— Это что-то вроде карты. Когда я хочу, то вижу перед собой разбросанные во тьме точки. Какие-то ближе, какие-то дальше. Некоторые ярче, а какие-то бледнее. Но я вижу их все.

— А как насчет других проклятых предметов?

— Не проверял.

— Хм. Тогда, может, артефакты? Магия? Ауры?

— У смертных я вижу только души. Могу различить, простой передо мной человек или одаренный, чистый душой или же закоренелый преступник. Заклинания тоже вижу, но без деталей. Артефакты — как получится. Сильные — чаще всего да. Слабые или разряженные могу и пропустить.

— Ну а если перед тобой окажется не человек, а нежить?

Мор на мгновение задумался.

— Нежить — это другое… у нежити нет души. Зато есть то, что ее заменяет. Частичка скверны. Как ее маленький росток. Или же семечко? Оно в какой-то степени тоже живет и развивается, поэтому чаще всего я могу его увидеть.

— Я слышал про скверны, — кивнул я. — Хотя бывать в них пока не доводилось.

— Мне кажется, ты хотел спросить меня не об этом, — с едва заметной усмешкой заметил призрак.

— Верно. Мне интересно, как ты видишь меня? Как человека? Как нежить?

— Ни то, ни другое, — все с той же усмешкой ответил Мор. — У тебя тело человека, однако при этом внутри тебя живет и частица скверны.

Я нахмурился.

— Ты хотел сказать, проклятие?

— Нет. Именно скверна. Вот здесь, в груди. Именно в ней ты хранишь проклятые камни. И она же забирает на себя излучаемое ими проклятие, в то время как камни вытягивают на себя силу скверны и тем самым не дают ей занять твое тело целиком. Это удивительно, но одно зло каким-то образом удерживает внутри другое. Полагаю, только благодаря этому ты до сих пор жив.

— Разве такое возможно?

— Раньше я думал, что нет.

— И как ты можешь это объяснить?

Мор снова задумался, а потом неохотно признался:

— У меня пока нет догадок. Кроме того, что однажды с тобой… тогда еще обычным мальчиком… произошло что-то очень плохое. Быть может, это действительно началось с проклятия. А может, сперва ты очутился в скверне, а потом в эту скверну кто-то накидал проклятых камней… не знаю. Моих знаний не хватает, чтобы это понять. Ясно одно — по какой-то причине проклятие и скверна начали воздействовать на тебя практически одновременно. Но, вместо того чтобы уничтожить, они друг друга странным образом уравновесили, успев перед этим порядком погрызть твою душу.

— Это мог быть какой-то эксперимент? — осведомился я, размеренно шагая по постепенно сужающемуся тоннелю.

— Вполне. Как и ошибка в заклинании, стихийное бедствие, злой умысел или просто случайное сочетание многих факторов, приведших к такому странному результату.

— Я был безумен…

— Это меня как раз не удивляет, — отозвался призрак. — Скверна и проклятые предметы… что может быть безумнее? Намного удивительнее тот факт, что ты смог это пережить. А уж то, что ты сумел вернуть разум, и вовсе из разряда чудес. Ты сам-то знаешь, почему начал искать проклятые камни?

Я молча покачал головой.

— Но с каждым таким камнем тебе становилось легче, так?

— Камни помогали мне вспомнить. Хотя сейчас я думаю — возможно, то были не камни, а просто частички твоей души? Порой мне кажется, я слышал шепот… бессвязный, но настойчивый. Быть может, это не я, а он толкал меня на поиски других камней? А когда те приструнили скверну, то и безумие начало отступать?

Мор на мгновение остановился.

— Это похоже на правду. Особенно если камни, которые ты находил, были очень маленькими, а частицы души в них и того меньше. Среди них ведь не было разумных?

— Я ничего такого не ощутил.

— А вот я ощутил… — задумчиво проговорил призрак, сделав вокруг меня один круг. — Даже сейчас ощущаю.

Я тоже встал посреди тоннеля.

— В каком смысле? Они что, еще там? Во мне?

— Меня к ним тянет, — не слишком охотно признался Мор. — Но так как к камням я не прикасался, то крупицы моей старой души и сейчас никуда не делись.

— И теперь ты хочешь их вернуть?

Призрак качнулся назад.

— Не уверен, что с этим нужно спешить.

— Почему? Ты ведь всю сознательную жизнь к этому стремился.

— Да, но я не помню, каким был раньше. И не знаю, какие части моей души оказались утрачены. Существует вероятность, что после того, как мы объединимся, я не смогу остаться собой. Особенно если заберу у тебя слишком много.

Я внимательно оглядел сомневающуюся тень.

Выходит, он не соврал, и кое-какие эмоции к нему действительно вернулись?

— Значит, ты думаешь, что в итоге можешь себя потерять?

— Как бы смешно это ни звучало, но да. Я не хочу утратить то, что имею.

— Но ты сказал, что частички очень маленькие. Вряд ли им под силу серьезно на тебя повлиять. Твой осколок намного больше, стабильнее. Возможно, если ты будешь забирать их по одной, то сумеешь сохранить нынешнюю личность без изменений?

— Это был бы хороший вариант. Если, конечно, ты согласишься мне помочь.

Я пожал плечами и, распахнув рубаху, поковырялся в груди, после чего выудил наружу один-единственный осколок и протянул Мору.

— Пробуй. Чего время терять?

Тот на мгновение замер, а затем все-таки протянул полупрозрачную руку. А стоило ему коснуться проклятого предмета, как крохотный камешек на моей ладони мигнул, после чего алое зарево внутри него разгорелось с новой силой. Призрак от неожиданности отшатнулся. А я поспешил запрятать проклятую вещь обратно, пока она на заполонила тоннель уже знакомым дымом и не испортила тут воздух больше, чем уже есть.

— Ну как? — с любопытством посмотрел я на тень, когда закрыл рану и вернул рубаху на место. — Что-нибудь чувствуешь?

Призрак неопределенно повел плечами.

— Честно говоря, даже не понял, изменилось во мне что-то или нет. Хотя… похоже, я стал лучше чувствовать другие камни. Но на этом, пожалуй, и все.

— Ничего не вспомнил? Новых эмоций не испытал?

— Нет. Может быть, позже проявится?

— Тогда подождем, — решил я. — И если через сутки ничего не изменится, то начнем понемногу возвращать тебе память.

* * *

До нужного места мы добрались уже ближе к полуночи. Вернее, в какой-то момент Мор сказал, что мы уже близко, а потом примерно на четверть часа исчез, чтобы уточнить дорогу.

— Мы под площадью Путешественников, — сообщил он, когда вернулся. — Отсюда до камня самое короткое расстояние. Прямых тоннелей, как ты понимаешь, туда не ведет, но они и не нужны, потому что дальше нам придется двигаться не прямо, а вниз.

— Насколько глубоко? — поинтересовался я.

— Достаточно глубоко, чтобы ты