Неожиданно Клеменси заметила, что иски Беатрис слегка припухли, словно она только что плакала. Ей вдруг стало искренне жаль ее.

– Ленард сообщил мне, что в вашем семействе ожидается прибавление, – сказала Беатрис. – Надеюсь, скоро вас можно будет поздравить?

– Да. – Интересно, подумала Клеменси, сказал ли ей Ленард, что ребенок – это, прежде всего плод ошибки, из-за которой он решил остаться со мной? С трудом, взяв себя в руки, она закончила ответ на оптимистической ноте: – Мы оба рады такому событию.

Ее глаза сияли, когда она взглянула па Ленарда. На какое-то мгновение обычно добродушное выражение его темно-карих глаз сделалось настолько меланхоличным, что сердце Клеменси сжалось от боли.

– Разумеется. А как же иначе? – Теперь в голосе Беатрис вместо слащавых трелей проскальзывали явно насмешливые, язвительные нотки. Она взглянула на часы. – Ну, мне пора. – Она поцеловала Ленарда в щеку и, сделав шаг к двери, произнесла полушепотом: – Береги себя.

– Ты тоже, – ответил Ленард.

Резкий телефонный звонок разорвал напряженную тишину, неожиданно воцарившуюся в прихожей.

– Я возьму трубку, – вызвался Ленард и, помахав рукой гостье, быстро исчез в своем кабинете.

Беатрис направилась к выходу.

– Ты едешь прямиком в Сан-Франциско? – спросила Клеменси, провожая ее до двери.

– Да… Уверена, для тебя мой отъезд большое облегчение, – усмехнулась Беатрис.

Клеменси промолчала. Да, ей стало легче оттого, что Беатрис уезжала. Но к облегчению примешивалось чувство вины из-за того, что она стояла на пути Ленарда к счастью. Ведь он явно стремился к Беатрис. Стремился всем сердцем. Для Клеменси это было ясно как дважды два. Она никогда еще не видела Ленарда таким грустным, как в ту минуту, когда Беатрис покидала их дом.

Если бы я была до конца честной, с беспощадной жестокостью упрекала себя Клеменси, я бы вошла сейчас в кабинет и сказала Ленарду, чтобы он слушался только своего сердца и вернулся к Беатрис. Однако Клеменси была уверена, что никогда не станет просить мужа вернуться к бывшей любовнице, и не потому, что носит под сердцем его ребенка, а потому, что сильно, безумно любит этого человека.

Клеменси была не в силах отказаться от Ленарда и решительно настроилась предпринять любые шаги, чтобы сохранить их брак.

– Надеюсь, у тебя все будет хорошо, – искренне сказала Клеменси, обращаясь к все еще стоящей у двери Беатрис. К собственному удивлению, она действительно от души желала благополучия своей сопернице.

– Ты очень великодушна. – Беатрис скользнула глазами по длинной белой юбке и свободной хлопчатобумажной блузке, в которые облачилась сегодня Клеменси. Беременность была еще не очень заметна, но Беатрис изменения в фигуре соперницы заметила и тут же выпустила яд: – Тебе удалось привязать к себе Ленарда с помощью древнейшего трюка, к которому прибегают женщины, когда не могут завлечь мужчину иными способами. Поздравляю… Однако по-настоящему Ленард любит только меня. Надеюсь, постепенно тебе удастся смириться с этим фактом.

– Это неправда, – прошептала Клеменси.

– Неправда? Посмотрим. – Беатрис улыбнулась. – Возможно, ты выиграла последнюю битву, но война еще не окончена. Я дала Ленарду номер моего телефона и адрес в Сан-Франциско, и однажды он навестит меня. Может быть, не в этом году и не в следующем, но пройдет время, и он поймет, что жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на брак без любви.

– Я думаю, тебе пора ехать, Беатрис. – К Клеменси вернулись хладнокровие и спокойствие. – Иначе ты наговоришь кучу глупостей и совсем собьешь себе цену.

Беатрис была явно шокирована столь едким комментарием, попавшим точно в цель. Она замерла с открытым ртом, потом тряхнула головой и стремительно вылетела на улицу.

Несколько минут Клеменси неподвижно стояла в прихожей, пытаясь разобраться в своих эмоциях, затем прошла в кабинет Ленарда.

Он все еще разговаривал по телефону. Остановившись в дверном проеме, Клеменси наблюдала за ним. Ленард улыбнулся ей, затем раскрыл ежедневник и стал что-то записывать. Наконец телефонный диалог закончился, Ленард положил трубку и, взглянув па жену, довольно холодно спросил:

– Полагаю, она ушла?

Клеменси кивнула и осторожно заметила:

– Беатрис выглядела так, будто недавно плакала…

Он пожал плечами.

– Она в расстроенных чувствах. Но постепенно, я думаю, все у нее наладится. – Ленард посмотрел Клеменси прямо в глаза. – Она встретит кого-нибудь еще. Жизнь не стоит на месте, не так ли?

– Но и движется не всегда туда, куда нам хотелось бы, – тихо сказала Клеменси и покинула кабинет.

Только она взяла со столика пакеты с покупками, как в прихожей тут же появился Ленард.

– Итак, что же ты купила?

По его веселому тону, она поняла, что ему хочется хоть как-то разрядить атмосферу.

– Несколько брошюр о том, как лучше украсить комнату ребенка, и несколько детских книжечек, которые посоветовала мне взять Кэрри.

– Прекрасно. Детские книжки я буду читать нашему малышу перед сном.

– Я… я думаю, нам надо приготовить для малыша ту маленькую комнату, что около нашей спальни. Как ты считаешь? – спросила она.

– Давай посмотрим вместе и решим.

Он взял ее за руку, и они поднялись по лестнице на второй этаж. Прикосновение его пальцев внезапно зажгло в Клеменси желание отдаться Денарду немедленно.

Комната, выбранная Клеменси, была светлая и уютная, и из нее открывался красивый вид.

– Я вот что думаю, – слегка растягивая слова, сказала Клеменси, – может, лучше покрасить здесь стены в бирюзовый цвет? Он подходит и для мальчика, и для девочки. Ведь мы еще не знаем, кто у нас родится.

Она старалась казаться практичной, старалась делать вид, будто ее ничто не тревожит, ничто не беспокоит, кроме создания уюта для будущего ребенка. Однако в действительности на сердце у нее лежал камень из-за неопределенности их отношений, в которые все больше и больше вторгалась Беатрис. Ленард на минуту о чем-то задумался, взглянул на часы и вздохнул:

– Ну, мне пора заняться работой. Да, кстати, Рената сегодня ушла раньше, поехала к сестре, кажется. Как ты смотришь на то, чтобы поужинать в каком-нибудь ресторанчике?

– Я собиралась сама приготовить что-нибудь.

Клеменси надеялась, что не покраснела, ведь она сама отпустила Ренату, чтобы иметь возможность приготовить ужин для Ленарда. Ей уже виделась картина: романтический ужин при свечах, чарующие звуки музыки, ласковые взгляды невзначай, нечаянные нежные слова и прикосновения… Такой обстановкой она надеялась вновь разжечь едва теплящуюся страсть – они не занимались любовью уже не сколько недель.

– Хорошо. Если ты так хочешь. – Ленард слегка коснулся губами ее щеки. – Увидимся позже.