Подводная война против вражеского судоходства началась на Средиземном море с первых дней конфликта. Обе стороны понесли некоторые потери. Главной причиной наших неприятностей было то, что 1 флотилия подводных лодок, находившаяся в распоряжении Каннингхэма, была укомплектована старыми и большими подводными лодками, непригодными для действий в этих водах. Хотя они потопили 12 торговых судов общим водоизмещением около 45000 тонн за первые 6 месяцев, до конца года флотилия потеряла не менее 10 лодок. Важная роль подводных лодок в борьбе за контроль над Средиземным морем была полностью осознана в Лондоне. Поэтому в Гибралтаре была сформирована новая флотилия подводных лодок, получившая на вооружение новые и более мелкие лодки типа U. Вскоре на Мальту прибыла первая лодка ставшей позднее знаменитой 10-й флотилии. Давление на итальянские морские коммуникации, ведущие в Северную Африку, усиливалось.

Итальянцы в первые месяцы войны потеряли еще больше подводных лодок, чем мы. Примерно 14 лодок погибло в Средиземном море и еще 12 — на других театрах. Несколько лодок погибли, пытаясь вырвать у нас контроль над важнейшими маршрутами в Красном море. 19 июня маленький траулер «Мунстоун» захватил подводную лодку «Галилео Галилей» и торжественно привел ее на буксире в Аден. Найденные на лодке документы дали нам сведения, которые позволили уничтожить еще 2 вражеские лодки. Итальянские корабли и авиация преуспели не больше подводных лодок и никак не помешали нашим конвоям следовать в Суэц. Мы понесли совершенно ничтожные потери. Хотя угроза нашему судоходству в Красном море не была полностью устранена до того, как наши армии в марте 1941 триумфально завершили кампанию в Восточной Африке, она оказалась гораздо слабее, чем мы опасались.

Когда 1940 год близился к завершению, стало ясно, что наши успехи на Среднем Востоке превысили самые смелые ожидания. Мы полностью оправились от последствий выхода Франции из войны. Адмиралы Каннингхэм и Сомервилл господствовали на море. Мальта несколько раз получала пополнения и возродилась к жизни. Она была лучше подготовлена к осаде. Наши морские и воздушные силы нанесли тяжелые потери итальянскому торговому флоту, были потоплены 82 судна общим водоизмещением почти 190000 тонн. В Восточной Африке наши войска одержали на суше ряд крупных побед. Генерал Уэйвелл в Ливии наголову разгромил и практически уничтожил итальянскую армию. Выяснилось, что крах более слабого партнера Оси становится вполне вероятным. Однако это осознали и немцы, которые отправили в Италию крупные силы, чтобы предотвратить окончательное поражение союзника. В январе 1941 в Сицилию прибыли значительные силы Люфтваффе. После этого немцы вторглись в Грецию. В марте они успешно переправили в Ливию на помощь итальянцам Африканский Корпус Роммеля. Эти события оказали решающее влияние на ход войны на Среднем Востоке. Но, прежде чем мы перейдем к описанию побед и испытаний Средиземноморского флота в 1941, мы должны вернуться к борьбе в Атлантике и на других океанах.

В начале 1941 «счастливое время» подводных лодок, истреблявших плохо защищенные конвои на Западных Подходах, все еще продолжалось. Мы также понесли значительные потери от воздушных атак против наших прибрежных конвоев и мин, поставленных на протраленных фарватерах. Немецкие самолеты и торпедные катера теперь ставили акустические, магнитные и якорные мины. Но конструкторы наших тралов продолжали идти в ногу с немецкими новинками. Акустическая мина не вызвала у нас такой же паники, как магнитная.

Хотя немецкие мины причиняли нам постоянные неприятности и тормозили судоходство, в первой половине 1941 более тяжелые потери мы понесли от действий бомбардировщиков. В апреле они потопили 116 судов водоизмещением 323000 тонн, что было самой высокой цифрой за всю войну. Многие из этих судов были потоплены дальними бомбардировщиками западнее Ирландии, но основные потери мы понесли в прибрежных водах, где все еще были слишком слабыми, чтобы отражать такие атаки. Основная причина была совершенно очевидной — на торговых судах просто не хватало зенитных орудий, а также требовалось прикрытие базовых истребителей, когда конвой шел вблизи от берега, и корабельных — в открытом море. Однако легче было перечислить недостатки, чем исправить их. Адмиралтейство делало все возможное, чтобы вооружить торговые суда зенитными орудиями. На нескольких судах были установлены катапульты, с которых можно было запустить истребитель «Харрикейн». Однако это была только временная замена эскортным авианосцам, которых мы не имели. Ни один из них не вошел в состав флота до конца 1941. Не менее важным, чем эти меры, было увеличения внимания Истребительного Командования к ПВО портов на западном побережье. В феврале Черчилль придал этой задаче «абсолютный приоритет». Было налажено сотрудничество между Королевским Флотом и КВВС, которые взяли на себя защиту судоходства в пределах 40-мильной прибрежной зоны. В случае необходимости суда сами могли вызвать на помощь истребители, но Истребительное Командование сопротивлялось предложению дать кораблям эскорта право вызвать истребители по своему усмотрению. После того, как корабли сопровождения начали получать радар, такая потребность стала совершенно очевидной. Предоставленные самим себе, истребители часто не могли заметить бомбардировщики противника. Но к середине года было достигнуто соглашение и по этому вопросу. Таким было сложное начало создания системы наведения истребителей с военных кораблей, которая позднее стала естественным атрибутом на всех театрах. Так как ПВО наших конвоев улучшилась, противник перешел к ночным атакам, что создало новые проблемы для морского и воздушного прикрытия. Проблема защиты судоходства от ночных воздушных атак была решена много позднее.

Чтобы справиться с вражескими торпедными катерами, которые оказались превосходными представителями своего класса кораблей, нам потребовались быстроходные артиллерийские катера, так как имеющиеся у нас тихоходные катера просто не могли навязать бой противнику. Было начато переоборудование торпедных катеров в артиллерийские, и в марте 1941 первые из них вошли в строй. Тем временем, на вооружение флота начали поступать торпедные катера улучшенных проектов, которые могли отразить вылазки противника в наши прибрежные воды. Так началась борьба на прибрежных коммуникациях, к которой мы привлекли сотни различных кораблей. Наши легкие корабли были сведены в отдельные Прибрежные Силы, по всему побережью для них были созданы специальные базы. Хотя эти базы находились под командованием капитанов 1 ранга Королевского Флота, которые отвечали за операции находящихся там кораблей, сами флотилии и их отдельные единицы находились в руках молодых офицеров Добровольческого Резерва. Их оригинальное мышление и авантюризм превосходно отвечали требованиям катерных операций.

Таким образом, хотя в первые 6 месяцев 1941 перед нами возникло множество проблем в области защиты каботажного судоходства, мы все-таки сумели сохранить его, несмотря на все усилия вражеских бомбардировщиков, минных заградителей и торпедных катеров. Хотя за это время вдоль восточного побережья прошли суда общим водоизмещением 16 1/2 миллиона тонн, мы все-таки еще не могли сказать, что научились отражать абсолютно все формы атак. Но необходимость защитных мероприятий была ясно осознана двумя видами вооруженных сил, и были сделаны определенные шаги для устранения недостатков в технике и вооружении, а также в области организации службы.