Конечно, даже в светлое время встреча с белым медведем опасна, хотя и не столь страшна. Но столкнуться с хозяином Арктики нос к носу в полной темноте… Бр-р-р!

И хотя никто уже давно не замечает в окрестностях лагеря не только медведей, но даже медвежьих следов, все испытывают тайный страх при выходах на аэродром, на исследовательские площадки и даже при посещении туалета.

Не случайно Никитин во время своего дежурства записал в вахтенный журнал: «Темнота вносит много неудобств. Наружные работы можно проводить только с освещением. Человек привыкает ко всему. И с этим неудобством можно смириться. Но вот с постоянной угрозой встречи с медведем никак не свыкнешься. И это отравляет всё существование. В темноте очень легко можно столкнуться с медведем. Поэтому всегда приходится держать оружие наготове и всё время оглядываться по сторонам».

Правда, получив привезённые мной кольты, многие приободрились, но уверенности в полной безопасности и они не принесли. Этому способствовала история, приключившаяся с ледоисследователями. Отправившись в поход на старое авиационное поле, чтобы измерить прирост льда, Гурий решил проверить мощь своего оружия. Установив на торосе бочку из-под масла и отмерив шагов тридцать, Яковлев тщательно прицелился и спустил курок. Но выстрела не последовало. Он судорожно перезарядил пистолет и снова нажал спуск. И снова никакого эффекта. Иван Петров последовал его примеру, но кольт снова не сработал.

Всё объяснилось просто. Ледоисследователи не удалили смазку, и она застыла на сорокаградусном морозе, превратив кольт в холодное оружие. Пришлось вечером всех собрать в кают-компании, и после мудрого изречения Комарова: «Техника в руках дикаря – кусок железа» – каждый под моим надзором разобрал свой пистолет, тщательно промыл бензином, удалив остатки смазки.

Чувствуя себя виноватым в том, что не позаботился объяснить раньше о коварстве смазки, я прочёл целую лекцию о правилах хранения оружия. Поскольку принесённое с холода в тёплую палатку оружие отпотевает и его детали покрываются капельками влаги, стоит его вытащить снова на холод, как влага замерзает. В результате затвор не срабатывает. Поэтому пистолет надо оставлять в тамбуре палатки или держать на полу. Кроме того, хотя бы раз в неделю надо проверить пистолет, удалить снег и лёд из ствола, а затвор прочистить палочкой. Если затвор замёрз, надо сперва отогреть его и лишь после этого приступить к чистке.

После этого занятия все неукоснительно выполняли полученные предписания, и вера в надёжность пистолетов была восстановлена.

Наша вчерашняя медвежья полемика получила своё неожиданное продолжение. Перед обедом Дмитриев заглянул ко мне на камбуз.

– Скажи, доктор, а медвежатина не опасна для здоровья?

– С чего это ты заинтересовался этим вопросом? Вроде бы в наших запасах медвежье мясо не числится?

Саша смущённо помялся:

– Мы ведь того медведя схарчили. А Канаки из медвежьей печени такое жаркое изготовил – пальчики оближешь.

– Ну ладно, выкладывай, – сказал я, сообразив, что это пиршество имело какие-то последствия.

– Понимаешь, у некоторых ребят на следующий день начались неполадки с желудком. Кого понос пробрал, кого весь день тошнило. У Васи даже температура поднялась. А у меня через неделю вдруг стала кожа шелушиться. Мы, правда, эти неприятности от Сомова скрыли, думали, все они от испорченных консервов.

Я ещё не успел ответить, как Костя Курко, захвативший конец Сашиного рассказа, добавил:

– Это Санька чего-то наготовил. Меня тоже два дня желудок мучил.

– И я тоже после этого блюда два дня чувствовал себя прескверно, – сказал Петров, – голова прямо раскалывалась от боли, в туалет пришлось бегать семь раз на день.

Время было обеденное, и я воспользовался случаем попотчевать слушателей маленькой лекцией о вредности медвежьей печёнки.

– Да вы, братцы, просто отравились медвежьей печенью, – сказал я, мигом припомнив многочисленные упоминания об этой болезни в дневниках полярных путешественников.

– Отравились? – недоверчиво спросил Ваня. – Вот уж никак не думал, что медвежья печень ядовита.

– Именно отравились, – подтвердил я. – Об этой полярной хвори было известно ещё в XVI веке. Но, пожалуй, первым её симптомы подробно описал Кент Кэн в 1853 году, во время Второй Гринельской экспедиции. Об отравлении печенью белого медведя упоминали Ю. Пайер, Д. Де-Лонг, Э. Норденшёльд и многие другие знаменитые полярные путешественники.

– Это за какие такие грехи природа наградила медведя ядовитой печенью? – поинтересовался Зяма Гудкович.

– Так ведь не только медведя – и тюленя, и морского зайца, а также кита, моржа и даже акулу, – пояснил я, – причём, что интересно, у всех людей, поевших печёнку, заболевание протекало примерно одинаково. Примерно через два – три часа появлялась тошнота и головная боль, рези в желудке, сердцебиение. К ним присоединялся озноб, чувство жара во всём теле, головокружение, светобоязнь, боли при движении глазных яблок, а у некоторых многократная рвота. Температура подскакивала до 39–40˚. Все острые явления обычно стихали через 24–72 часа, но у всех заболевших начинала шелушиться кожа, которая порой отходила целыми пластами, начиная с лица, затем на туловище, на руках и ногах. А затем наступало полное выздоровление. Интересно, что тяжесть всех симптомов зависела от количества съеденной печенки.

Причина этого странного недуга долгое время оставалась загадкой для медиков. Правда, известный врач и полярный исследователь А.А. Бунге ещё в 1901 году высказал предположение, что виновником его является витамин А, который, по-видимому, содержится в большом количестве в медвежьей печени. Исследования, проведённые в последующие годы, подтвердили догадку Бунге. Оказалось, что только в одном её грамме содержится до 20 тысяч международных единиц ретинола – витамина А.

– Ну, нам твои международные единицы ничего не говорят, – сказал Петров, – ты нам без науки объясни, сколько это будет грамм или миллиграмм.

– Это примерно 6 миллиграмм витамина А. Человеку для удовлетворения насущных потребностей в витамине А нужно всего-то 1–3,5 миллиграмма. Вот и получается, что, съев кусочек печени весом в 150–300 граммов, человек получит одномоментно гигантскую дозу витамина, что, естественно, и ведёт к отравлению. Вот так-то.

Дневник

4 декабря

Хвори не обходят нас стороной. Большинство из них вызвано холодом и условиями работы. Сегодня Щетинин пришёл с метеоплощадки (он там помогает Гудковичу) и сразу завалился на койку.

Измерил температуру – 39˚. Курко немедленно призвал меня на помощь. Стоило мне заглянуть в Жорино горло, как стало ясно – фолликулярная ангина. Я развёл кружку марганцовки и заставил полоскать горло каждые три часа. Жора – человек крайне дисциплинированный, и я спокоен, что мои предписания он будет выполнять неукоснительно. Напичкав пациента таблетками стрептоцида и вколов ударную дозу пенициллина ему в ягодицу, я приказал ему лежать и не рыпаться и удалился восвояси, поставив перед уходом спиртовой компресс на