– Если меня увидят, будут уверены, что это вы! Но Чаму не должен меня видеть. Когда его уволят, он станет всякие сказки рассказывать, в том числе и то, что я обвинила его в воровстве; так что убедитесь, что Том Трайп обыскал погреб.

И пусть Чаму после подтвердит магарадже, что видел, как Том это делал – и что-то там нашел, и что Блейн сагиб разгневался и запер погреб и сверху положил груз. Мы должны выехать до рассвета. А теперь дайте мне бумагу и ручку – я напишу Макхуму Дассу.

В спальне не было чернил. Дик проводил принцессу в свой кабинет и под благовидным предлогом запер дверь. Он вознамерился узнать больше о заговоре, прежде чем в ту же ночь отпустить жену в какое-то новое сумасшедшее приключение. Он начал с того, что предложил Ясмини денег, подозревая, что беглая принцесса будет нуждаться в них больше, чем в чем-то ином. Но она в ответ достала припрятанный на груди сверток с тысячами индийских рупий и силой вынудила принять у нее некоторое их количество.

– Для троих нищих. По три рупии каждому.

– Послушайте, – сказал Дик, – не считаете ли вы, что надо было бы рассказать мне больше? Я не проговорюсь ни единой душе, но девушка, с которой вы хотите бежать, – моя жена, и я некоторым образом о ней беспокоюсь.

Ясмини встретилась взглядом с его серыми, как металл, глазами.

– Я еще никогда не доверяла мужчинам, даже тому, за кого выйду замуж, я не скажу всего, что скажу вам. Обещаете ли вы молчать?

– Нем как могила, – ответил Дик Блейн.

Они с Ясмини пробыли в кабинете куда дольше, чем требовалось, чтобы написать страничку письма.

Дик подвел к воротам лошадь Ясмини, она села в седло и без единого слова прощания помчалась по дороге, точно ветер с холма.

– Если кто-нибудь ее увидит, по городу пойдут слухи, что я умираю или уже умер, – сказал Дик жене. – Можно поклясться, что это ты, Тесс, мчишься за доктором!

Вскоре явился Том Трайп и заставил Чаму держать ему свечу, пока он обыскивал погреб.

– Держи свечу – и язык свой придержи, черт бы тебя побрал! – велел он дворецкому, негодующему, что его подняли с постели.

Дик уже положил серебряную трубочку на место. Том Трайп поднял камень, увидел ее, выругался и снова опустил камень.

– Вы что делаете? – Дик появился с фонарем на верхней площадке лестницы.

– Ищу ром! – отрезал Трайп. Потом повернулся к Чаму: – Видел, что я нашел? Скажи об этом хоть слово, черт этакий, и я тебе глотку раздеру!

– А ну, убирайтесь! – сердито приказал Дик. – Придется запереть погреб. Удивляюсь вам, Том Трайп, вы пользуетесь тем, что я отвернулся!

Сразу же, как только они поднялись, он запер погреб на висячий замок и прибил крышку к балке. Потом с помощью Тома водрузил на люк сейф, в котором хранил свои образцы и деньги.

– С меня довольно, Чаму, – сказал он наконец. – Не хочу держать дворецкого, который водит посторонних в погреб в такой час ночи! Можешь уходить. Даю тебе время до утра.

Чаму обнажил зубы. Это был его любимый метод.

– Магараджа сагиб, который меня рекомендовал, не будет доволен, что меня уволили.

– Да иди ты к чертям вместе со своим магараджей! – взорвался Дик. – Передай ему от меня, что мне не нравится, когда любопытные лезут ко мне в погреб! Иди, больше разговаривать не о чем. А повару скажи, как только он проснется, что мне не нравится пережевывать куски стекла в омлете. Их там не было? Ну и что? Скажи ему, что он уволен!

Позже Дик Блейн повез Тесс в коляске с холма, предварительно сменив свой костюм на обычную американскую одежду: имей он вид саиса, это увеличило бы риск навести людей Гангадхары на след Ясмини.

Во время поездки по темным улицам сказано было немного. Эти двое были привязаны друг к другу, и не требовалось много слов, когда приходилось расставаться, каждый знал о любви другого. У Тесс есть деньги, пистолет, патроны, съестное, перемена одежды, солнечные очки. Он убедился в этом дважды.

– Если на верблюде тебя затошнит, потерпи – это пройдет, – посоветовал Дик.

Верблюды стояли на коленях в темноте возле дома Макхума Дасса.

– Сюда! – позвала Ясмини. – Быстрей!

Дик поцеловал жену, помахал Ясмини, помог Тесс забраться на последнего верблюда в ряду стоявших на коленях животных, – и они отправились в темноту, точно призраки, абсолютно бесшумно, прежде чем Дик успел успокоить свою занервничавшую лошадку.

Исмаил хотел привязать оставленную Ясмини лошадь к запяткам коляски, но Дик отправил его с этой лошадью в какую-нибудь конюшню на другом конце города, чтобы сбить со следа ищеек. Сам же он поехал домой кружным путем, среди холмов, мимо своих раскопок, чтобы слуги увидели у него на колесах красноватую грязь и поверили в то, что он там был.

Имелся некоторый риск, что пантера или даже тигр могут напасть на лошадку в темноте, но не эта опасность волновала Дика Блейна. Он приехал домой при дневном свете на усталой лошади и сейчас же велел слугам отмыть колеса, чтобы цвет грязи запечатлелся у них в памяти. Они остались совершенно уверены, что он всю ночь провел на раскопках. Затем Дик расплатился с Чаму и с поваром и отправил их собирать вещи.

Дик искал нищих, чтобы заплатить им, когда появилась собака Тома Трайпа и начала носиться взад-вперед в поисках Тесс. В зубах Троттере держал что-то, завернутое в тряпку и в кусок кожи. Отдать это Дику он отказался. Дик предложил псу поесть, потом попить, – но пес от всего отказывался.

Затем явились трое нищих и наблюдали за попытками Дика с таким интересом, будто смотрели спектакль.

– Послание, – сказал, наконец, Бимбу, кивая в сторону пса. – Принцессе, – добавил он, видя, что Дик не понимает.

Дик сообразил, что на шкафу в спальне лежит шляпа Тесс, которую надевала Ясмини. Он помчался за ней, пес – следом за ним, ему не терпелось проникнуть в дом. Дик протянул шляпу псу, тот понюхал и завыл.

Дик отнес шляпу Бимбу.

– Ты умеешь ездить на верблюде? – спросил он.

– Если кто-то другой будет управлять, – кивнул нищий.

– Знаешь, где достать верблюда?

Бимбу снова кивнул.

– Возьми эту шляпу, пусть собака бежит за тобой, поезжай на верблюде к дому Ютирупы Сингха. Вот деньги на верблюда. Если догонишь принцессу, награда будет сказочной. Если доберешься туда вскоре после принцессы, получишь хорошее вознаграждение. Если слишком промедлишь в пути, не получишь ничего, кроме порки. Пошевеливайся же! И не потеряй из виду собаку.