отпускал, удушение переходило в реальность, дикий визг и треск становились всё громче. Ко всем ощущениям подключилась ужасная боль. Саднящая, жгучая, режущая всё тело на куски. Она потеряла сознание.

«Что со мной? Что это? Такого никогда не было, помогите!», — отчаянно кричала Меланья где-то в глубине себя. — «Помогите мне, кто-нибудь! Спасите!»

Она была в беспросветной темноте, что произошло? Разве можно во сне потерять сознание от боли? И если во сне переход между состояниями, то он обычно обрывается пробуждением. А тут её вообще непонятно куда забросило.

Чернота заколыхалась, сгустилась и обрела очертания демона.

— Ты? — в принципе она не удивилась, просто думала, что встретит его чуть позже, а он видно решил не церемониться и бить, пока она слабая.

— Я, — усмехнулся чёрный. — Надеялась, что покончила со мной? Нет, ты меня только раззадорила. Теперь будем играть по крупному. На жизнь.

Она вопросительно смотрела на него, ожидая продолжения тирады.

— Что ты мне можешь предложить, чтобы выйти отсюда? — спросил он.

— Где я? — Мила пыталась вертеть головой, чтобы увидеть хоть что-то, но подвижность тела свелась к нулю. Она могла только смотреть и слушать.

— Ты в переходе, я стерёг тебя, поэтому оказался на месте первым. Ещё несколько минут, и твоя жизнь может оборваться. Тебя заберут. Я предлагаю отдать мне душу и жить дальше, у тебя здесь ещё столько незаконченных дел.

— Ты врёшь! Почему я должна тебе верить? Ты лживый тёмный демон, не тебе со мной тягаться, у меня другой уровень, — крикнула она.

— Смотри!

Меланья будто по тоннелю с огромной скоростью стала приближаться к свету. Деревня, это же Становка. Ближе, ещё ближе. Что с её домом? Его нет? Пепелище? Картинка резко метнулась в сторону и остановилась на больничной палате. Кто это? Кто на столе? Она?

— Да, это твоё тело, здорово же ему досталось, пока я в лесу тебя держал, — хохотал демон. — После такого не выживают. Врачи уже сказали это твоему отцу. Но я могу помочь…

Демон многозначительно молчал, ожидая, что она сдастся.

Но она не сдалась, Мила словно исчезла из рамок времени. Чёрный держал её в теле, не давая выбраться, но она сильнее. Светлая душа приняла смерть. Она с жалостью посмотрела на обгоревшую кожу, отметила отсутствие любимых рыжих кудрей, вздохнула. Потом провела невесомыми пальцами по бинтам, окутывающим бывшее тело, и шагнула к окну. Она уже не в темноте, она не отдаст свою душу на тёмную сторону. Когда придёт срок, она переродится и продолжит начатое, а сейчас… Видно пришло время, видно такая судьба…

— Душа, ты торопишься? — спросили откуда-то сбоку.

Она обернулась. От белой стены отделился невесомый, как и она ангел. Он был точно таким, как она его и представляла, когда была жива. Молодой мужчина с огромными, во весь рост крыльями белоснежного цвета. Залюбовавшись видом и ощутив поток благодати, идущей от этого создания, душа замерла.

— Ты торопишься? — повторил он свой вопрос.

— Нет, — легко ответила она. — Теперь я точно никуда не тороплюсь, — ей показалось, что она улыбается.

— А ты ничего не забыла?

Задумавшись на секунду, она отрицательно покачала головой.

— Точно? — ангел будто хотел, чтобы она вспомнила что-то важное.

— Я не понимаю о чём ты? Напомни мне, пожалуйста.

— Ты забыла, что ты молода, очень красива и не довела до конца миссию, с которой родилась.

— Но я погибла…

— Нет, ты ещё не погибла, смотри, — ангел указал на тонкую линию жизни, слабо пульсирующую на мониторе. — Я тебе больше скажу, сил у тебя много, очень много, ты сможешь справиться. Но будет очень больно. Ты хочешь остаться? Не боишься боли?

Душа думала. Она уже почти свободна, её удерживает тонкая нить, которая вот-вот оборвётся. И в этот момент ей предлагают остаться, бороться и выполнить выбранную миссию. Она вспоминала, что же такого она должна сделать, но память будто ускользала.

— Сейчас ты ничего не сможешь вспомнить, но если останешься, то точно дойдёшь до цели. Тогда твой путь не будет пустым. Ты вернёшься в обитель наполненная опытом, и мы с радостью примем тебя.

— А сейчас не примите? — растерянно прошептала она.

— И сейчас примем, обязательно примем, но подумай хорошенько. Пройти выбранный путь, не смотря на препятствия и боль — это достойная жизнь. При твоих способностях бросать на половине — это крайне легкомысленно. Вернуться именно сюда ты уже не сможешь, начнёшь с точки ниже. Тебе будет скучно, поверь мне, я видел такое много раз, тебе будет очень скучно.

— И что же делать? — она нерешительно смотрела на ангела.

— Принять свой выбор и жить! — улыбнулся он.

— В этом теле? — душа снова пожалела лежащую на кушетке девушку.

— Да, в этом теле. Это твоё тело. Пока оно принадлежит тебе. Возвращайся в него и дай ему надежду на исцеление!

— Как это сделать? — не хватало совсем немного до полной решимости, какой-то маленькой капли, слова, действия.

— Ты знаешь как, — ответил ангел. — Просто прими окончательное решение. Я жду ещё минуту, решай.

Ангел исчез, душа осталась в палате один на один со своим телом. Что выбрать? Он говорил о высоких ценностях, но на другой чаше были боль и страдания. А ещё про точку ниже, что бы это значило.

Она стояла в раздумьях возле окна, когда дверь палаты распахнулась и со стоном, полным нестерпимой боли, в палату ворвался отец. Он с порога окинул взглядом дочь, сдерживая рыдания, медленно подошёл к Меланье и замер, боясь прикоснуться. Его малышка, его любимая дочурка, как же так?

— Только не умирай, — шептал он. — Мы справимся, всё будет хорошо, ты обязательно выздоровеешь. Только не умирай…

Михаил растирал скупые мужские слёзы по щекам.

— Доктор, что я могу сделать? Что мне сделать, чтобы она выжила? — он с надеждой смотрел на так долго не пускавшего в реанимацию врача.

— Молитесь, — тихо ответил пожилой реаниматолог. — Молитесь…

Я очень хочу в деревню

Три месяца, три долгих месяца она провела в больнице. Сначала в Сухиничах, потом отец, не без помощи