Дома с номером тридцать два на Малой Грузинской не было. Как ни странно, Петичу это понравилось.

- А ты думал, все так просто, - прошептал он, сглотнув слюну. - Не в игрушки играем.

По учащенному дыханию можно было определить, что он наконец оказался в своей стихии. Ему вообще нравилось все необычное, сложное и заковыристое. На улице нет дома! Как же, очень даже интересно!

Ларик усмехнулся и кивнул головой, указывая вглубь двора. Словно специально для Петича, на маленьком особнячке красовалась огромная надпись, сделанная баллончиком-распылителем: номер дома в круге и кривые пляшущие слова "Аблизьянник".

- Смешно, - оценил остроумие неизвестного художника Петич. - Ну что, сунемся туда, раз уж приперлись?

Дверь особнячка была заколочена наглухо. И даже окна первого этажа были замазаны белой краской - доказательство необитаемости дома. Ларик хмыкнул:

- Да-а... Чтобы у нас все просто выходило - ну никак нельзя. То дом с нужным номером прячется где-то во дворе, то оказывается пустым. Как будто в компьютерную игру играем. Все новые дурацкие прибамбасы из-под земли вырастают.

И вдруг они услышали музыку. Она доносилась откуда-то из-под земли, и оттуда же вынырнули две странные фигурки. Сразу нельзя было определить, парни это или девушки. На голове у них росло что-то одинаковое типа волос, в носах и пупках торчали одинаковые серьги, одежда тоже была одинаковая...

- Перестарались с прикидом! - хмыкнул Петич. - А вообще ничего, прикольно.

- Че-о сказал? - пропела крайняя фигура, оказавшаяся девушкой.

- Да ниче-о, - таким же тоном ответил Петич. - Как к вам нырнуть?

- Падай по лестнице. - Девушка махнула вниз.

Ступеньки в подвал были на удивление чистыми и даже выкрашенными в какую-то кислотную краску. У железной двери стояли два живых шкафа охранника. Они провели немигающими взглядами по Петичу, остановились на Ларике и произнесли коротко и ясно:

- Нельзя.

Ларик даже обрадовался. Ему и не очень-то хотелось туда, внутрь. Из подвала доносилась дурацкая музыка, и кто-то совершенно независимо от неё пел: "На виду у всех мы прикольнемся! И забудем, где мы и зачем!"

Но все равно было обидно. Всегда ведь обидно, если куда-то не пускают.

- А почему нельзя? - шепотом спросил он Петича.

- Фэйс-контроль называется. Мордами, то есть этими... лицами не вышли. Малолетки, короче, - одним краешком губ шепнул в ответ Петич. - А в рекламке не написано, что нельзя, - громко сказал он охранникам. - Или мы ошиблись адресом? Это обезьянник?

Охранники кивнули:

- Ночной клуб. Детям - нельзя.

Петичу с Лариком можно было и возвращаться. Не прорываться же в этот клуб! Уточнили адрес, обеспечили себе завтрашнюю слежку - что ещё надо опытным сыщикам, которые не хотят привлекать к себе лишнее внимание? Они уже поднялись по ступенькам обратно, когда услышали сзади голос:

- Эй, пацаны! А вы случайно не этих чокнутых разыскиваете?

- Д-да, - на всякий случай произнес Петич, но не удержался от законного вопроса: - Каких чокнутых?

- Ну, которые тут днем иногда занимаются.

- По нечетным, в четыре? - уточнил Ларик.

- Ага, завтра опять будут своим дымом вонять. Делать им нечего! Слышь, Колян, я думаю: это сколько ж времени надо, чтоб косички такие, как у них, отрастить, а?

Колян отмахнулся:

- А мне по фигу. Пускай хоть хвост отращивают. Наши вон тоже не лучше...

Под "нашими" он, наверное, подразумевал посетителей ночного клуба.

- Вон, кстати, один ваш придурок потерял. - Охранник показал ребятам круглый значок, на котором от руки был нарисован странный символ: улыбающаяся продолговатая рожица без глаз и без носа.

Такой огуречик. Даже скорее - яйцо с улыбочкой.

- А мне такой не выдали, не хватило, - сказал Петич. - Продайте, а?

- Ты за кого меня держишь? - ухмыльнулся охранник. - За жлоба? Цепляйся! - И он бросил Петичу значок.

- Спасибо! - Петич ухватил значок, как самую большую ценность.

- Фигня все это, пацаны! - донеслось сзади. - Делом займитесь!

- Да уж у вас дело - лучше не придумаешь, - негромко сказал в ответ Петич. - Наверное, с детства мечтали о такой профессии. Не лает, не кусает, а в дом не пускает.

- Да нормальные охранники, зря ты так на них, - пожал плечами Ларик. Наверное, днем где-нибудь учатся, а вечером подрабатывают.

- В консерватории учатся, - кивнул Петич. - На скрипачей. Видал, какие пальцы музыкальные? У скрипки от ужаса струны сами лопнут.

- Зачем тебе этот значок? - спросил Ларик, когда они вышли на улицу.

- На всякий случай. - Петич внимательно посмотрел на Ларика. - Ты, Ларион, иногда удивляешь меня. Сейчас растерялся прямо, в комочек сжался. Да чего ты испугался? Охранников этих, музыки дурацкой? Ну не нравится тебе все это - плюнь и не обращай внимания! А ты так реагируешь, будто тебя заставляют таким же становиться. У нас свобода, каждый сам по себе.

- Спасибо, - улыбнулся Ларик. - Пояснил. А то я без тебя этого не знал! Все-таки скажи, зачем тебе значок?

- Ну-ну, придуривайся дальше. - Петич и правда был уверен, что Ларик притворяется таким непонимающим. Но, ещё раз взглянув на друга, начал объяснять: - Мы же придем сюда завтра. И в четыре часа никого рядом с обезьянником не увидим. Я к примеру говорю. Не за кем будет следить. Мы же попытаемся внутрь попасть, да? Ну вот, значок нам и поможет. К тому же надо будет отрастить косички. До завтрашнего дня. Да-а, значок проще нарисовать. А вот косички...

Ларик рассмеялся - так смешно объяснял Петич.

- Ты молодец, - похвалил он друга. - Сразу все понял. Можно, конечно, ещё подробнее расспросить этих охранников, но... Мало ли что! Не будем рисковать, привлекать лишнее внимание.

- А нам пока больше ничего знать и не надо, - пожал плечами Петич. Для нас главное - быть в нужное время в нужном месте. А там и посмотрим.

В метро они ехали молча, что объяснялось напряженной работой мозга. И Петичева, и Ларикова. Результатами этой работы друзья поделились уже в автобусе, когда подъезжали к Ларикову дому.

- А как ты вообще все это связываешь? - первым спросил Петич. Зашифрованную надпись в компьютере, обезьянник, "Якубовича"? Ты ж его почему-то сразу невзлюбил... Сейчас радоваться должен, что твои подозрения сбываются. А ты какой-то грустный.

- Да при чем тут - взлюбил, невзлюбил, - отмахнулся Ларик. - Эмоции здесь не имеют значения. И не грустный я, просто задумался. Понимаешь, пока ничего нельзя сказать. Абсолютно ничего. Откуда мы знаем - может, "Якубович" компьютер на работе взял уже с этой надписью? К тому же вспомни, как сегодня следователь себя странно повел. Сцапал подозреваемого священника и увез на беседу. А может, и на допрос. Не хочу я быть похожим на этого следователя - так поспешно выводы делать.