления были опубликованы. В один день. По срочному, обеспечивающему выход объявления в желаемый клиентом срок, тарифу.

Первый список и второй список совпали. Отставной полковник Зубанов купил именно те газеты, в которых вышло объявление бывшего его сослуживца отставного прапорщика Анисимова! А то, что он потом в эти газеты заворачивал кильку и употреблял по иному назначению, ничего не меняло. Все остальное было лирикой! Главное, что он купил, завернул кильку и подтерся именно этими газетами! И никакими иными!

Круг замкнулся!

Федоров вызвал заместителя.

— Все. Финиш. С Зубановым будем кончать. Пора кончать. Давно пора кончать. Теперь я не пустой. Теперь он у меня повертится, как вошь на гребешке.

— Будем его забирать?

— Нет, забирать не будем. Убедительных оснований нет. Но пощупаем. Со всех сторон пощупаем. И начнем с той стороны, где здоровье. Проверим его, ну, хотя бы на предмет алкогольной интоксикации. Если он не блефует, если он действительно пьет так, как пьет, то у него в венах должна не кровь течь, а чистый спирт. И печень за ремешок вываливаться. Надо наконец получить реальные доказательства, алкаш он или… все тот же полковник.

— А если он…

— Теперь не страшно. Теперь у меня козыри на руках.

— Как это могло произойти? — спросил Папа.

— Точно неизвестно. Катер вынесло к берегу. Наших нашли в каюте. А рулевого позже — на берегу.

— Где был катер?

— Здесь. Километpax в трех вот от этой деревни.

— Трупы осматривали?

— Да.

— Убиты?

— Нет. Утонули.

— Как утонули?

— Утонули. Все четверо. По всей видимости, катер перевернулся на порогах. И они не смогли выплыть.

— А может, все-таки…

— Да нет. Ни одной царапинки!

— Как они могли не выплыть? Все четверо?

— Дело в том… Дело в Том…

— Ну, не тяни!

— Они были пьяны.

— Сильно?

— Сильно. Очень сильно.

— Откуда это известно?

— Экспертиза показала наличие в организме значительных доз алкоголя.

— Откуда? Кто их отправлял?

— Я…

— Ты грузил им спиртное?

— Нет. То есть да. Но только пиво. Два ящика.

— Ты эти ящики проверял?

— Нет.

— А откуда знаешь, что там было пиво?

— Борец сказал.

— И ты поверил?

— Но Борец сказал…

— Сволочь твой Борец. Хоть и покойник. Значит, так. Держать меня в курсе расследования. Мне Нужны все подробности. Что пили, где бутылки, не приставали ли по дороге к берегу, не покупали ли чего в деревнях. Добрались ли они до места или нет. Добрались?

— Неизвестно. Время смерти точно не установлено.

— А по горючке? Баки осматривали? Расход по километрам высчитывали?

— По горючке — не дошли.

— А по показаниям? Ну, вдруг кто-нибудь видел их на берегу. Или еще какой-нибудь катер видел. Или людей…

— Кто их там может увидеть? Там берега дикие. Тайга.

— Кто-нибудь! Лесники, охотники, дезертиры, энтузиасты-пионеры. Не может быть, чтобы никто не видел. Надо только искать.

— Да кто же будет…

— Следователи будут. На которых это дело повесят. Только их заинтересовать надо. В конечном результате. Дай им. Много дай. Пусть землю роют на три метра вглубь! Пусть хоть раз на доброе дело потрудятся. Не верю я в несчастный случай. Не верю, что Борец мог утопнуть, как какой-нибудь слепой котенок.

— Они из каюты выбраться не могли. Они ее закрыли на задвижку, а когда перевернулись…

— Заткнись. Узнай лучше, кто в тот день где был из… ну, ты сам знаешь, из кого. У них давно на Борца зуб имелся. Он им давно дорожку перебежал. Точно узнай. До минут и метров узнай. Кто, где, когда, с кем. И если, не дай им бог, кто-нибудь в это утро отсутствовал. Или на рыбалку выезжал… Понял?

— Понял. Узнаю. А что с артельщиками?

— С какими артельщиками?

— Ну, с теми, к кому мы их посылали? Снова кого-то снаряжать?

— Никого не снаряжать. Не до артельщиков теперь. Сейчас такая возня пойдет, что дай сил на ногах устоять! Ах, Борец, ах, сволочь! Угораздило же его…

Отставной полковник Зубанов добивал третью бутылку водки. Не один. А, как всегда, в очень приличной компании. Ему вообще очень везло на людей. Как ни новый знакомый, так очень приличный человек. Вернее всего и чаще всего два знакомых. Сразу два. Потому что так гораздо удобнее.

— Так ты, говоришь, кто?

— Парикмахер. Я.

— Ну? А я тоже… Ну, в общем, это не важно. А кореш твой?

— Этот?

— Этот!

— Тоже парикмахер. Он.

— Ну? Тоже? И ты? И он? А я этот… Ну, в общем, пенсионер.

— Тогда следующий тост за пенсионеров!

— И за парикмахеров! Выпили, закусили, налили.

— Так вы кто?

— Парик-ма-херы.

— Как это?!

— Стрижем мы. Цирюльники мы. Понял?

— А-а. А то мне послышалось… Что вы эти. Ну, не важно… Хорошая профессия.

— Предлагаю тост.

— За парикмахеров?

— За нас. За то, что мы вот так встретились и сидим. Тут. Хорошо.