Но раз он рассказывает, как охранять лес, – надо бы узнать об этом как можно больше: о том, что происходит в мире, в других лесах. Вдруг происходит что-то такое замечательное, что ему неизвестно, а могло бы помочь в их важном и нелегком деле.

И они призадумались о том, что нужно бы им побывать в городской библиотеке. Посещать городскую библиотеку Кикиморке не хотелось. Особенно после той встречи с людьми – журналистами и снайперами. Конечно, это были не лучшие воспоминания о людях. И он понимал, что просто не все они были готовы встретить что-то необычное в своей жизни. А не зная, как лучше поступить, люди чаще всего поступают особенно глупо. Конечно, и совушка Софушка не была заядлой посетительницей городской библиотеки. И никогда, к её большому сожалению, не была записана в читальный зал. Но! Неспроста была она такой умницей, и слыла по всему лесу умудрённой и образованной, учёной совой.

Она просто обожала читать! Для этого она облюбовала ветку липы, склоненную прямо к окну читального зала библиотеки. И, прилетая ещё ночью, усаживалась поудобнее, старательно прячась в густых листьях, чтобы никто её не увидел. Утром дожидалась открытия библиотеки. Это давалось ей нелегко, потому что, как известно, совы днём спят, а живут активной жизнью ночью. Даже зрение у них во много раз острее ночью. А там, в библиотеке, столько замечательных книг о природоведении! Об этих книгах и о том, что удалось ей в них прочитать, в то время, как кто-нибудь из посетителей раскладывал перед собой на столе читального зала библиотеки так интересующие и Софушку книги, – обо всём этом она рассказала Кикиморке:

– Чтение этих прекрасных книг – такое увлекательное занятие! Я старалась запомнить всё написанное до мельчайших подробностей. Эти сохранённые в памяти знания очень нужны нашему лесу, они украсят и улучшат жизнь обитателей леса! И я читала, совершенно не замечая, как летело время! Но давались эти познания нелегко. Мало того, что я подвергалась опасности быть обнаруженной, когда сидела на ветке перед библиотечным окном, поэтому читать приходилось в основном летом, когда листья на деревьях густо росли. Так ещё стали мешать неожиданно появившиеся враги. Вернее, врагини! Дурновкусные горожанки вороны. Представь себе! И они тоже оказались любительницами почитать! Заглядывали в книги читателей с ветвей деревьев в окна библиотеки. Но их совершенно не интересовала ни прекрасная мудрая классика, ни просто хорошая литература. К сожалению, они пристрастились в основном к чтению душещипательных любовных романов и детективов. Они страшно галдели, обсуждая между собой, кто на ком женится или не женится вовсе! – сетовала и сокрушалась совушка Софушка.

Но она не стала жаловаться Кикиморке на то, что, ещё хуже было дело, если вороны прогоняли её с любимой удобной ветки липы, откуда ей было так приятно читать. Потому что зрение её за последнее время значительно ухудшилось. А с других, отдаленных веток она почти ничего не видела. Ослабевшее зрение оказалось серьёзным препятствием для чтения.

А вот об этом узнал Кикиморка совершенно случайно уже в тот же вечер. Устав после облёта леса, он заснул в своём гамачке. Но вдруг проснулся от странных звуков. Он прислушался и понял, что доносились они из дупла совушки. Кикиморка мигом собрался и бросился к ней. Он застал Софушку всю в слезах. Хотя плакать она старалась как можно тише, лишь тихонько всхлипывая, роняла слёзы.

– Что с тобой? Кто тебя обидел? Расскажи мне, что с тобой случилось! Ведь я твой друг! – расспрашивал её Кикиморка, но она заплакала ещё сильнее.

