Господин Камацу поперхнулся, что с ним нечасто случалось. Помолчал минут пять, потом ответил:

– Благодарю за службу, адмирал. В ближайшее время мы примем решение. Продолжайте выполнение задания.

– Слушаюсь! – Грант отключился.

«Спасибо хоть его не того… не утилизировали за самоуправство», – подумал Сенкевич. – Похоже, с Грантом та же история, что была с капитаном Платоновым в Равенсбурге. Адмирал звездной эскадры – национальный герой, символ Корпорации, воплощение чести и справедливости. Он просто не мог поступить неправильно. Господину Камацу проще согласиться с действиями Гранта и объявить их еще одним подвигом, чем признать, что Корпорация наплевала на жителей своей колонии. Ведь история явно попадет в прессу. Сейчас небось раздуют из небольшого недоразумения новую легенду. А там – как получится. Скорее всего, когда о Финестре подзабудут, ее снова оставят на произвол судьбы.

«Может, уже вернемся на борт «Непобедимого»? – осведомился Сенкевич. – Жрать хочется».

Адмирал оставил отряд космодесантников для патрулирования улиц и отправился на корабль.

То ли поздний завтрак, то ли ранний обед Гранту подали в каюту. Отличный среднепрожаренный бифштекс, салат из свежих овощей, зеленый чай и шоколад на десерт.

«Неплохо, – сказал Сенкевич. – Я почему-то думал, что еда в будущем безвкусная и синтетическая».

«Употребление натуральных, не синтезированных и не генномодифицированных продуктов – одна из привилегий заслуженных сотрудников Корпорации», – пояснил Грант.

«Всё как всегда и везде, – подумал Сенкевич. – Бонусы, привилегии, мотивации. Человечество не меняется».

Спустя несколько часов объявился с докладом Эрик Лонг. Наконец он засек сигнал «Арабеллы»: звездолет пиратов приближался к планете Гамма-32.

Ночевка на «Кувалде» прошла спокойно. Дана разбудили вопли, летевшие из камбуза. Оттуда несся дикий рев КОКа и жалобный голосок Марии. Вопли становились все громче – что-то рушилось и грохотало. Дан поднялся и отправился разбираться.

По камбузу катался огромный клубок, из которого раздавались воинственные крики. Вокруг носился, весело похрюкивая, возбужденный Дуриан. На мгновение распахнулась холодильная камера, из нее выглянула Мария, огляделась, спряталась, снова захлопнула дверь.

– Стоять! В чем дело?! – гаркнул Дан.

Клубок остановился, распался на взъерошенного Сяо Ли и разъяренного КОКа.

– Где оно? Лови! – прорычал киборг. – Иначе сейчас тебя зажарю!

– Да вон! – механик ткнул пальцем.

По стене споро ползла огромная, метра два длиной, коричневая рогатая сороконожка.

– Сейчас же убери эту тварь! Она мне все тут испачкает! – бесился КОК.

– Ее можно кушать, – настаивал Сяо Ли. – Мясо, вкусно!

– Я тебя сейчас скушаю! – КОК схватился за нож.

Безвинная сороконожка, явно искавшая и не находившая выход из этого сумасшедшего дома, стремительно метнулась к двери. Дуриан разбежался, подпрыгнул, схватил тварь за волосатый хвост, потащил куда-то.

– Забирай и пошел вон! – выкрикнул КОК, воинственно размахивая ножом.

Сяо Ли, кулинарные инновации которого снова не оценили, вздохнул, побрел на поиски сороконожки. Но забирать было уже нечего: под кухонным столом обнаружился Дуриан, из пасти которого торчали рога.

– Вот видишь! Кушать можно! – удрученно произнес механик.

– Сяо Ли, ты выходил в лес без скафандра? – уточнил Дан.

Хотя можно было и не спрашивать…

– Кто еще выходил?

Выяснилось, что проще перечислить тех, кто не выходил. И первым на вылазке отметился сам Дитрих фон Валленштайн.

– Не понимаю, – возмущалась Настя, – что за дисциплина у этого Акулы?

– Это пираты, солнышко. Подонки, отбросы. Они хороши в захвате судов, в ограблениях. Но не в длительных экспедициях. Капитан вышел, дисциплина развалилась.

Ничего странного. Блад вербовал людей из тех, у кого были нелады с законом. Убийцы, грабители, насильники, воры – вот его контингент. Неудивительно, что все они, едва попав на твердую землю, отправились за поживой. Селение местных жителей, которое можно ограбить, экзотические звери, с которых можно содрать шкуру, – годится все. Сколько угодно рассказывай, что планета не населена разумными, что ей присвоен высший уровень опасности – для пиратов это пустой звук. Они не дорожат ни чужими жизнями, ни своей. Но сейчас нельзя допустить анархии.

– В следующий раз за самоволку отправитесь на корм акулам! – рявкнул Дан в лучших традициях Блада. – А сейчас Вагиф вас осмотрит. Если у кого какие раны, царапины – лучше говорите, пока не поздно.

В результате выяснилось, что Сяо Ли покусала мошка, механик ожесточенно расчесывал локти и шею. Трое пиратов обожглись какой-то травой и покрылись гнойной сыпью. Их Дан тоже отправил в лазарет. Только Дитрих фон Валленштайн был цел и невредим, да еще подсмеивался над незадачливыми товарищами.

Вопреки стараниям китайца накормить команду свежатиной из сороконожки, на обед было обычное синтезированное мясо. Сяо Ли к столу не вышел. Вагиф, вернувшись из лазарета, сказал:

– Плохо ему, задыхается, кашляет. Я сделал инъекцию антибиотика и антигистамина – теперь только ждать.

Дан кивнул: на корабле не было ни лаборатории, ни настоящей клиники – пираты не особо трепетно относятся к своему здоровью.

Значит, чертов Сяо Ли все же умудрился подхватить какую-то местную заразу. Лишь бы это не перешло в эпидемию…

Однако его опасения оказались напрасными. Механик быстро оклемался, Вася после укуса медузы тоже шел на поправку. Обожженные травой, правда, долго еще почесывались, но чувствовали себя нормально. Через два дня Акула оставил на «Небесной кувалде» охрану и отправился на поиски лагеря погибшей экспедиции.

Снова начался изнурительный поход по джунглям. Влажность, испарения, ветки, хлещущие по лицу, тучи насекомых. На «Небесной кувалде» нашлись фильтры для скафандров, но запас их был невелик. Следовало выполнить задание как можно быстрее и убраться с этой планеты. Не нуждались в защите только киборги и Дуриан, который крутился возле экипажа, время от времени отбегая, чтобы пометить кусты или дерево.

Дан сверялся с коммуникатором по карте, которую дал Кхар Тхикайи. Если верить прибору, лагерь находился за ручьем, всего в двух километрах отсюда.

КОК, неутомимо прорубавший путь, вдруг остановился так резко, что Дан едва не уткнулся носом ему между лопаток.

– Что там?

Киборг молча отошел, давая обзор. Заросли, за которыми они остановились, нависали над рекой. Темно-красная, похожая на кровь вода лениво текла между пологими берегами, таща гнилые ветви и листья. Дан взглянул на карту, предоставленную Кхаром Тхикайи вместе с заказом, – никакой реки. Ручей. Скорее всего в джунглях есть сезоны дождей и сухие периоды. Когда составлялась карта, река обмелела.