Всего было сформировало три фронта — восточный, северный и западный, в них направлено 629 частей и подразделений, всего 20 дивизий. После проведения второго этапа мобилизации (приказ № 102 от 16 июля 1941 г.) численность японских войск у границ СССР возросла до 850 тысяч человек. Особую роль во вторжении японских и союзнических войск (Маньчжоу-Ди-Го, Мэнцзян, Республика Китай и др.) в СССР должны были сыграть и воинские части, сформированные из белоэмигрантов.

Приказом командующего Квантунской армии помимо бригады «Асано» начали создаваться специальные воинские части, в основном диверсионного характера.

Впоследствии один из разработчиков плана «Кантокуэн», японский генерал Томинага, вспоминал: «Наш план внезапного нападения на СССР предусматривал более широкое, чем до войны, использование русских белогвардейцев в качестве агентов для разведки против Красной Армии в пользу Японии. Русские белоэмигранты должны были состоять переводчиками-проводниками при штабах и соединениях японской армии. И наконец, они должны были привлекаться к составлению листовок антисоветского пораженческого содержания, предназначавшихся к сбрасыванию с японских самолетов над советской территорией».

Сразу оговоримся, что план «Кантокуэн» предполагалось осуществить в случае больших успехов Германии и ее союзников на Восточном фронте, но последующие события сделали этот план неосуществимым,

3 октября 1941 г. был издан приказ японской Ставкой главнокомандования, в котором говорилось о переносе подготовки к военным действиям против СССР к весне 1942 г. Тем не менее в том же 1941 г. асановцы несколько раз принимали участие в провокациях на границе СССР и Маньчжоу-Ди-Го. Тогда же небольшая группа асановцев вторглась на территорию СССР, в Забайкалье, в ходе одной из спецопераций, соответственно, разведывательного характера, но она была вытеснена советскими пограничниками. Как свидетельствовал асановец Иван Псчункин, со стороны группы асановцев были потери в количестве нескольких человек.

Итак, командованием Квантунской армии началось формирование дополнительных воинских подразделений из числа русских эмигрантов, что было замечено и советской разведкой, которая сообщала 29 июля 1941 г. в своем донесении в центр следующее: «…в районе Муданцзяна проводится мобилизация русских белоэмигрантов, 800 (sic! —Прим. автора) мобилизованных сконцентрированы на ст. Ханда-Охэза (Ханьдаохэцзы. — Прим. автора)».

Японским командованием была поставлена задача: «провести основательное улучшение, как в отношении организации, так и в области вооружения, боевой подготовки, обучения» русских подразделений. Как отмечал в докладе начальник разведуправления Квантунской армии, начальник ЯВМ на тот момент[12], генерал Янагита Гэндзо, «необходимо увеличение численности русского комсостава, введение русских методов обучения, усиление и поднятие на должную высоту таких специальных для диверсантов предметов, как прыжки с парашютом, механизация, артиллерийское дело, работа среди населения, изучение вопросов, относящихся к СССР, и т.д.».

Генерала Янагита, хорошо говоривший по-русски, был русофилом и сочувствовал Белому движению. Это видно, например, но интервью, которое он дал журналу «Рубеж» в начале 1940-х гг. «Русские эмигранты в прошлом пережили времена тяжелых испытаний и несчастий, лишились родины и очутились за ее рубежом, — сказал ген. Г. Янагита. — И мы, ниппонцы, с искренним глубоким сочувствием и симпатией относимся к русской эмиграции, всем сердцем понимая ее переживания, и всегда полны готовности оказать содействие, облегчить ее положение, помочь в осуществлении ее чаяний и надежд. Русские эмигранты продолжают стойко отстаивать антикоммунистические идеалы, оставаясь непримиримыми к коммунизму и воспитывая в этом духе и свою молодежь.

Живя здесь, в Маньчжу-Ди-Го, русские эмигранты, пользуясь равными правами с остальными населяющими страну народностями, упорно трудятся и принимают участие в общем строительстве государства. Эта стойкость русской эмиграции и привлекает к ней наши симпатии».

Осенью 1941 г. японскими военными было сформировано 2 воинские части из русских эмигрантов. В сентябре 1941 г. на станции Ханьдаохэцзы был создан отряд «Асайоко» численностью около ста человек. Отряд состоял из 2-х взводов. Командиром отряда был капитан Камимура Морио, командиром 1-го взвода был майор А.Н. Гукасв, а 2-го взвода — поручик К.П. Агеев. В октябре 1941 г. был сформирован Хайларский конно-полицейский отряд. В отряде служило 46 рядовых, 6 унтер-офицеров и 6 офицеров. Командиром отряда стал есаул И.А. Пешков, его помощником стал есаул И.И. Зыков. Отряд использовал полицейскую форму Маньчжоу-Ди-Го. Рядовой состав набирался из населения западной линии КВЖД (от станции Маньчжурия до станции Чжаньланьтунь) и Трехречья. Срок службы первоначально составлял три месяца, в дальнейшем полгода.

В 1941 г. на русские отряды лесной полиции Маньчжоу-Ди-Го была распространена программа обучения разведывательно-диверсионной деятельности. Личный состав полицейских отрядов, численность которых достигала батальона, несколько раз в год обучался на военных сборах на ст. Ханьдаохэцзы под руководством офицеров инструкторов из русских воинских отрядов Маньчжоу-Ди-Го. С 1941 г, военными сборами для русских полицейских руководил все тот же майор А.Н. Гукасв.

В период 1939—1943 гг. производились переформирования отряда (бригады) «Асано». Все это зависело от тех целей, которые ставились этому воинскому соединению в тот или иной период. Сам отряд становился то стрелковым, то кавалерийским. Так, например часть (рота) Оомура просуществовала до 3 апреля 1942 г. и была расформирована. Структура отряда «Асано» к концу 1941 — началу 1942 г. была следующей:

1. Стрелковая часть Томинога;

2. Стрелковая часть Асакура;

3. Подразделение связи Оомура;

4. Стрелковая часть Сайто;

5. Стрелковая часть Катахиры.

В декабре 1941 г. отряд «Асано» получил особое задание, для его выполнения был выделен взвод под командованием капитана Казаяма и корнета Рычкова. Взвод перебросили на самолетах в город Мохэ, а дальше он был переброшен в район заставы Юнходян в 30 км от советской границы. По всей видимости, предполагалась его дальнейшая заброска на территорию СССР, но ход военных действий и успехи РККА этому помешали. Поэтому асановцы принялись за изучение подрывного и диверсионного дела.

В мае 1942 г. взвод верну ли назад на Сунгари-II. Эти походы получили название «1-й Амурский поход». Власти Маньчжоу-Ди-Го наградили участников похода отряда «Асано» орденом «Столпов государства» VII—VIII степеней. Этот орден был учрежден императорским эдиктом № 142 от 14 сентября 1936 г. Выдавался за выдающиеся заслуги. По степени значимости был равен японскому ордену Священного сокровища. Этот орден символизировал опору государства Маньчжоу-Ди-Го. То есть в какой-то мере как японские, так и маньчжурские власти видели в деятельности асановцев опору государственности Маньчжурского государства.