Мы стояли чуть по диагонали, перегородив правую полосу. Водитель посмотрел на повреждения внедорожника и взмахнул руками, потом поднял руку к уху и что-то произнес. В шуме машин было невозможно ничего разобрать, но вряд ли он просто сообщил об аварии. Тонированное стекло внедорожника опустилось. Для меня это был сигнал к действию – я выставил руку и прежде, чем водитель успел спрятаться, выпустил в него две коротких очереди.

Следующая была по стеклам внедорожника, которые сразу же покрылись сеткой трещин. Еще по одной для контроля я сделал в колеса. Из-за разбитых стекол дали ответную очередь. Пули стучали по лобовому стеклу и крышке капота, оставляя лишь царапины на краске последней. Не пришлось даже прятаться – из машины никто не посмел высунуться, чтобы вести прицельный огонь. Я нажал на курок последний раз, выбив при этом еще несколько стекол внедорожника, и устремился за другой машиной, которая быстро удалялась в сторону города.

Развив скорость, более чем вдвое превышающую допустимую для города, я бросился в погоню, собираясь сократить расстояние как можно быстрее. В зеркало заднего вида виднелся наряд ДПС, который с осторожностью приближался к внедорожнику. Нас никто не собирался преследовать. Очень хорошо. Я передал пустой «каштан» Лене. Догнать автомобиль в городе было гораздо сложнее – перекрестки, пешеходы, сложные развязки, пробки, возможность уйти дворами. Да, у нас был навигатор, но, если мы попадем в глухую пробку на светофоре, у противника будет время покинуть машину и тогда мы их точно не найдем.

Пока что нам везло, мы сокращали расстояние, лавируя между машинами и удачно объезжая скопления транспорта по обочине. Клаксон гудел почти непрерывно, разгоняя неповоротливых водителей, которые не спешили оказаться дома. Тормозить приходилось редко, проще было проскочить. Даже автобусы, громоздкие и тяжелые, уходили от столкновения, прижавшись к обочине. Что и говорить, выглядели мы солидно даже без бампера впереди машины.

Но мои планы летели к чертям – я не решился бы начать стрельбу прямо в городе и даже протаранить автомобиль я тоже не смог – при таком скоплении транспорта в завершение рабочего дня жертв не миновать. Ситуация могла стать еще хуже, если к противнику прибудет подкрепление. Я бросил взгляд на Лену, которая держала на коленях пистолет-пулемет. В ногах у нее были разбросаны обоймы, полные пуль. Девушка протянула мне «каштан», я покачал головой.

- Я не буду стрелять в городе, это слишком опасно, - отказался я. – Мы должны выехать на более открытое место.

Однако в этой погоне вскоре появилась третья сторона – местная полиция решила не оставаться непричастной к разрушениям, которые мы могли причинить в городе. Сзади нас уже висели два патрульных автомобиля. Стоило ожидать и того, что дороги перекроют, тогда придется импровизировать на ровном месте. Но пока мы мчались по широкой центральной улице, чудом не задев ни одного автомобиля. Патрули следовали за нами, повторяя те же маневры. Пострадавших пока не было, но я не сомневался, что они вскоре появятся.

Мимо мелькали вывески магазинов, высотные здания сменились пятиэтажками, затем и вовсе потеряли в росте – мы близились к историческому ядру города. На ближайшем светофоре образовалась большая пробка: внедорожник метнулся влево, задел легковушку, заднюю часть ему ободрал автобус, остановившийся сразу же за перекрестком, но автомобилю это ничуть не помешало продолжить движение. Мы следом проскочили перекресток, оставив позади остановившиеся машины. Почти прямой поворот вправо пришлось пройти, солидно сбросив скорость. Мы держались почти в упор к автомобилю, но вокруг было очень много гражданского транспорта. Я поймал себя на мысли, что стал думать, как военный, именуя всех остальных гражданскими. Как же я не любил это!

Еще один перекресток, на этот раз уже почти без машин. Мы проехали его, свистя шинами. Патрули сзади нас тоже не намеревались отставать. С перекрестка отходили несколько узких дорог и одна достаточно широкая. Внедорожник предсказуемо вильнул в сторону широкой трассы и мы нырнули в проезд между двумя массивными зданиями следом за ним. Впереди виднелся подъем дороги, сразу за мостом, на котором четыре машины с синей полосой на борту полностью перегородили проезд.

Водитель внедорожника притормозил и остановился почти посередине дороги. Я встал немного в стороне сразу за ним, надеясь в случае необходимости получить хороший угол для стрельбы. Патрули сзади припарковались, прикрыв большую часть дороги. Я насчитал впереди не меньше десяти человек, сзади из машин вышло еще восемь. Плюс внедорожник. Мы снова в меньшинстве, которого по военной науке надо избегать всеми силами. Хорошо бы и нам сейчас одного военного теоретика, который дал хороший совет по этой ситуации. Вместо него в опущенное окно внедорожника немного высунулся Владимир.

- Никак вы не хотите оставить меня в покое, - сказал он. Волосы его по-прежнему были грязными, но шрамов и следов на лице уже не осталось. – Отсюда вам уже не выбраться, - он пожал плечами. – Наверное, в другой ситуации я бы даже избрал тебя союзником, таких упорных надо еще поискать. Но ничего, в другой жизни увидимся, - он скрылся за тонированным стеклом, оставив нас, съедаемых не самыми приятными чувствами, из которых страх был наименьшим.

Внедорожник тронулся к перегороженному мосту. Я посмотрел назад – к своим машинам бросились и патрульные. Ситуация становилась более запутанной.

- Пора умирать, - с притворной улыбкой сказал я, посмотрев на Лену. Похоже, улыбка получилась настолько кислой и неправдоподобной, что девушка ничего не ответила.

Патрули плавно обогнули нас и на малой скорости катились за внедорожником, который и не собирался останавливаться перед препятствием. Внезапно одна машин в баррикаде сдвинулась в сторону и освободила проезд. Это уже было очень плохо. Если с полицейскими можно было найти общий язык или попытаться дождаться помощи сверху (а она наверняка бы пришла), то с людьми, которые пропустили машину преступника, шутки были плохи. Хотя, для них Владимир мог и не быть преступником. Недостаток информации в очередной раз сказывался и я не мог принять верного решения. Ситуацию спас сам полковник Королев.

- Черт с ней, с винтовкой, - услышал я в ухе его голос. – Не допустите бойни ни в коем случае. Мы отслеживаем Воронкова, а вы уведите оттуда оба патруля, пока их не перестреляли.

Картина впереди отчасти представляла вестерн: по одну сторону моста находились две машины, патрульные уже покидали их, чтобы разобраться, почему преследуемому дали уехать; а непосредственно на самом мосту стояли вооруженные люди и ждали сигнала к действию. Нам выпала роль миротворцев. Не скажу, что меня это обрадовало, да и мирить людей, тем более с оружием, не так легко. В данной ситуации это было скорее невозможно.

Я двинул машину вперед, чтобы догнать патрули, которые ушли на несколько десятков метров ближе к мосту. Тем временем проезд снова закрыли. Я подъехал сбоку к одной из патрульных машин, остановился, едва не зацепив боковое зеркало, опустил стекло и постучал. Из машины показалась фуражка, под ней я рассмотрел серьезное, но очень молодое лицо. Плохо, очень плохо – уговорить людей старшего возраста было бы проще. Молодежь жизнь не очень ценит. По себе знаю.