я знала, что он не причинит мне вреда. Не тот человек, который так заботился обо мне, когда я была пьяна. Кто убирал мою рвоту. Если бы он собирался сделать что-то ужасное, я бы не смогла остановить его той ночью.

Есть правила для женщин и детей, говорила моя мать о жестоком мире моего отца. Я боялась его в детстве, боялась по ночам, что он вернется, чтобы убить ее или меня, но ее заверения всегда заставляли меня чувствовать себя лучше.

Мне пришлось поверить, что Лука придерживался тех же правил.

Я замерла, ожидая, звук моего сердцебиения громом отдавался в моих ушах. Я не двигалась, но чувствовала его тепло и силу, окружавшие меня. Глыбы мышц и длинные конечности. Я была в ловушке, и мое тело, казалось, нисколько не возражало. Я вспомнила стол, его грубые прикосновение и блаженство его рта между моих ног. Я смягчилась под ним. Уступила.

— Вот и все, — сказал он, теперь тише. Соблазнительно. Он подтолкнул бедра вперед, и я почувствовала каждый дюйм его очень толстой эрекции у себя на животе. — Molto bene, piccolina.60

Моя нижняя половина сжалась, желание снова скользнуло сквозь меня. Одна большая ладонь приземлилась на мое бедро, в то время как другая покоилась на двери над моей головой. Слегка наклонившись, он качнул бедрами один раз, его ствол скользнул по моему холмику.

Ого!

Тепло искрилось в моих венах, а мой набухший клитор пульсировал. Внезапно я почувствовала, что не кончала только что на его стол. Стон сорвался с моих губ, когда я наклонила бедра, чтобы почувствовать его больше.

Он промычал горлом. — Видишь? Нам будет так хорошо вместе, красотка. Ты позволишь мне трахнуть тебя, позволишь мне быть первым членом внутри этой великолепной киски.

Я схватилась за свои немногие функционирующие мозговые клетки, чтобы сказать:

— Ты перестанешь вмешиваться?

— Никогда.

Придурок. — Тогда скажи мне, почему ты в Нью-Йорке.

— Бизнес.

— Мафиозный бизнес.

— Для такого человека, как я, нет другого вида бизнеса.

Я схватила его за галстук и крепко держала. — Будь конкретнее. Какой мафиозный бизнес у тебя в Паесано?

— Ты не можешь думать, что я действительно скажу тебе. Есть правила, fiore mio. — Он снова вонзил свой член в мое тело, заставив меня резко втянуть воздух. — И поверь мне, лучше тебе не знать.

Вот почему моя мать так и не вышла замуж за моего отца, почему она не хотела иметь с ним ничего общего. Ложь, обман, увертки. А Лука убивал людей, чтобы заработать на жизнь. Я быстро приняла решение, даже когда мои бедра качнулись, чтобы приблизиться к нему.

— Мы не можем больше видеться. И я не хочу, чтобы ты был связан с моим рестораном.

— Ты думаешь, это конец? Я бы тебе не поверил, даже если бы ты сейчас не терлась об мой член. — Смутившись, я попыталась отстраниться, но идти было некуда. Он поймал меня в ловушку.

Его рука переместилась на мое бедро, где он задрал подол моего платья выше. Я не потрудилась надеть трусики, они были где-то в офисе Луки, поэтому его пальцы легко нашли мою голую кожу. Он провел двумя толстыми пальцами по моей щели, в то время как его губы скользили по задней части моей шеи. Между моих ног было скользкое месиво, возбуждение собиралось у моего входа, и Лука бормотал итальянские слова глубоким хриплым голосом напротив моей кожи.

Это было слишком.

— Прекрати. Говорить. По-итальянски, — выдохнула я, колени дрожали от силы моего желания. Я была ошеломлена им, слепа ко всему, кроме магии, которую он сплел вокруг меня.

— Тогда мне говорить по-английски? Я сказал, что это самая красивая киска, которую я когда-либо видел, такая спелая и чистая, тугая, как кулак. Она так терпеливо ждала, когда мой член придет и заполнит ее всей моей спермой.

Боже, это было хуже. Мне должно быть стыдно. Я была как пластилин в руках этого мужчины, вся моя независимость и стержень растаяли в полу от его прикосновения.

— Это не изменит моего решения, — выдавила я.

— Нет? Тогда давай попробуем еще раз.

В мгновение ока он упал на колени. Он поднял одну из моих ног вверх через плечо, раздвигая меня, прежде чем его рот вцепился в мой клитор. Не было времени протестовать, прежде чем он начал сосать и хлестать, катая комок нервов на своем языке. Я была чувствительна и опухла от предыдущего оргазма, так что это было похоже на то, как будто мы продолжили с того места, где остановились, мое тело уже на полпути к вершине.

— О, черт, — прошептала я.

Кончик пальца дразнил мой вход, затем скользнул внутрь очень медленно, вторгаясь. Давление, о боже. Мой рот приоткрылся, и я задыхалась, нуждаясь в большем. Желая его с каждым ударом моего бьющегося сердца. Я никогда не чувствовала себя такой неистовой, такой сумасшедшей прежде. Никаких мыслей, только ощущения. Наконец, он заполнил меня одним пальцем, растягивая меня, и я покачала бедрами, жаждая большего. Я уже вставляла маленькие вибраторы, но это было по-другому. Лука был теплым и твердым, так глубоко внутри меня.

Оргазм был прямо здесь, скручиваясь в моих мышцах. Готовый взорваться.

Он отпустил мой клитор с влажным звуком.

— Ты так хороша для меня, Валентина. — Лизание. — Ты позволишь мне лизать тебя, трахать тебя, доставлять тебе удовольствие до потери рассудка. — Еще одно лизание. — Скажи это, fiore mio.

— Лука, — заныла я.

Он так сильно сосал мой клитор, что мои глаза чуть не закатились. — Dimmi, piccolina61 и я позволю тебе кончить.

Я замотала головой, мое тело напряглось.

— Зачем тебе я? В этом городе полно женщин.

Вместо ответа он снова принялся сосать мой клитор. Это было невероятно приятно.

Он слегка вытащил палец, затем глубоко вошел. Сквозь мой громкий стон он сказал: — Слова. Мне нужно их услышать.

Я была слишком далеко, слишком бездумна. Что он хотел, чтобы я сказала?

Его губы покусывали мой клитор, но прикосновение было слишком легким, чтобы заставить меня взлететь. Я выпалила: — Я буду хорошей для тебя, Лука.

Он зарычал, затем начал вылизывать меня с энтузиазмом. Дико, как одержимый мужчина, и оргазм врезался в меня, как поезд. Я пыталась удержаться на ногах, пока тряслась у двери, мое тело содрогалось, билось в конвульсиях, мои мышцы становились жидкими. Это было сильнее, чем то, что было на его столе, с волнами, которые продолжались и продолжались, пока я, наконец, не обвисла. Сильные руки не дали мне упасть на пол.

Лука прижал меня к своей