Королева молода и очаровательна, она полна сил и энергии, но любовника не было, а муж обычно спал, плотно поужинав. И все силы брошены на то, чтобы удивить всех, и прежде всего себя, нарядами и развлечениями. Яркий пример того, как опасно оставлять в одиночестве молодую красивую женщину. Это приводит либо к появлению любовника, либо к безумной гонке за тряпками и украшениями.

А когда у женщины есть чем платить (или хотя бы подразумевается, что есть), вокруг немедленно находится толпа желающих угодить. За солидное вознаграждение, конечно.

Близкая подруга графиня де Ламбаль порекомендовала Розу Бертин, портниху, которая когда-то создавала наряды для мадам Дюбарри. Сначала это едва не остановило королеву. Даже воспоминания о прошлой сопернице были невыносимы, но, увидев первое же платье, созданное Розой, Антуанетта уже больше от ее услуг не отказывалась.

Дважды в неделю Бертин появлялась в покоях королевы и чувствовала себя на время примерки и обсуждения очередного шедевра почти хозяйкой. Она не шила платья для Антуанетты, Роза заказывала готовую основу у портного, а потом превращала эту основу в настоящее произведение искусства. Но и стоил очередной шедевр, как шедевр!

– Ах, Ваше Величество, вы не должны задумываться над тем, сколько лент пойдет на этот наряд, сколько бы ни пошло, он будет самым элегантным!

Мария-Антуанетта не задумывалась, когда она беседовала с Розой Бертин, казалось, они понимали друг дружку даже не с полуслова, а мысленно. Бертин прозвали «Министром Моды». Конечно, она шила и графине Прованской, но что это было за шитье!

– Чтобы выглядеть как королева, надо ею быть! – такой вердикт Министра Моды сражал наповал всех тех, кто желал, чтобы талия казалась столь же стройной, а спина столь же ровной, не имея ни того, ни другого.

Создавать туалеты богине могла только богиня. Так и случилось.

Еще одним магом-растратчиком был парикмахер Леонар. Этот мастер появлялся в королевских покоях по воскресеньям, в остальные дни передавая простую работу другим. Леонар был таким же мастером выдумки, как и Роза Бертин в своем деле.

Леонар приезжал во дворец в карете, запряженной шестеркой великолепных лошадей. То, что он создавал, иногда переходило всякие разумные границы, но если заставить женщин соревноваться друг с дружкой, они способны пойти на любые дорогостоящие глупости.

Это было время неимоверного разгула фантазии у мастеров парикмахерского искусства. Прически достигли своего максимума как по высоте, так и по размерам и… весу. Сооружение на голове, которое и прической-то назвать трудно, потому что оно не помещалось в карету и дамам приходилось стоять на коленях, чтобы не испортить этакую «красоту». Дверные проемы вынуждены увеличивать, иначе обладательница роскошного сооружения могла свернуть шею, пытаясь пройти в комнату.

Мастера прически живо откликались на веяния дня, любая модная тема разговора тут же отражалась в прическах. Множество самых различных чучел птичек, макетов кораблей, зданий, няня с ребенком (потому что у кого-то прошли роды), «прическа в честь прививки от оспы короля» (неизвестно, как она выглядела)… Как в таких сооружениях спать? Вероятно, никак, но это не волновало Леонара, а женщины предпочитали терпеть…Конечно, самые элегантные и безумные прически у королевы (на то она и королева!). Тут не до сони-мужа и не до его серьезных занятий.

В прическах огромное количество блох, вшей и всякой дряни, они неудобны и тяжелы в ношении, а переделывать каждый день – слишком долго, ведь большая прическа создавалась не один час, обычно по полдня и дольше.

Ввиду своего неудобства башни с кораблями продержались совсем недолго, хотя денег выкачали много и волос попортили тоже.

На следующий год головы уже украшали страусиные перья.

Еще одна страсть – украшения. У Марии-Антуанетты их было очень много еще из Вены, потом большую шкатулку подарил Людовик XV после венчания, много дарил и Луи. Но разве бриллиантов бывает много или просто достаточно? Всегда хочется что-то новенькое, а ювелиры – такие хитрецы, они так заманчиво предлагали обменять старые на новые, давали в кредит и соблазняли, соблазняли…

– Ваше Величество, браслет только для ваших ручек! Создан нарочно для вас, чтобы подчеркнуть их красоту. Таких красивых рук нет во всей Франции.

А браслеты безумно хороши, хотя стоят тоже безумно дорого. Но ведь ювелиры готовы принять в зачет бриллианты, которые уже надоели, а то, что принимали за полцены, неважно, главное – новый браслет произвел фурор.

Жуткие долги оплачивал муж, чувствующий себя просто виноватым за то, что не дал супруге иного взамен. Чувство вины – одно из самых дорогих материально, особенно когда есть возможность тратить и есть на что…

Иногда траты были просто нелепыми. Например, для королевы ежедневно доставлялась курица. Нет, сама Антуанетта – вовсе не любительница куриного мяса, но однажды она попросила такого для своих собачек, а куриного мяса под рукой не оказалось. Просчет немедленно исправили, и теперь оно было всегда. Только вот больше не просила… А курицы? Их забирали слуги. Как и многое другое, платья – фрейлины, перчатки – камеристки, ленты – служанки… Всем хватало чем кормиться рядом с красивой, щедрой королевой.

Еще одной бедой стала карточная игра, приносившая немыслимые долги.

Но не менее расточительны были и родственники. Братья и их супруги, а также тетушки швырялись деньгами ничуть не меньше королевы. Их миллионные счета приходилось то и дело погашать королю. Правда, их никому не приходило в голову укорять в памфлетах, словно единственной транжирой в королевской семье была только сама Мария-Антуанетта.

Париж захлестнула волна памфлетов с карикатурами на королеву, насмешливыми стишками, явным бредом, в который легко верилось тем, кто никогда не бывал в Версале и саму Марию-Антуанетту не видел в глаза.

– Иосиф, я этого не вынесу. Ты только посмотри, что творится во Франции!

Похоже, императрица в отчаяние, что бывало крайне редко.

Сестры и братья императора разбросаны по всей Европе, большей частью депеши об их делах и поведении вызывали головную боль даже у него, но за младшую, Антуан, Мария-Терезия переживала больше других. Иосиф протянул руку за листом, поданным матерью, и поднес его к глазам.

Граф Мерси сообщал о памфлетах и вольном поведении королевы Антуанетты.

– Вот то, чего я так боялась. Из Антуан никогда не выйдет настоящая королева, если она не изменится. Но куда смотрит ее супруг?!

– Боюсь, что не туда, куда нужно. Придется ехать и разбираться.

Мария-Терезия поморщилась, она никогда не ездила с официальными визитами и считала их совершенно бесполезным делом. Если уж очень было нужно, куда-то выезжал муж. Конечно, сейчас хорошо бы поехать самой, материнский взгляд сразу заметил бы все неладное, но императрица уже в возрасте, не слишком хорошо себя чувствовала, чтобы ездить, да еще и так далеко.