class="p1">— А, вот вы о чем, — усмехнулась продавщица. — Мы-то академиев не кончали — темный народ. Мы больше по старинке без всяких там заумностей общаемся. Так по чью душу к нам, товарищ следователь? — наконец-то дождавшись окончания трапезы, поинтересовалась Катя.

— Вы знаете вот этих людей? — Вместо ответа Светлана открыла на мобильнике «галерею» и показала фотографии продавщице.

— Да кто же у нас их не знает? — хмыкнула женщина. — Это Лом и Сивый… то есть, Петька Ломовский и Васька Севастьянов — два «брата-акробата». Надоели всем хуже горькой редьки! — пожаловалась она мимоходом. — От них одни неприятности! Сидевшие, не работают, наркотой барыжат, ребят молодых, кто остался, на иглу подсаживают… Только участковый наш — Филимон Митрофаныч, их в хвост и гриву гоняет… Только он старенький уже — не всегда поспевает. Остальные связываться боятся. Да из мужиков некоторые приструнить их могут — Борька мой, например. Хоть бы сдохли поскорее твари! — от всего сердца пожелала Катерина. — Только «чище» в поселке бы стало, да дышать легче…

— Ну, что ж, — кривовато усмехнулась Светлана, выслушав исповедь Катерины, — ваше желание… хм… сбылось. И их убили!

— Ох, Господи! — ахнула Катерина, прикрыв рот ладонями. — Сразу двоих?

— Сразу, — подтвердила следователь.

— Туда им и дорога! — Облегченно выдохнула продавщица. — А то житья от них совсем не стало — за детей боязно!

— И много у вас в поселке таких «доброжелателей»? — произнесла девушка.

— Да каждый второй, если не первый, — ответила продавщица. — Только вы, надеюсь, не думаете, что это кто-то из наших? — опомнилась Катерина.

— Нет-нет! Что вы? — поспешила успокоить её Светлана. — Убийцы установлены, а некоторые из них уже за решеткой.

— А к нам тогда зачем? — Не унималась продавщица. — Если уже поймали всех?

— Собираем материалы для обвинительного заключения, — туманно ответила Светлана. — Нужно проследить, как складывались последние дни погибших… А может и еще какие грешки за ними всплывут…

— А, так это вам к участковому нашему надо — Филимону Митрофановичу. Он вам такую картину маслом про их дела нарисует, что рука записывать устанет! — заверила Светлану продавщица. — Он этих хануриков как облупленных знает!

— И как его найти? — поинтересовалась следачка.

— А это просто — у нас, чай, не Лондон какой, — добродушно рассмеялась Катерина. После новостей, полученных от городского следователя, у нее даже настроение поднялось. Ну, действительно, совсем замучили всех два урода. А без них куда как веселее жить станет! — По центральной улице, а она у нас одна, доедете до Дома Культуры, его вы ни с чем не перепутаете — белый, двухэтажный, с колоннами и с дедушкой Лениным на фасаде. А чуть дальше, через два дома будет полицейский участок, там наш участковый и обитает.

Глава 13

Поговорив с Катериной еще минут пятнадцать, Светлана засобиралась.

— А где посоветуете на ночь остановиться? — Решила она поинтересоваться у продавщицы. — В какой гостинице?

— В гостинице? — Удивленно вскинула брови Катерина. — В Нахаловке нет ни одной гостиницы.

— Как нет? — Опешила Светлана. — Совсем?

— Вот так — нет! — ответила продавщица. — Когда-то давно, еще при Союзе, была у нас одна. А потом, в перестройку, разорилась — ну нету у нас ни потока приезжих, ни заезжих, ни постоянных командировочных. Вернее, есть немного, но теперь они в основном по родственникам и знакомым пытаются расселиться…

— Черте что! — в сердцах ругнулась Светлана, такого «поворота сюжета» она даже не ожидала. — Ладно, ерунда, — с деланным весельем произнесла девушка, — одну ночь можно и в машине перекантоваться… — Но погрустневшие вмиг глаза, выдали её с головой.

— Вот что, Света, — неожиданно предложила продавщица, — а приезжайте сюда к закрытию. Я вас у себя на одну ночь пристрою! У меня мансарда свободная… Правда, она не утепленная — летний вариант. Но сейчас вона, какие погоды стоят, а будет холодно — я вам обогреватель выделю!

— Ой, спасибо вам, Катя! — не зная, как еще отблагодарить продавщицу за помощь, произнесла Дроздова. — Я вам и заплатить за постой могу, только скажите, сколько…

— Скажешь, тоже! — возмутилась продавщица. — Мы, хоть и не богато живем, но не обеднеем! Считай, что в гостях у меня сегодня! И вообще — покушать к нам в кафе попозже заезжай. Лучшей и свежей еды в округе все равно не найдешь. А мы поздно закрываемся — в одиннадцать. Успеешь еще все свои дела сделать!

— Еще раз спасибо вам огромное, Катерина! — Поблагодарила продавщицу Света, поднимаясь с места. — Давайте, я пока за блинчики с кофе рассчитаюсь, и поеду вашего участкового искать.

— А чего его искать? — произнесла Катерина. — Он или у себя в «опорке», либо на обходе…

— А выглядит он как? — спросила Дроздова.

— Бравенький такой старичок, — ответила Светлана, — и немного необычный для городских… Он еще с восьмидесятых участковым в Нахаловке служит… Мы-то привыкли давно к причудам Митрофаныча, но нам с ним реально повезло — лучшего участкового в нашей дыре не сыскать. В общем, как увидишь — узнаешь сразу. Только не пугайся и не подумай чего — так-то он мужик нормальный…

После сумбурных объяснений Катерины, девушка немного напряглась: встречаться с участковым, да еще и с какими-то причудами, о которых её заранее предупредил «первый встречный», не очень-то хотелось. Но, служба! Назвался груздем — не ной, что сварят, заквасят или замаринуют! Расплатившись за блинчики и кофе, Светлана попросила налить ей с собой еще одну кружечку бодрящего напитка. Получив желаемое, она покинула «Мечту лесоруба» и залезла в свою машину. Врубив задний ход, она взглянула в зеркало и, прибавив газу, едва не врубилась в стремительно выруливший на парковку запыленный «Крузак» последней модели. Светлана едва успела нажать на тормоз, а бумажный стаканчик с кофе, который она поленилась воткнуть в подстаканник, опрокинулся на пассажирское сиденье, расположенного рядом кресла.

— Сука! — в сердцах выругалась Дроздова, понимая, что Игорешка весь мозг ей дома выест за испорченный чехол. А никакой химчистки в этой жопе мира и в помине нет.

Джип вильнул, уходя от столкновения, а после остановился рядом с машиной Светланы. Водительская дверь с тонированными до черноты стеклами распахнулась, и из салона вывалился здоровенный бугай, явно монголоидной наружности. Бурят действительно являлся этническим бурятом, за что получил свое погоняло во время первой отсидки на малолетке. Вот только своими габаритами, намного превышающими размеры соплеменников, непомерной физической силой и практической невосприимчивостью к боли, на зоне он стал идеальным исполнителем воровской воли, а по фене — торпедой, тюремным палачом-киллером.

Какими только способами не приходилось Буряту убирать отступивших от воровского закона зэков: и голыми руками, сворачивая шею и душа подушкой, так и любыми подручными средствами: ложками, гвоздями, авторучками.