– Вас низвергли на Землю, а этот диспут теперь изучается на уроках этики, – подытожил рыжий. – Классика. Примитивно простая и, одновременно, очень сложная. Я, кстати, всегда сочувствовал вам.

– Судя по тому, что со мной случилось, это довольно неразумно, – медленно произнес Михаил, чувствуя, как внутри него что-то умирает. Он и массовые убийства? Вдохновитель резни и геноцида? Ангел смерти? Всадник Апокалипсиса? Нет! Рыжий врет! Он не может говорить правду, и Михаил не станет плясать под дудку лукавого! Но если в словах рыжего и его мастера есть хоть капля правды… В голове Михаила стал складываться план.

– Сколько прошло времени с момента моего грехопадения? – спросил он.

– Время? – недоуменно переспросил рыжий. – Ах, время! Я и забыл, что вы еще мыслите категориями недавнего прошлого. Времени в земном его понимании здесь не существует. По крайней мере, для нас. Вы можете управлять движением этого измерения, как захотите – остановить или замедлить, пустить вспять. Все несущественно.

– Все относительно, – повторил Михаил словами брюнета. – Я могу вернуться в любой момент бытия?

– При желании. Но я бы пока рекомендовал не экспериментировать. Ваше сознание все еще находится в плену стереотипов. Вы рисуете все вокруг в привычной вам форме. Свою одежду, свой и мой образ. Держу пари, я выгляжу в ваших глазах непритязательно и, может быть, смешно.

– Я вижу вокруг то, что хочу видеть, – задумчиво сказал Михаил, и закрыл глаза. Когда он распахнул их снова, на него смотрел бородатый мужчина, сжимающий автомат. Через половину его лица бежал уродливый рубец шрама. В черных глазах боевика читался животный ужас. Дыры в груди Михаила, пробитые пулями повстанца, стремительно затягивались. Неверный дернулся и резко поднялся на ноги.

– Шайтан! – закричал бородач. Михаил одним ударом проломил ему грудную клетку и, подхватив автомат, вышел в коридор. Продержаться ему оставалось всего несколько минут – до подхода своих. А когда он предупредит их о газовой атаке, не страшно и снова умереть. Пожалуй, он пустит себе пулю в лоб.

Михаил шагал вперед, поливая огнем беспорядочно отступавшего противника. Он чувствовал не только страх и ненависть врага, но и чужой, тяжелый, пронизывающий взгляд. Михаил смутно догадывался, чье незримое присутствие ощущает. Небеса, затянутые дымом пожарищ, готовились оплакать новые жертвы.

– Он спасет город? – спросил у брюнета рыжий. – Он понял свою ошибку?

– Да, – тонкие губы брюнета тронула призрачная улыбка. – Как только вернется, восстановите память ему. Последнее испытание пройдено.

Бескрайний океан леса нежился в последних лучах угасающего заката, когда течение великого эфира над ним нарушило темное тело. Оно упало в атмосферу с высокой орбиты, вышло из пике в сотне метров от поверхности и продолжило полет по горизонтали, значительно замедлив скорость. Объект явно относился к числу неопознанных и встревожил оператора наземной радиолокационной станции.

– Товарищ командир, – обратился он к командиру. – Неопознанная цель! Угол над горизонтом 30 градусов, азимут 35.

– Где ведешь? – офицер оторвался от кроссворда, с которым безжалостно сражался последние полчаса.

– У Великого Устюга!

– Это Дед Мороз, – офицер нехотя вернулся к разгадке кроссворда. – Отставить тревогу.

– Простите, товарищ капитан? – переспросил оператор. Офицер отложил кроссворд.

– Ты ж первую зиму на РЛС, – вспомнил он. – Не рассказывали еще… Дед Мороз это, подарки ребятишкам развозит.

– А как же тройка? – спросил оператор, чувствуя себя участником нелепого розыгрыша.

– Вот про тройку, пожалуй, сказки врут: гужевым транспортом ко всем детям не поспеть, – серьезно сказал офицер, но, заметив, как все больше вытягивается лицо оператора, не сдержался и улыбнулся. – Есть у него тройка, есть, только необычная – по воздуху летает. Полагаю, на ракетных двигателях, но многие со мной не согласны…

Объект, зафиксированный военным радаром, действительно, мало напоминал сказочную тройку. В окрестностях Великого Устюга двигалось тело, форма которого привела бы в восторг любого уфолога. Над лесом бесшумно плыла тарелка. Вспугнув стаю ворон, она зависла над полянкой с одиноким бревенчатым домиком, расписанным диковинной резьбой. Из трубы валил густой белый дым, свидетельствуя, что дом обитаем, и в нем не спят.

Обитатель пасторального жилища – румяный и энергичный дед, ничего не подозревая об НЛО, облачался в тулуп. Подпоясавшись атласным кушаком, он пригладил роскошную белую бороду, надел шапку, отороченную мехом, глянул в зеркало, и подмигнул отражению. Отражение подмигнуло в ответ и одобрительно подняло вверх большой палец. Дед довольно рассмеялся, подхватил мешок и посох, стоявшие у массивного деревянного стола, и, распахнув дверь, призывно свистнул.

Вспыхнул яркий свет, но вместо сказочной тройки перед дедом возникла странная пара – серый, маленький, щуплый гуманоид и собакообразное существо, стоявшее, тем не менее, на задних конечностях. Серый сделал пару шагов вперед и раскрыл ротовое отверстие: – Вы – Дед Мороз, он же Санта-Клаус, он же святой Николай, он же Аяз-ата, он же…

– Я-я, – перебил его Дед Мороз. – Только пригасите свет – слепит.

– Вот! – серый гуманоид важно поднял вверх трехпалую ладонь и повернул голову к киноиду. – Коллега, перед нами классический преступник, известный в разных уголках этой планеты под разными кличками.

– Побойся Бога, сердешный, – оторопело сказал Дед Мороз. – Какой я преступник?

– Межпланетный, – ответил серый. – И я вам не сердешный, а сотрудник службы галактической безопасности.

– Хо-хо-хо! – старик издал серию утробных рокочущих звуков, идентифицированных автоматическими переводчиками инопланетян как выражение крайне хорошего настроения. – Легавые! На каком основании задерживаете?

– Вы подозреваетесь в контрабанде внеземных антигравитационных и трансмутационных технологий, а также демпинге, основанном на владении первыми, и подрывающем местную экономику, – сказал серый. – Миллионам землян известно, что вы передвигаетесь по воздуху и раздариваете детям бесчисленное число подарков.

– Если это все, разрешите откланяться, – улыбнулся в бороду Дед Мороз. – Мне к куче детей поспеть нужно.

– Не в этой жизни, – зарычал киноид.

– Придержите собачку, уважаемый, – обратился Дед к серому.

– Шалите! – рявкнул киноид. – Мы прикроем вашу лавочку!

– По какому праву! – возмутился Дед Мороз. – У меня контракт на полторы тысячи местных лет!

– Арбитрам расскажете, – прорычал киноид, выудил из меха странного вида наручники и пошел на Деда. Тот попятился, зацепился валенком за порог и упал, ударив посохом оземь. Высоко вверх взметнулись искры фейерверков, на миг затмив первые звезды, с любопытством наблюдавшие за происходящим сверху.