Алесса с удивлением подавила желание и повиновалась. Вытирая рукавом набежавшие слезы, она подошла в недоумении к низкому деревцу.

Внизу распростёрлось широкое безбрежное море! В лицо ударил морской бриз, волны плескались и разбивались на тысячи осколков об подножие утеса, на котором они стояли.

- Откуда здесь море? – Одними губами спросила Алесса, наблюдая, как вода вздувалась и пенилась в магическом водовороте. – Здесь же не было никакого моря? Что происходит?

Алевтина ничего не ответила и только устремилась взглядом вдаль за горизонт навстречу восходящему солнцу.

Алессе не нравилось происходящее. Это не могло быть реальностью. Как сказал перед сном Андрей: картинку как будто подменили.

- Алевтина, милая! Опомнись! Что происходит?

Сестра только слегка качнула головой. Алесса кусала от непонимания и нарастающей тревоги губы. Море было такое же как на Земле дома, но тут, она вдруг увидела как на горизонте, где голубая гладь соединяется с небом, появилась чуть заметная оранжевая полоска, похожая на легкое облачко пыли.

Алесса присмотрелась ближе, но нет, это не была иллюзия. Оранжевое облако становилось все гуще и ярче, оно наползало на небо, стирая его чистую голубизну. Багровое марево приближалось к Эн-тэллѝйскому солнцу, а красные всполохи молний будоражили темнеющие волны моря.

- Что это такое? – Воскликнула Алесса, вцепившись в руку сестры. – Что происходит?!

С чудовищной быстротой туча поглотила солнце и все ближе подкатывала к утесу, словно вулканическая лава.

Стало невыносимо жарко. Девушка отступала к лесу, тянула за собой сестру, но Алевтина не шелохнулась. Туча накрыла все небо над головой, и в тот же момент ядовитое алое пламя охватило лес. Белесые стволы застонали, треснули и заполыхали. Животные выбегали на утес, птицы в панике вылетали из горящих листьев, и все они сгорали от этого дьявольского облака. Самое страшное, что чувствуя жар и невозможность вдохнуть воздух, Алесса не смогла пошевельнуться, а огонь приближался к ней.

Алевтина медленно обернулась, посмотрела с безразличным выражением на сестру, коротко сказала: «Не допусти», и ушла в пылающий лес.

А Алесса даже крикнуть не могла. Она  могла лишь беспомощно чувствовать, как багровое марево сжигает лес, иссушает колеблющееся море и всю планету, разрывает ее саму на части, лишая возможности дышать и причиняя страшную боль...

А потом все вдруг исчезло. Исчезло марево, гнетущий жар, сжигающая боль. Девушка открыла глаза и увидела весь ужас. Эн-тэллѝ была мертва. Полностью. Иссушенная до тла планета превратилась в огромную могилу, покрытую песком и пеплом. Когда-то зеленая трава стала черной пылью, обугленные кости животных валялись среди иссохших кусков деревьев. Там, где совсем недавно бурлило море, теперь распростерлась растрескавшаяся, мертвая пустыня, по которой гулял сухой холодный ветер. Целая планета в раз лишилась жизни, как будто, что-то высосало жизнь, энергию, все.

И снова шепот наполнил могилу. Со всех сторон: из-под земли, с неба, с выжженной пустыни он окутывал землю, полный тоски и горя и среди множества голосов, она явно услышала один. Голос Алевтины:

- Не допусти….

***

- Отпусти!! Ай! А ну отпусти быстро, да чтоб тебя!

Алесса открыла глаза и со страхом начала озираться по сторонам. Лес утопал в зелени, небо голубыми просветами прорывалось скозь листву, и не было никакого оранжевого облака, а слух ласкал звонкий смех.

Еще не до конца придя в себя от увиденного во сне, она с трудом соображала, кто вообще все эти люди, и что за белое существо вцепилось в воротник одного из них. А внутри бродил голос Алевтины и ее единственное слово: «Не допусти».

- Да отпусти же ты наконец! Алесса! Ну может, хоть ты мне поможешь?

Вокруг стоял смех – веселый, живой. Он входил в сильный контраст с апокалипсисом из дикого сна.

Маленький зверек отпрыгнул от Арона, открыл его рюкзак и начал самозабвенно вытаскивать оттуда провизию.

- Ах ты мелкое исчадие зла! – Снова закричал терианец.

- Ты ошибся, - усмехнулся Даррен. – Ты никогда еще не видел исчадие зла.

Алесса зевнула и протерла горящие виски. Голова разламывалась на части и ей было далеко не до смеха. Кроме того, она увидела наяву тропинку, которая и привиделась в кошмаре. Видимо, сознание воспроизвело ее во сне, но девушке все равно стало не по себе. Ведь, именно по ней она шла за тенью Алевтины. Тропинка виляла между стволами и уходила вглубь леса, точно также как и там.

Новый взрыв смеха вывел ее из ступора, заставил содрогнуться. Алесса поморщилась, но убедившись, что никому до нее сейчас нет никакого дела, встала и подошла к ближайшему дереву. Кровь бешено запульсировала в висках, а последние остатки хоть какого-то уюта рухнули окончательно. Тропинка повторяла весь путь. Пребывание на Эн-тэллѝ творило с ее разумом страшные вещи, которые никак не получалось объяснить здравым рассудком. А может и она уже сходит с ума? Как старик в космопорте? И как многие другие до него?

Алесса по привычке прикусила губу и, только лишь отчасти, отдавая  отчет в своих действиях, пошла вперед, без оглядки назад. Тропинка, по краям поросшая длинной мокрой травой, вилась тонкой лентой, огибая деревья. И снова пришлось убедиться, что путь полностью повторял сон.

«Ох, папа папа!» - Подумала про себя девушка, укоризненно качая головой. – «Ну неужели и меня пора весть к психиатру? И почему ты сам не мог сходить с ума на какой-нибудь другой планете? Ну например, на Аре-Хен? Тихо, спокойно как в морге.. и вдобавок святая планета для терианцев. Тайн хоть отбавляй! А мы сидели бы тихонько и спокойненько на Земле, зная, что все в полном порядке, все чудненько и не оказались бы в такой жо…» Она запнулась ногой о толстую корягу и полетела в траву. Утренняя роса щедро обрызгала волосы и лицо. Шмыгая чудом уцелевшим носом, Алесса зябко поежилась и стала вынимать из волос дары Эн-тэллѝйской природы.

«Зря ты так, папа» - проговорила она вслух с явной обидой. – « Мы же твои дети, нас любить надо! И как теперь? Алевтина исчезла и является ко мне в диких кошмарах, коих и врагу не пожелаешь, а я лежу лицом вниз не пойми где и вспоминаю уроки природоведения. Не хорошо так, папа! Очень не хорошо!»

Она вздохнула и огляделась. Впереди маячил долгожданный просвет, и, нервно догадываясь, куда он ведет, Алесса поспешила вперед. Белые стволы, освещенные солнцем, расступились и вот, она уже оказалась на открытой площадке! А впереди, низкое и крепкое деревце,