Сквозь слёзы она объяснила:

– Не хотела никого беспокоить. Но наглость прилетающих ворон перешла все границы! Конечно, я понимаю, что их можно только пожалеть. Потому что они пристрастились к скверной литературе, воспевающей культ силы, поэтизирующей стихию зла и насилия. И они, в сущности, сами себя лишили мира прекрасных и благородных чувств, красоты и гармонии. Что делать, если не всем повезло, как мне когда-то. Тогда, в первый раз, просто из любопытства, я спряталась в густой листве липы, растущей у самого окна библиотеки. И стала рассматривать всё происходящее в библиотеке. Меня занимало то странное, на первый взгляд, действие: люди, приходящие в библиотеку, берут книги, выбирают стол поудобнее. Потом усаживаются за него и открывают книгу, положив её перед собой. И долго молча смотрят в открытую книгу, лишь тихо переворачивая страницы. При этом они то улыбались чему-то, то что-то явно переживали. Волнуясь, они глубоко вздыхали или радовались. Некоторые украдкой смахивали набежавшую слезу. Что-то волнующее и захватывающее творилось в этих книгах. С того дня эта загадка не давала мне покоя. Научиться читать мне помог тот же навык прятаться в густой листве деревьев. И я, стараясь оставаться незамеченной, полетела к школе. Присмотрелась к растущим под окнами деревьям. Очень удобной оказалась берёза под окнами школы. За сентябрь, пока листва ещё густая, я заглядывала в окно, где первоклассников обучала грамоте просто замечательная учительница. Именно благодаря ей я и научилась читать. После этого я, так же прячась в ветках липы, заглядывала в окна библиотеки, выбирая, что же такое интересное мне сегодня почитать? И тут мне невероятно повезло. Такой интеллигентный пожилой писатель именно в эти дни приходил в библиотеку. И каждый день он читал, сидя у самого окна, не просто книги, а настоящую классику. Таким образом, он невольно помог мне полюбить настоящую великую литературу! А воронам не повезло! Все их усилия, потраченные на то, чтобы научиться читать, пользы им не принесли. Им не повезло. Они заглядывали в те окна, у которых присаживались или сварливые домохозяйки, чтобы почитать пошлые любовные романы, или второгодники, которые зачитывали до дыр всякие детективы. В них-то они и почерпнули представление и о справедливости, и о правилах поведения в трудную минуту. Подражая героям прочитанных боевиков и детективов, вороны становились всё развязнее. И получились из них вместо боевитых смелых красавиц-шпионок примитивные нахалки. А ведь раньше такого не бывало. У ворон всегда был свой четкий этикет. Никогда молодая ворона не позволяла себе первой клевать добычу, видя старшую по возрасту ворону из местных. Приезжие, ой, тьфу – прилётные, то есть прилетевшие, даже старшие, оказывали своё почтение местным, даже молодым воронам! А теперь – никому и никакого почтения! Раньше они были строго воспитаны. А теперь и летают порой так низко, что почти задевают всех вокруг! Совсем распустились! Они нападают на меня всей стаей!!! Прогоняют с любимой ветки, сидя на которой я так люблю читать!

И она опять заплакала.

– Что ж… Теперь всё понятно. Вопрос первый – подобрать тебе очки. Вопрос второй – разобраться с нахалками! – определил Кикиморка.

– Что ты?! Что ты, Кикиморка!!! И не вздумай приближаться к ним! Их целая стая! Заклюют! – замахала в страхе крыльями совушка Софочка, отговаривая его.

– Но кто-то должен призвать их к порядку! В конце концов кто-то должен им помочь стать порядочными птицами! Что ж, пусть это буду я! – возразил ей Кикиморка. И, не желая больше слушать опасения перепуганной совы, он отправился к Ёжику, чтобы обсудить дальнейший план действий. Совушка после разговора с Кикиморкой как-то успокоилась. И вскоре быстро заснула. Спала она крепко и долго. А когда проснулась, выглянула из своего дупла. Тут её буквально ослепила целая стая ярких солнечных зайчиков. Она, потирала глаза, пытаясь рассмотреть, кто это так шутит. А когда рассмотрела, была очень растрогана тем, какая великая вещь – настоящая дружба! Она увидела, что к дубу идут Ёжик и Кикиморка. Оба несли множество разных очков по моде всех времён и народов. Кикиморка крепко держал их в своих цепких зелёных лапках. А Ёжик выглядел очень забавно. Между иголок вся его спина была унизана таким множеством разнообразных очков, что от такой тяжести все его четыре лапы просто подгибались. Именно эта груда очков и отбрасывала во все стороны весёлые солнечные зайчики, успевшие заглянуть и в дупло совушки Софушки. До конца дня друзья были заняты примеркой очков для неё. А на следующее утро Кикиморка и Софушка решили отправиться в библиотеку вместе. Несмотря на возражения Ёжика, его было решено оставить дома, присматривать за хозяйством. Дело ответственное.