нее… И даже чем-то похоже… Та же старая мебель, протертый линолеум на полу и запах супа из кухни. Даже можно догадаться, какой суп… Рассольник на говяжьих косточках из дешевого супового набора, с перловкой и солеными огурцами. Но тут же и навострила уши, когда Артем спросил у женщины про Ляльку. Мол, не видела ли она в гостях у сына похожую девочку.

– Да вроде видела, да… Беленькая, говорите, с голубыми глазами? Да, точно видела…

– Ее Олей зовут, ведь так? – с надеждой переспросила Наташа, сунувшись вперед. – У нее еще шрамик около глаза такой небольшой, едва заметный…

– Да мне ведь некогда разглядывать-то и спрашивать, как зовут, некогда. Сашка мой уж давно меня отучил в его дела соваться – кто пришел, кто ушел… Да я и дома-то редко бываю, что вы! У меня мама лежачая после инсульта, я в основном там… Вы и сегодня меня случайно застали. Приехала вот, чтобы уборку сделать да обед для Сашки на три дня приготовить, чтобы голодным не сидел. А кто к нему тут без меня приходит-уходит, я и не знаю… И так разрываюсь между двумя домами. Помочь мне некому – мужа два года назад похоронила. А за лежачей мамой ухаживать – это ж, знаете, та еще проблема. Как в нее проваливаешься, так и все, уже света белого не видишь.

– А Саша? Он вам не помогает разве?

– Да нет, я и сама ему не позволяю. Берегу… Что ему со старухой возиться, памперсы ей менять? Нет, нет… Хотя знаю – если попрошу, не откажет. Но я это знание про запас оставляю – вдруг заболею да не смогу, тогда уж… Да я и без того перед ним виновата – совсем забросила, без материнского пригляда растет. Хотя ему этот пригляд и не шибко нужен, он у нас уж слишком самостоятельный. Пока отец жив был, еще слушал его, а меня… Как же, послушает он… Начнешь ему выговаривать, а он только улыбается да бормочет в ответ – мол, очень люблю тебя, мамочка, ты у меня самая хорошая… Только я сам знаю, что мне делать да как жить…

– Понятно, что ж… – задумчиво кивнул Артем. – А когда он придет, не знаете?

– Да я звонила ему полчаса назад, просила, чтобы помог сумки к маме отвезти. Тяжелые сумки-то, я продуктов купила. Он вроде обещал… Заодно и обедом хотела его накормить…

– А можно мы его подождем? Мы вам не очень помешаем?

– Да вообще-то я хотела успеть в гостиной убрать… Ну да ладно уж, сидите, ждите. В другой раз уберу, не к спеху.

– Спасибо. А скажите… Вы что-то знаете о его друзьях? Кто они? Чем занимаются?

– Да разные у него друзья… Всякие есть. Но я даже их по именам не помню, да и не особо они и представляются. Так, приходят-уходят какие-то ребята… И девчонки тоже… Может, и ваша в той компании есть. Я же говорю, дома редко бываю, в основном у мамы нахожусь. Так, набегами только. Как сегодня.

– А не боитесь сыну такую свободу давать? Ведь он тут практически один…

– Боюсь, конечно. Да только куда мне деваться? Знаете, как говорят… Что уж выросло, то выросло. Ребенка надо воспитывать, пока он поперек кровати лежит, а потом это уж не воспитание, а так, куда уж характер вывезет. А характер у моего Сашки тот еще – все равно сделает так, как ему надо. И не поспоришь.

– А в школе он хорошо учится?

– Так он после восьмого класса из школы ушел, в техникум поступил. Как нынче принято говорить – колледж. В автодорожный. Сказал, хочет быть автослесарем. Он и сейчас уже в мотоциклах разбирается, из старого отцовского какой-то модный себе сварганил… Гоняет теперь на нем как ненормальный. Я так боюсь, когда он гоняет… И вообще за него боюсь… Он ведь еще и на гитаре играет, и музыку эту ужасную все время громко включает, хоть уши затыкай! И чего они в этом грохоте слышат? Крики одни да вопли, и слов-то не разобрать. Даже вроде ансамбль собрали с ребятами… Только не ансамбль, а как-то по-модному… Как это называется, дай бог памяти…

– Рок-группа, – задумчиво подсказал Артем, улыбнувшись.

