чем не развлечение? Всё-таки — беседа с новым человеком. Который, похоже, умнее самого лорда Говарда. И который тоже это отлично осознаёт. Чем не повод столкнуть лбами этих двух: настоящего, и, вероятно, будущего Главнокомандующего? А ведь вероятность успешного выполнения предстоящей миссии как раз и приблизит это самое назначение. То, что лорд Говард непозволительно стар для своей теперешней должности, отлично известно всему двору. Да и не-двору.

А ещё сильней лорда Говарда раздражало, что узник наверняка знает, какие мысли он вызовет у своего племянника предложением кандидатуры этого пусть подающего надежды, но фактически — юнца, и наверняка потешается, развлекаясь его обидой и завистью к более умному и молодому конкуренту!

Однако не прикажешь же своему пусть и трижды патриотичному и порядочному сознанию пресечь то, что подленько нашёптывает в ушко подсознание!

Но вот из-за поворота показалась массивная дверь из толстенных дубовых досок, забранных мощной медной окантовкой и сеткой из переплетённых диагонально полос из той же меди. До неё и двух особо зловещего и здоровенного вида стражников оставалось не больше двадцати шагов.

Лорд Дилени вдруг мягко придержал лорда Говарда за локоть, обратившись вполголоса:

— Милорд.

Лорд Говард притормозил, чуть обернувшись к теперь поравнявшемуся с ним спутнику:

— Да, лорд Дилени?

— Прошу заранее простить мне мои неуместные мысли и высказывания. Но думаю, лучше я скажу вам их здесь. И без свидетелей.

— Я вас очень внимательно слушаю. — нотки настороженного напряжения в тоне остановившегося Главнокомандующего не различил бы только совсем уж тупой. А к таковым лорд Дилени ну никак не относился:

— Вы, возможно, считаете, что лорд Юркисс сознательно пытается нас с вами стравить, столкнуть лбами, словно двух баранов, борющихся по весне за самку, за должность Главнокомандующего. Вы не можете не понимать, что вы — достаточно пожилой и уставший, и несколько сдавший от походов и забот, мужчина. И что его Величество скорее всего уже в ближайшие годы будет подыскивать вам замену. И что лучший кандидат на эту должность — молодой и ретивый, и, главное — достаточно умный, боевой офицер. Возможно, именно с таким умыслом его Величество и назначил меня комендантом Милдреда — самого важного, и находящегося на переднем крае нашей обороны, замка. Не могу этого не понимать и я. Однако я вот что хочу сказать, милорд.

Я никоим образом не хотел бы, чтоб вы думали, что я копаю под вас. Место Главнокомандующего меня интересует, разумеется. Но — не так, чтоб я получил его с помощью каких-то интриг или «особых» заслуг, за вашей спиной. И не так, чтоб вас сместили оттуда до того, как вы сами захотите эту должность оставить!

Лорд Говард долго молчал. Молодой офицер поставил его в не то, чтоб совсем тупик своей откровенностью, но привёл в подобие замешательства. И, если честно, лорд Говард просто не знал, что ответить.

Да, лорд Дилени умён. И чертовски порядочен. (Ну, во-всяком случае, был до сих пор!) И не может не понимать, что его запихали на должность коменданта самого уязвимого и важного замка на передовой, у самой границы, неспроста. Варианта, собственно, всего два: или хотят от него избавиться руками (Вернее — лапами!) врага, или хотят дать возможность выслужиться. Проявить себя в качестве умного и грамотного командира. Со всеми вытекающими последствиями. И весь Двор знает: сам лорд Говард попал на свой теперешний пост именно так — проявив себя отчаянно храбрым, но и в то же время — предусмотрительным командиром. Не жертвующим безоглядно своими солдатами и офицерами для того, чтоб любой ценой угодить его Величеству, и выслужиться, а заботящемуся о них. И делающем всё, чтоб избежать ненужных потерь. И делал он это, как сейчас он отлично отдавал себе в этом отчёт — не только и не столько из человеколюбия. А — потому и для того, чтоб война проходила без ненужных и глупых человеческих жертв.

То есть — из банального прагматизма.

Ведь Тарсия — маленькая. И людей, особенно воинов призывного возраста, в ней — не так уж и много. И именно поэтому лорд Говард и сам иногда советовал его Величеству обратиться к советам всё того же лорда Юркисса. Для того, чтоб с помощью хитрых уловок или дополнительных оборонительных сооружений и мероприятий избежать напрасных потерь…

Но нужно ответить:

— Благодарю за откровенность, лорд Дилени. Я ценю ваше желание успокоить меня. Но поверьте: я и сам отлично осознаю, что и лорд Юркисс, и вы, можно сказать, юнец, у которого ещё молоко на губах не обсохло — умнее меня. И с годами мои способности не улучшаются. Если честно, во время последней кампании я сам прекрасно ощутил, что годы — ушли. И ушли безвозвратно. И спина болит, и меч стал тяжёл. Не говоря уж о том, что ответственность, которую возложил на меня его Величество, становится неподъёмной ношей. И решения… Принимать всё трудней. Правильные решения.

Поскольку на мне лежит ответственность за человеческие жизни.

Поэтому я хочу, чтоб вы знали: если ваша миссия увенчается успехом, и вы благополучно вернётесь — не важно, с полезной новой информацией, или без неё! — я в конце года, на традиционном итоговом заседании Высшего Совета, буду сам говорить и просить о своей отставке. И хочу предложить именно вашу кандидатуру. Взамен своей.

Лорд Дилени сделал порывистое движение, явно собираясь что-то сказать, но лорд Говард опередил:

— Не благодарите и не перебивайте, — рука пожилого вельможи вскинулась, предваряя реплику собеседника, — Дослушайте. Я хочу так сделать не потому, что ценю вас. Нет, разумеется, я ценю. Но!

Сделать так я хочу во-первых для того, чтоб досадить всем тем трусливым, хитро…опым и спасающимся от поля боя, словно там ждут черти с котлами, закулисным интриганам, что ежедневно шепчут на ушко его Величеству, пытаясь выслужиться мелкими услугами типа сообщения свежих дворцовых сплетен. И которых в последнюю очередь интересуют жизни наших воинов и фермеров, а интересует только тёплое безопасное место у кормушки.

Ну а во-вторых — потому, что вы мне чем-то напоминаете меня самого в молодости. Вы бережёте вверенных вам людей. Но и не принимаете трусливых решений. Вступая в самый неравный и безнадёжный бой, когда этого требуют обстоятельства. Этот баланс — чтоб разумная осторожность не переходила в трусость, а храбрость — в глупую браваду! — постарайтесь сохранить. И тогда лучшего Главнокомандующего армии Тарсии и пожелать будет нельзя!

Вот теперь лорд Дилени вздохнул:

— Милорд! Всё, что вы говорили о том, что считаете меня умнее себя — полная чушь. Сейчас вы в очередной раз доказали,