Сам уходил весьма оригинально для наблюдающих. Вначале, двигаясь задом, обошёл нужный ствол раз десять, затем снял мешающую мне одежду, подхватил приготовленный к немедленной стрельбе автомат и, опять пятясь, дал последнюю пару шажков. А где надо, шагнул вперёд с правой ноги.

И мгновенно, ещё не осмотревшись толком и не приставив левую ногу к правой, пожалел о своём явном упущении. Причём эта мелочь могла стоить мне жизни: толстый слой снега, налипший мне на подошву ботинок, коснувшись разогретого светилом каменного выступа, моментально стал таять. При подобном таянии повышается скольжение. И если бы мой шаг не оказался идеально выверен и правильно соразмерен, я бы обязательно поскользнулся и грохнулся вниз. А так лишь минимально скользнула правая нога, всё тело изогнулось, пытаясь восстановить чуть нарушившееся равновесие, да и тяжёлый автомат помог восстановить баланс.

Но всё равно тело от осознания крайней опасности покрылось холодным потом. И когда дошагал непосредственно до площадки, первым делом вытер мокрый лоб и выгоревшие брови, настолько с меня потекло. Затем быстренько собрался с духом и заставил себя заняться делом. Тщательный осмотр площадки сразу отыскал одно, пожалуй, единственное отличие: небольшой лист бумаги, прочно приклеенный с внутренней стороны одного из зубцов.

«Ладно, прочту позже! – скомандовал сам себе. – Не стреляет ведь и не клюётся! Что там от птички осталось?»

Как ни странно, сторож породы гелиарна с идентификационным номером УГПС-251-ХП так и лежал на прежнем месте. Никто его не съел, не сгноил и не утащил в норку. Только положение тела совершенно отличалось от прежнего. Теперь пернатый сторож лежал красиво на спине, с задранными кверху когтистыми лапами, хвостом по направлению к башне. И оба расправленных аккуратно крыла раскинулись в стороны. Блестящей бляхи на груди больше не просматривалось.

«М-да! И здесь, и внизу, кто-то побывал! – пришлось констатировать очевидное. – Бляху забрал… А что птичка не сгнила, так и наш деревенский Яшка-дурачок много лет пролежал и только высох. Зато записка – не иначе как сенсация. Неужели мне?.. Или это Грибники так между собой связь держат?..»

Оказалось, что мне. Причём со страшными угрозами. И звучали они так:

«Жахный клибис, убойный на всю голову! Я тебя, урода, в порошок сотру! Все зубы выбью! И за убитую гелиарну сдеру с тебя десятикратную виру! Как ты вообще посмел отравить невинное существо, оставленное для тебя с посланием?! Только за это тебя следует сварить в котле с псиальтаном, а потом несколько лет заставить летать в мире Ветров. И не надейся, что тебе удастся от меня спрятаться, мерзкий недоросток!»

И внизу довольно разборчивая, каллиграфически выверенная подпись:

«Баккартри Петроний».

Именно последнее слово в угрозе меня склоняло к мысли, что речь идёт обо мне. А как Грибник выяснил мои прежние параметры? Да очень просто: походил по Сияющему Кургану, поспрашивал хранителей о всяких разных типах, появлявшихся в последнее время. С его талантами психо– и гипновнушения да особым отношением с уникальным храмом-перекрёстком между мирами он наверняка стоит на высшей ступени в иерархии ходоков между мирами. И смолчать ему в ответ никто не смог. Наверняка рассказали об ущербном физически инвалиде, который и вёл себя неестественно, и обряд гипны прошёл со странными отклонениями, и хранителем быть отказался, после того как Лобный камень его выделил из посетителей.

Вот Петроний меня и вычислил. А потом и гадость устроил, провернув камень с переходом в мир Трёх Щитов. Хорошо хоть девчонки успели проскочить, а впоследствии не сильно засветиться перед хранителями Кургана.

«Кстати! Надо безотложно проверить значки! – спохватился я. – А то как-то совсем не хочется ввалиться в неизвестный, а то и смертельно опасный мир».

Вначале просмотрел со стороны зубцов. Потом, для полной гарантии, и на оба выступа улёгся, рассматривая каждую мелочь и сличая с картинками в моей фотографической памяти художника. Благодаря обряду гипны подобный процесс не напрягал, а даже доставлял некое удовольствие. Ну и конечные итоги моего тщательного осмотра гласили: выступ, ведущий на Землю, остался без каких-либо изменений. А вот ведущий во внутренности Сияющего Кургана таки оставался перевёрнутым. То есть точно в том положении, из которого мы с Леонидом Найдёновым попали на таинственный остров в верховьях Лияны. И хорошо так «попали», сразу в полымя войны между царством Трилистье и людоедами из Гадуни.

Теперь-то я много знал о значках и контрфорсах и прекрасно разбирался, что и куда ведёт. Тот уступ, который вёл на Землю, имел с левой стороны значок моего мира, а с другой – молнию наискосок. Причём оба рисунка не были обведены кружком, а значит, чёткого места для возвращения с той стороны нет. Молния скорее всего приведёт на виллу Казимира под Черкассами. Стилизованный Чебурашка – к дереву в лесу возле Лаповки. Но если раньше я был уверен, что обратной дороги при таких знаках нет, сейчас удостоверился в обратном: со стороны «нашего» дерева-то есть! Надо просто знать, как шагнуть и куда, и вся недолга. А вот этот момент доступен, скорее всего, только Грибникам. Что есть чудо, но весьма для меня печальное…

Осмотр второго уступа подтвердил иное предположение: этот ушлый и злой Баккартри Петроний всё-таки умеет менять значки и контрфорсы местами! Потому что три щита теперь виднелись с правого края, а полукруг с тремя секциями – слева. Мы в последний раз с Леонидом очень спешили, не присмотрелись и шагнули, будучи уверены, что окажемся в Рушатроне. Счастье ещё, что с сорокасекундным интервалом двигались. Сделай мы его больше, допустим, минуту, как в Пантеоне у Борнавских долин, нас бы разбросало в разные места. И мы бы наверняка оказавшись порознь, погибли.

Вот они, гримасы и тонкости переходов! И вот она, хитросделанность главных «проходимцев» – Грибников. Спрашивается, тебе что, кто-то мешает, если тоже пройдёт? От тебя убудет? Или у тебя головные боли начнутся из-за приступов жадности и зависти?

Всё это я обдумал и осмотрел сравнительно быстро. Как и верёвки приготовил, закрепив их накрепко на каменных зубьях. Судя по наручным часам, уложился в четверть часа. После чего вернулся на Землю, сразу приглядываясь в усилившемся снегопаде к группе будущих переселенцев:

– Эй! Как там у вас? Давайте все сюда! С вещами!

Затем постелил кусок брезента под ноги, предварительно сбив снег о ствол. И приступил уже к основным инструкциям. Какой величины следует сделать шаг с правой ноги, как приставить к нему левую ногу и поднять правую руку. При этом глаза желательно не открывать, ибо небольшая высота под ногами. Как уже двумя руками затем ухватиться за накинутую петлю и осторожно, следуя моим подсказкам, двигаться дальше.

– Обязательно сбивайте снег, потому что можно поскользнуться. «Там» – около плюс тридцати, яркое летнее утро. А теперь смотрите, вникайте и привыкайте!

После чего принялся быстро мотаться туда-сюда, перенося на площадку башни все наши вещи, оружие, боеприпасы, батины детальки и прочее добро, которого, как я уже упоминал, набралось предостаточно.