– А вот зря вы улыбаетесь-то, зря! – неожиданно обиделась женщина. – Ведь ни к чему хорошему это не приведет, я думаю! Ой, так боюсь я за него, так боюсь…

– А вы не бойтесь! – уверенно проговорил Артем, снова улыбнувшись женщине. – Это же хорошо, что он сам себе цели определил. И увлечения тоже. И что чувствует себя в жизни уверенно – тоже хорошо. Разве нет?

– Ну да, может быть… Только отец хотел, чтобы он институт закончил, чтобы стал кем-то… А то – автослесарь с гитарой… Несерьезно все это как-то.

– Ну, не всем же быть кем-то. Главное, свое дело найти, свою нишу. Я бы на вашем месте сыном гордился, правда. Другие, вон, всю жизнь дороги свои ищут и никак найти не могут, а он знает, что ему надо. С юности мотивирован. Молодец.

– Это вы серьезно сейчас говорите? – с сомнением глянула на Артема женщина.

– Ну конечно серьезно. Вполне.

– Ой… Спасибо вам… – тут же расплылась она в благодарной улыбке. – Прямо маслом по сердцу, ей-богу… А то я переживаю все время, что все так у Сашки складывается… Ой, а вот и он идет, кажется! Как и обещал!

В прихожей и впрямь хлопнула дверь, и уверенный мужской голос проговорил:

– Мам, ты где? Давай быстрее, я тороплюсь… Чего там бабушке отвезти надо? Я на мотоцикле сумки подброшу, в автобусе с тобой не поеду. Ты где, мам?

– Саш… – позвала его из комнаты женщина. – Иди сюда, тут тебя дожидаются…

Вскоре он показался в проеме двери, и Наташа принялась разглядывать его заинтересованно, надеясь, что все вопросы будет задавать Артем.

Сашка был симпатичным парнем, этого у него не отнимешь. Дерзкий взгляд синих глаз, длинные, слегка вьющиеся светлые волосы, уверенный разворот плеч. И ростом был высок, и сложен хорошо. В таких парней все девчонки влюбляются, наверное. Да еще и на мотоцикле лихо гоняет, и на гитаре играет! Если на него бандану повязать – ну чем не Бон Джови в юных летах?

– Здравствуйте… – удивленно протянул Сашка, разглядывая гостей. – Мы не знакомы вроде…

– Нет, Саш, не знакомы. Но мы к тебе с вопросами пришли, – начал Артем. – Скажи, у вас в тусовке есть такая девочка – Оля Воронцова? Нет, даже не так… Мы знаем, что есть. Ты давно ее видел, скажи?

– А вы кто вообще? Почему спрашиваете? – ответил вопросом на вопрос Сашка, глядя настороженно исподлобья.

– Дело в том, что она пропала… Ушла из дома и не вернулась. Вот ее мама волнуется очень… – повел рукой в сторону Наташи Артем.

– Ну, ушла… И что? Я тут при чем? Я не знаю ничего…

– Но ты Олю давно видел?

– Не помню… Я в последние дни занят был, вообще никого из ребят не видел. Так что ничего не могу вам сказать, извините.

– А вот мама твоя говорит, что недавно к тебе девочка приходила… По описанию очень похожая на Олю…

– Нет, это не она была. Это другая. Это девчонка из нашей группы, она мне конспекты приносила. И вообще… Почему я должен отчитываться, кто ко мне приходит, интересно? Я ж говорю, это не Оля была! Не знаю я, где ваша Оля! И вообще, я тороплюсь…

Обернувшись к матери, Сашка проговорил быстро:

– Где сумки, мам? Давай уже, я поеду… Времени в обрез…

– Да, да… Я сейчас, сынок… – засуетилась Сашкина мать, выходя из комнаты. – Они у меня на кухне, сейчас принесу… Только осторожно, ради бога, банки не разбей!

Сашка молча посмотрел на гостей, всем своим видом давая понять, что никакой больше информации они от него не дождутся. Потом резко развернулся, ушел в прихожую. Вскоре они услышали, как за ним захлопнулась дверь.

Сашкина мать вернулась в гостиную, виновато развела руками:

– Вот видите… Что я вам говорила… Он у меня такой – сам себе на уме. Если не захотел сказать, так и не заставишь. Вы уж извините, но мне тоже пора… Еще на автобусе через весь город ехать…