В еврейских синагогах в специальной нише стоит стул, известный как «трон Илии», ожидающий его возвращения. Когда ребенка приводят в синагогу для совершения обряда обрезания, его ставят на этот стул, где все и происходит.

Рассказом об Илии и Елисее мифологический материал Ветхого Завета заканчивается. Никаких мифов не сформировалось вокруг пророков VIII–XVII веков, которые действуют в свете реальных исторических событий. Единственное исключение – фигура Исайи, который, как мы уже знаем, заставил тень на часах Ахаза сдвинуться на 10 градусов назад, чтобы дать знать царю Изекийе, что он выздоровеет. Мифический элемент вновь возникает в измененной форме в позднееврейской апокалиптической литературе. Мы видели, что, пытаясь рассказать о деятельности Бога по сотворению мира, еврейские авторы были вынуждены прибегнуть к языку мифов, и они заимствовали мифологический материал своих ближайших соседей, в особенности жителей Месопотамии и Ханаана. Поэтому, когда они пытались нарисовать картину предполагаемого хода событий, они были вынуждены снова использовать мифологические образы, теперь уже обогащенные заимствованиями из персидских источников, как это можно видеть на примере Книги пророка Даниила, которую считают самой апокалиптической книгой Ветхого Завета.

Хотя эпизоды, содержащиеся в этой книге, разворачиваются при дворе Навуходоносора в Вавилоне после первого завоевания в 596 году до н. э., сегодня считается, что книга принадлежит к эпохе Антиоха Епифана и была написана неизвестным автором, чтобы воодушевить своих соплеменников во время, когда те евреи, которые сопротивлялись политике Антиоха, подвергались жестоким преследованиям. Книга разделена на две части и написана частично на еврейском, а частично на арамейском языках. Первая часть книги состоит из нескольких эпизодов, в которых молодой иудей и три его товарища сопротивляются всем попыткам заставить их принять религию завоевателей и спасает их только божественное вмешательство.

Они требуют, чтобы им разрешили есть только кошерную пищу, и отказываются от пищи с царского стола. Через десять дней они выглядят «здоровее и полнее, чем те, кто употреблял некошерную пищу». Три товарища Даниила отказываются поклоняться золотому образу, которому, по приказу царя, должны поклоняться все его подданные, и их бросают в горящую печь. Царь видит, что они невредимыми стоят посреди огня, а с ними рядом – фигура, которую царь описывает как «сына божьего», и переходит к поклонению еврейскому богу. В качестве наказания за его гордыню Навуходоносор на семь лет был отлучен от людей и питался травой подобно быку. Затем он возвращает себе свой земной облик и признает господство еврейского бога. Во время пира, где золотые и серебряные чаши из храма, вынесенные Навуходоносором, используются как столовая посуда, вдруг появляется рука и пишет таинственную фразу на стенах зала, которую никто из собравшихся не может прочитать. Вызывают Даниила, и он переводит надпись. Она гласит, что Вавилонское царство падет и на его место появится Персидское царство. Тогда же объявляется, что в ту ночь погиб Валтасар и что Дарий из Мидии стал царем. Хорошо известно, что персидский царь Дарий взял Вавилон без боя и что в истории не существовало Дария Мидянина. Наконец, придворные убеждают Дария издать указ, по которому любой, кто будет просить защиты у богов или кого-либо помимо царя, будет брошен в логово ко львам. Когда Даниил услышал об этом, он пошел в свою комнату, окна которой выходили на Иерусалим, и стал молиться своему богу, как обычно. Придворные застали его за этим занятием, сообщили об этом царю и бросили его на съедение львам. Утром царь приходит к логову львов и «жалобным голосом» спрашивает у Даниила, смог ли бог спасти его. Даниил заверяет его, что бог послал ему ангела и закрыл пасти львов. Дарий выпускает его и приказывает бросить придворных, обвинивших Даниила, на съедение львам, да еще с детьми. Затем царь издает указ, по которому все люди его страны должны поклоняться богу Даниила.

В этих рассказах, столь очевидно не имеющих под собой исторической основы, мы видим новое использование мифа. Он используется как пропаганда во враждебном окружении. Яхве изображен как пантократор, имеющий огромную территорию влияния, создающий и разрушающий царства по своему желанию и способный защитить слуг своих от любой опасности, пока они будут верны ему. Это использование мифа развилось в несколько неконтролируемую тенденцию в позднееврейской литературе, где Авраам предстает испытавшим сходные трудности. Та же тенденция видна и в раннехристианских апокалиптических произведениях, где детство и страсти Христовы также одеты в мифологические одежды.

Существует еще один аспект использования мифов в еврейской апокалиптической литературе, на который следует обратить внимание. Его начала можно найти в Книге пророка Исайи, где эсхатологическая деятельность Яхве описана в форме древнего мифа о победе над драконом хаоса. Ее развитие в Книге пророка Даниила и канонической Книге Чисел приобретает форму трансформации прошлой и современной истории в мифологические образы. Во второй части Книги пророка Даниила обе империи греков изображены как самые разные звери – львы, медведи, бараны, козлы, а самый последний зверь изображен с десятью рогами, железными зубами и стальными когтями. Он говорит «великое слово» против Всевышнего, обрушивается на «святых Всевышнего», то есть на еврейский народ, и пытается изменить «времена и законы». Еврейский народ изображен в виде человека, «сына человеческого», который приходит с облаков небесных, чтобы получить в вечное владение страну, которая будет существовать вечно. Здесь писатель рассматривает современную ему историю и ее осмысление в мифологических терминах. Тот же процесс виден в различных книгах апокалиптического характера и достигает своей кульминации в христианском Апокалипсисе от Иоанна, где все образы древнего мифа и обрядовых моделей – обрядовые сражения, победа над драконом, священные браки, триумфальные сошествия и многое другое – собрано в одном грандиозном описании развития и завершения человеческой истории.

Мы уже знаем, что в развитии религии Израиля мифология играла очень важную роль. Мифы заимствовались из религий соседних стран и использовались еврейскими авторами для того, чтобы через символические образы передать свои верования относительно происхождения вселенной и, главное, представить историю своего народа как «историю спасения», то есть рассказать о созидательной деятельности бога, избравшего еврейский народ служить инструментом достижения спасительной цели. В Евангелии история еврейского народа достигает своей кульминации. Произошли некие события, давшие толчок к возникновению новых течений, которые приобрели поистине всемирное значение. Те же, кто явился свидетелем этих событий и пытался истолковать их, говорили о «новом творении» и описывали сообщество, которое возникло в результате этих событий как новый Израиль. Они описали центральную фигуру этого движения как второго Адама, нового Моисея, еще одного Иисуса, имя которого он носил.