Док. 6.1. Из постановления Президиума ЦК КПСС по «делу о врачах-вредителях».

«1. Принять предложение Министерства внутренних дел СССР:

а)о полной реабилитации и освобождении из-под стражи врачей и членов их семей, арестованных по так называемому «делу о врачах-вредителях», в количестве 37 человек;

б)о привлечении к уголовной ответственности работников б[ыв - шего] МГБ СССР, особо изощрявшихся в фабрикации этого провокационного дела и в грубейших извращениях советских законов.

2. Утвердить прилагаемый текст сообщения для опубликования в центральной печати.

3. Предложить б[ывшему] Министру государственной безопасности СССР т. Игнатьеву С. Д. представить в Президиум ЦК КПСС объяснение о допущенных Министерством государственной безопасности грубейших извращениях советских законов и фальсификации следственных материалов.

4. Принять к сведению сообщение тов. Л. П. Берия о том, что Министерством внутренних дел СССР проводятся меры, исключающие возможность повторения впредь подобных извращений в работе органов МВД.

5. Отменить Указ Президиума Верховного Совета СССР от 20 января 1953 г. о награждении орденом Ленина Тимашук Л. Ф. как неправильный, в связи с выявившимися в настоящее время действительными обстоятельствами.

6. Внести на утверждение Пленума ЦК КПСС следующее предложение Президиума ЦК КПСС:

«Ввиду допущения т. Игнатьевым С. Д. серьезных ошибок в руководстве быв. Министерством государственной безопасности СССР признать невозможным оставление его на посту секретаря ЦК КПСС».

7. Настоящее постановление вместе с письмом тов. Берия Л. П. и постановлением специальной следственной комиссии МВД СССР разослать всем членам ЦК КПСС, первым секретарям ЦК компартий союзных республик, крайкомов и обкомов КПСС».

Через два дня Игнатьева сняли с поста секретаря ЦК. Формально это снятие должно было состояться на пленуме, который был назначен на конец месяца. Однако пленума ждать не стали, изгнание бывшего министра утвердили телефонным опросом всех членов ЦК, обзвонив более ста человек. А на пленуме Игнатьева вывели из состава самого ЦК и поручили комиссии партийного контроля решить вопрос о его партийной ответственности. Уже по стремительности оргвыводов можно представить, как был разъярен Берия!

Его сын Серго на следствии вспоминал замечательный разговор с отцом, относящийся к тому времени:

Цит. 6.1.

«После появления в газете "Правда" передовой статьи о серьезных недостатках в органах Министерства государственной безопасности в связи с делом врачей, я обратился к отцу с вопросом: "Почему охаивают работу Игнатьева, ведь он секретарь ЦК КПСС?"... Берия Л.П. на мой вопрос ответил раздраженно, презрительно по адресу т. Игнатьева: "Какой он секретарь ЦК, он... (нецензурное слово) собачье"»

«Сообщение для опубликования в печати», о котором говорится в постановлении, было скупой и официальной информацией МВД о прекращении дела. Но вместе с ним появилась еще и та самая знаменитая передовая под характерным названием: «Советская социалистическая законность неприкосновенна», где открытым текстом было сказано о фальсификации дел в МГБ и применении недозволенных следственных методов. А судя по стилю, которым написана статья, похоже, что она - по крайней мере, ее содержательная часть - принадлежит перу самого Берии.

Док. 6.2. Из передовой статьи «Советская социалистическая законность неприкосновенна». «Правда». 6 марта 1953 г.

«В нашей печати опубликовано сообщение Министерства внутренних дел СССР о результатах тщательной проверки всех материалов по делу группы врачей, обвинявшихся во вредительстве, шпионаже и террористических действиях в отношении активных деятелей Советского государства.

В результате проверки установлено, что привлеченные по этому делу профессора и врачи были арестованы бывшим Министерством государственной безопасности СССР неправильно, без каких-либо законных оснований. Как говорится в сообщении Министерства внутренних дел, проверка показала, что выдвинутые против этих лиц обвинения являются ложными, а документальные данные, на которые опирались работники следствия, несостоятельными. Установлено, что показания арестованных, якобы подтверждающие выдвинутые против них обвинения, получены работниками следственной части бывшего Министерства государственной безопасности путем применения недопустимых и строжайше запрещенных советскими законами приемов следствия...»

Позднее, на июльском пленуме ЦК, эту публикацию также поставят Берии в вину - зачем, мол, выносил сор из избы. Однако вопросами печати все еще ведал ЦК КПСС, и без соответствующего партийного решения этот материал не мог бы появиться. Стало быть, партия не возражала...

4 апреля Берия подписал беспрецедентный приказ «О запрещении применения к арестованным каких-либо мер принуждения и физического воздействия» (приведен в Приложении). Подписывал министр, а готовил приказ Богдан Кобулов, первый заместитель - ему принадлежит основная доля работы по этим делам. (Тот самый Кобулов, которого потом, в порядке особого цинизма, ославили главным костоломом в бериевской команде.) Ему не привыкать - в 1938 году именно он возглавил Следственное управление НКВД, созданное специально для разгребания ежовских «авгиевых конюшен». Тогда творившемуся в органах беспределу не дали публичной оценки, спустили на тормозах - теперь приходилось расплачиваться за все сразу.

Так закончилось одно из самых нелепых, странных и абсурдных дел послевоенного МГБ.

Считается, что началось «дело врачей» за четыре года до описываемых событий, в августе 1948 года, когда тяжело больной Жданов доживал последние дни в санатории на Валдае.

Когда после 26 июня хрущевские пиарщики начали разветвленную кампанию дезинформации, среди запущенных ими версий была и следующая: Сталин назначил Жданова, секретаря ЦК и начальника Управления по пропаганде и агитации, своим преемником. На самом деле это, конечно, легенда - состояние здоровья Жданова не позволяло строить по отношению к нему далеко идущих планов. Когда в начале июля он потерял сознание в машине, направляясь на заседание Политбюро, его отправили на Валдай, в правительственный санаторий.

Известно, что 23 июля Жданов перенес сердечный приступ. К середине августа врачи решили, что больной достаточно окреп, и позволили ему вставать с постели, гулять по парку, даже ходить в кино. Последняя кардиограмма была сделана 7 августа, потом врач-кардиолог Карпай ушла в отпуск. 28 августа, после очередного приступа, к больному приехали начальник Лечсанупра Егоров, профессора Виноградов и Василенко. С собой они взяли доктора-кардиолога Тимашук, которая сняла ЭКГ и, расшифровав ее, пришла к выводу, что Жданов недавно перенес инфаркт.

То, что случилось потом, подробно описано самой Лидией Тимашук в письме, которое она 28 августа направила начальнику Управления охраны МГБ генералу Власику.