Эфебы ежедневно выезжали из западных дермиций или казарм, где они жили, а вернее ночевали, и ехали к восточной части города на палестры спортивных тренировок и классы гимнасии. Мальчики ехали через город на белых лошадях с позолоченными (или посребренными) гривами; с телами, умащенными до бронзы оливковым спортивным маслом. Где в этом шествии узнаешь своего сына? Это «наши юноши», будущие граждане, воины, политики, художники. «Э-фебы» – дети Феба-Аполлона. Дети Аполлона-света. Тренировки на палестрах закаляли их тела для войны, а паче для Олимпийских и других игр Эллады. Именно они по окончании гимнасий были участниками Игр. Проигрыш или выигрыш на войне во многом дело и случая. Победа на Играх – путь в бессмертие, запечатленный бронзой и мрамором памятников-изваяний. Тогда твое имя на пьедестале, а ты прорвал ленточку времени. Как некто юноша Грегор – реликт музея в Дельфах, победитель колесничих.

Именно юноши-эфебы в основном и были главной темой греческой скульптуры. В гимнасии, кроме палестры, они учились грамматике, арифметике, истории (по Гомеру). Они все умели писать, считать, знали Гомера и музыку, играли на инструменте Аполлона. Эфеб-кифаред – еще одна часть шестигранного Алтаря Афродиты, Трона Людовизи. Возможно, все свободное мужское население Древней Греции с VIII до III века до н. э. было грамотно, знало счет, Гомера и основы искусства бардов. Причем все: спартанцы, малоазийцы, македонцы были равны перед лицом Олимпийской демократии. Филипп, царь Македонии, неоднократно посылал своего сына Александра на Олимпиады. Известно также, что с поэмами Гомера Александр не расставался даже в походах. Он сын царский, но перед Олимпиадой равны все. Другое дело, что Филипп своему наследнику мог позволить в дополнение к общему образованию частного учителя, пригласив на эту службу Аристотеля, отец которого был придворным врачом. Говорят о Филиппе злые языки, что он выпивал и человек был грубый. Однако за Аристотеля дорого заплатил.

Очень заботила наука воспитания юношей философа Сократа. В диалогах «Федор» он называет себя «повивальной бабкой». Говорил, что унаследовал это искусство от матери, которая была повитухой. А он, Сократ, помогает из плена тела-пещеры освободить для познания душу-разум. Быть благородным человеком, личностью – мало знать грамоту. Сократ беседовал с учениками, вел с ними диалог. Он заставлял ученика думать, открывал ему его собственные нереализованные возможности. Этот метод известен как диалектика, т. е. беседа, спор. Видимо, Сократ слишком увлекся на воспитательном поприще. Общество устало от усилий вочеловеченья и наградило его цикутой, кстати, в эпоху расцвета афинской демократии.

В раздробленном, лишенном единой государственности обществе действовали скрытые от нас сегодня регуляторы. Общество не было единым, но было равным на трибунах стадионов и театра; перед палестрой и сценой. В диалогах и соревнованиях возникало напряжение гениальности, выражавшей единый дух эллинов. Нации, которой не было. «Гений места». Как говорит поэт Иосиф Бродский в «Диалогах с Соломоном Волковым»: «Потому мы говорим о гении места, что место уже другое, оно изменилось, а гений места остается». То, что дошло до нас от Эллады, и есть гений места. «И мы были в Аркадии» называется картина Никола Пуссена (французского классициста), на которой вечные «пастухи» читают надпись на вечном надгробье.

Уже более двухсот лет принята периодизация для Древней Греции:

1 – гомеровский – XI–IX века до н. э. Гомер, Гесиод, расписная керамика, дипилонские вазовые надгробья (или хранилища), геометрический орнамент-меандр.

