– О’кей, о’кей, ладно. Я просто хотел прийти именно сюда, поскольку через час встречаюсь с ребятами насчет зубьев для машин серии D, твердосплавных.

– Местного производства?

– Надеюсь. Выращивание твердосплавных кристаллов в печах – штука очень дорогая, но я собираюсь провести презентацию и привлечь инвестиции.

Дарси покачала головой.

– Опять у нас нехватка капитала.

Майк кивнул.

– Я уже жаловался вчера на этот счет Хавьеру. И для этого есть название: «проклятие фронтира». У них те же самые проблемы двести лет назад были, когда в Штатах приходилось строить железные дороги и рыть каналы.

– И какое же было найдено решение?

Майк помрачнел.

– Правительственные фонды.

Дарси рассмеялась. Майк рассмеялся вместе с ней, хотя ему и было не до смеха.

– Значит, у тебя встреча по поводу твердосплавных зубьев. А как насчет всех остальных узлов? Нашел мастерскую, чтобы проходческие щиты делать? – спросила Дарси.

Майк понял, что Дарси мягко уводит разговор в сторону от темы правительства, той, на которой он точно заведется. Ну и ладно, сработало, хоть он и понимает, что это. Ему очень нравились машины серии D, очень нравилось говорить о них. Все настолько изящно, и обслуживание должно стать намного проще. Не только тоннель большего диаметра, но и на 60 % меньше простоя, значит, больше расстояние, которое можно пройти за день. Приняв тему разговора, Майк принялся объяснять, как работают усовершенствованные гидравлические насосы в системе подачи режущей головки… поднял взгляд и увидел подернутые пеленой глаза Дарси. Черт, он опять заботанел.

И он резко сменил тему.

– Ну… так, в общем, конструкция очень хорошая. Но, это, что ты сегодня еще делаешь?

– Предполетная на «Вуки» в третьем ангаре…

Майк поставил чашку с кофе.

– Уже?

– Бильдж Демир из «Велеки» заплатил за очередной груз воды, а тебя уже неделю партия грейдеров в Тхокуанге дожидается.

Майк скривился.

– Знаешь, мне не нравится, что ты так часто летаешь. Да еще теперь, когда у Гаммы спутники спалили…

– Кто-то же должен это делать.

– Это не значит, что ты должна!

– Когда-нибудь я выйду замуж и заведу детей. Возможно, – сказала она, с ударением на последнее слово. – Но до тех пор я делаю карьеру.

Майк снова скривился. Достойный аргумент. Опять.

– Мы же уже говорили. Постройка Аристилла отнимает все мое время.

– А много ли надо времени, чтобы пожениться?

– Дело не… ты понимаешь, что я хочу сказать.

– Нет, Майк, не понимаю.

Майк огляделся. Он терпеть не мог разговоров на эту тему, особенно у всех на виду.

Он наклонился вперед.

– Мне надо строить Аристилл. Нам нужны население, промышленность – все. Будет война, и нам надо к ней готовиться.

Дарси положила салфетку на стол.

– Если нам надо создавать промышленность и привлекать сюда людей, моя работа даже важнее, чем я думала. Так что мне лучше отправиться туда прямо сейчас.

– Эй, так нечестно. Еще пару лет…

– Майк, если бы мы участвовали во всем этом как семья, тогда бы ты мне и говорил, безопасно лететь или нет. Но если мы делаем это ради более важной цели – что ж, городу нужно, чтобы я летала.

Она встала.

– Подожди… Дарси, подожди.

Он встал.

– Там опасно – и становится опаснее с каждым днем.

– Тогда мне нужно провести предполетный прогон как можно раньше, не так ли?

Майк проводил ее взглядом.

Будь оно все проклято.

Какого черта все испортилось так быстро?

Капитан Тудель стоял на качающемся на волнах десантном катере, держась рукой в перчатке за рейлинг. Второй рукой он пытался удержать ровно бинокулярный прибор ночного видения. Где этот сухогруз, черт его дери? Его уже тошнило от всего этого – тошнило от запаха морской соли в воздухе, тошнило от необходимости целую ночь стоять у борта десантного катера, тошнило…

Стоп. Вон там, на фоне слабого свечения фитопланктона, полоса, черная на темно-сером. Он коснулся плеча штурмана и показал. Спустя мгновение запел свою песню мотор, и катер ринулся вперед.

Может, вот этот?

Первое судно, которое они захватили, оказалось не тем, что нужно. Они обыскали каждый миллиметр, но не нашли ни странных механизмов, ни дополнительных аккумуляторных батарей, ни толстых силовых кабелей, о которых говорили консультанты. Ничего особенного, просто еще один долбаный нарушитель блокады, набитый рисом, электронной техникой и прочей бесполезной хренью.

Слежка за этим судном, ожидание, пока оно достаточно далеко от берега уйдет, захват, обыск, а потом он отдал своим бойцам в награду некоторых из членов экипажа, перед зачисткой и затоплением. Все это заняло четыре дня. Четыре дня полной хрени.

А теперь они три дня это судно искали, и, вероятно, это еще один «чарли фокстрот». Бардак, если перевести на гражданский.

Будь оно проклято, у него нет времени на еще один фальстарт, через пять недель у него очередная аттестация. Комиссия на присвоение звания подполковника жесткая, жестче, чем все предыдущие, которые ему довелось проходить. И это его последний шанс. Вверх или на выход. Ему нужно нечто впечатляющее, и как можно быстрее.

Блин.

Может, этот сухогруз, который становился все больше в окулярах бинокля, с каждой волной, которую переваливал катер, может, это именно то, что они ищут?

Хорошо бы.

Спустя шесть минут штурман повернул штурвал и заглушил мотор. Катер сбрасывал скорость, они двигались вдоль борта огромного корабля.

Штурман немного поработал штурвалом, и они притерлись. Тудель протянул руку и коснулся обшивки сухогруза… и нащупал толстое резиновое покрытие. На мгновение не поверил своему ощущению. Ткнул еще раз, и оно слегка подалось под нажимом. Проклятье. Именно так, как говорили консультанты. Он улыбнулся, впервые за несколько месяцев.

– О’кей, парни, работаем!

Спустя мгновение раздались глухие хлопки, и на возвышающийся стеной борт сухогруза змеями взметнулись веревочные лестницы. Еще спустя мгновение дюжина солдат, физически годных, начали свой долгий подъем. Тудель взялся за лестницу и полез следом. Сзади подходили остальные катера отряда.

К тому времени, когда Тудель перелез через планшир, первое отделение уже разделилось на две группы. Первая огневая группа выставила охранение, а солдаты второй собрали лебедки, чтобы поднять на борт альтернативно годных.