2 – архаический – VIII–VI века до н. э. Учреждение Олимпийских и Пифийских игр, формирование «ордерного храма» (храм в Антах, храм Аполлона в Коринфе). Скульптура «куросов» и «кор». Формирование классического пира. Чернофигурная керамика и деление ее на виды. Лирическая поэзия. Философия досократиков. Пифагор. Принятая периодизация, как всякая хронологическая структура, – условность. И все-таки создается впечатление, что весь уклад, о котором мы писали, вся «инфраструктура» Эллады начала складываться от толчка, которым и было учреждение Олимпийских игр VIII века до н. э., точка отсчета формирования греко-античного искусства и культуры, как цельности.

3 – классика – V век до н. э. и высокая классика – IV век до н. э. Расцвет архитектуры. Олимпийские и Дельфийские ансамбли. Храмовое зодчество. Канон в скульптуре (Фидий, Мирон, Поликлет, Лисипп). Театральная архитектура (Эпидавр, театр Диониса). Расцвет античной трагедии (Эсхил, Софокл, Еврипид). Пир. Краснофигурная и белофонная вазопись. Расцвет философии (Протагор, Сократ, Платон, Аристотель). Киники, стоики, скептики. Геродот.

4 – эллинизм – конец II века до н. э. Конец Олимпийской демократии. Распад империи Македонского. Нет, пожалуй, ни одного имени в мировой истории равного Александру Великому Македонскому (356–323 гг. до н. э.), сыну Филиппа. Дело не только в том, что он специально, идейно стремился полисную изоляцию замкнутой Эллады превратить в западно-восточную империю. Дело в самой его личности, его тайне. От Александрии до Китая рассказывали и записывали истории об Александре Великом. И викинги Исландии, и ратники Батыя, и бедуины-кочевники, и сочинители рыцарских романов, и даже сказители Древней Руси считали его «своим» героем. «Повесть о рождении и победах Александра Великого» была настольной книгой чтения уже в III веке н. э. И говорят, сам Фирдоуси украсил «Шахнаме» биографией Искандера Двурогого, который спас мир от «Гога и Магога», символизирующих конец света.

На портале храма Покрова на Нерли XIII века Искандер изображен возносящимся на небо в корзинке, влекомый двумя орлами.

Он был высшей и конечной точкой древней сказочной Эллады.

На развалинах империи: Александрия, Родос, Пергам, Херсонес, государство Селевкидов и т. д. Архитектура городов, развитие литературы, александрийская культура. Развитие декоративной и парковой скульптуры. Поэзия. Комедия Менандра. История Плутарха. Архимед. Эллинизм продолжает традиции классической эллинской культуры. Как написал один эллинист, «Греция выиграла в распространении, но утратила стиль (чистоту)».

Не следует думать, что явление нового отменяет предшествующее. Например, краснофигурная вазопись отменяет чернофигурную, «Коринфский орден» – дорический и т. д. Вопросы становления новых форм в случае эллинского искусства нас не так интересуют, как формирование «стиля». Принятая периодизация – не этапы вульгарно понятого «развития», но равные звенья единой формы. Может быть даже это не специфика античности, но любой цельной культуры.

Эллинистические «местные» культуры пропитаны античностью, но лишены ее цельности, созданного ею стиля. Что такое стиль? Мы определяем это понятие как ЕДИНСТВО всех компонентов культуры. И только это есть стиль. Например, готика создала стиль. Европейский модерн создал стиль. Ислам создал стиль. Другое дело, что стиль развивается до определенного момента, а потом долго-долго эксплуатирует или комментирует сам себя.

Стиль узнаваем по детали, т. к. она несет всегда характеристику целого. По детали колонны, в которой мы видим складки пеплоса. По форме и пропорции сосудов, которые живут также законом архитектурного «модуля». Стиль от прически до пят, в манере жить, двигаться, общаться. Стиль – микромолекулярный состав и форма общества, его мгновенная узнаваемость во всем. Мы говорим «классично» и сразу видим архетип, родовое место сквозь вековые напластования, комментарий к основной идее эллинизма – созданному греками стилю. Допустим, «Коры» с Эрехтейона. Это скульптура или архитектурная деталь? И то и другое, а еще – третье – равнонесение того, что возложено на них.