class="p1">Рита задвигалась. Заскользила. Нет, всё-таки он очень горячий. Этот Мартыненко.

И пахнет так, что в ней пробуждается ненормальное желание всего его облизать. Именно всего.

Не удержавшись, Рита наклонилась и лизнула сосок Савелия. Мужчина шумно втянул в себя воздух. Когда так яростно и бескомпромиссно реагируют, как тут устоять?

Рита лизнула и второй, не забывая двигать бедрами. Её попа то и дело касалась эрегированного члена. Чуть-чуть податься назад и всё, она снова будет на нем. Перед глазами плыло от накатывающих волнами желания. Она же испытала оргазм. Кончила! И по сценарию должна устроиться на мужском плече и сладко уснуть, утомленная ласками. Ничего подобного! Она хотела ещё.

Чувствовать. Гореть. Быть.

Видеть, насколько сильно её хотят.

Их сексуальная жизнь с Филом была неплохой, особенно в первые годы. Экспериментировали, пробовали разное. Оба познавали сексуальную стороны бытия. Было неплохо, было хорошо. Было даже феерично.

С Савелием изначально иначе. Иначе и всё тут. Рита откинулась назад, начав имитировать половой акт.

- Вот так, давай, милая.

Пальцы мужчины безошибочно опустились на её клитор. Закружили, надавливая, теребя и лаская. Задевая чувствительные окончания.

Её тело не отошло от первого оргазма, второй оказался на подходе. Ещё… Чуть-чуть, совсем немного. Лаская её одной рукой, глядя в лицо горящими потемневшими глазами, второй рукой Савелий нащупал презерватив, разорвал квадратик зубами и лишь на несколько мгновений оторвался от Риты, приподняв её над собой.

- Стой, как стоишь, не двигайся, - приказал, он.

Она и не собиралась никуда уползать или уходить, терпеливо дожидаясь, пока властные руки снова не опустятся ей на талию. Не сожмут так, что сердце закатилось от сладостного предчувствия. А потом опустят на член, усилив ощущения…

Утром тоже был секс. Савелий опрокинул Риту на живот и вошел в неё. Ещё ночью они ушли в его спальню, где он всё-таки уложил её к себе на плечо, отдав распоряжение спать.

Рита вырубилась. Не просто уснула. Закрыла глаза и провалилась в сон без сновидений, сквозь который она чувствовала, как её обнимают и иногда целуют.

И как берут.

Нежно и в тоже время требовательно.

Движение. Толчок. Более глубокое проникновение, растягивание изнутри на грани боли и удовольствия. Рита уткнулась головой в подушку, душа стон.

Потому что Фил особо не любил, когда она кричала…

Фил?!...

Сознание взорвал запах другого мужчины. И другие прикосновения. Сна как не бывало. В голове Риты метеором пронеслась мысль, что, слава Богу, она вслух не произнесла имя бывшего мужа.

Иначе случилась бы катастрофа.

Рита подалась назад, хватанула воздух ртом. Савелий отреагировал мгновенно, обхватил её горло ладонью, потянув к себе.

Господи… Господи-Господи!

Её трахает мужчина. Другой. Не Фил.

Как оказывается, иногда тела совпадают и откликаются друг на друга, вне всяких доводов разума. Страсть выходит на первый план, и нет сил и возможности противостоять влечению.

Так говорила себе Рита. И ничего другого между ней и этим Мартыненко нет!

Он входил в её тело, крепко держа её за ягодицы. Проникал властно, даже немного жестко.

Точно она была его женщиной и дала разрешение на всё – на каждое движение, на каждый толчок. На то, чтобы руки мужчины по-хозяйски трогали её везде.

Абсолютно.

Спальню наполнили влажные звуки и терпкие запахи, которые кружили голову.

Оргазм не заставил себя долго ждать. Тело Риты напряглось, зазвенело. Она выставила руки вперед, хватая воздух.

За спиной стонал Савелий. Потянув её на себя, прижав плотнее к своим бедрам, так, что между ними не осталось ни сантиметра, он бурно кончил в неё.

Рита держалась. Уперлась ладонями в матрас и пыталась прийти в себя.

Что-то должно было случиться.

Хотя бы что-то!

Она едва не назвала другого мужчину именем мужа! Эта мысль взрывала мозг, заставляла её дрожать ещё сильнее.

Поцелуй в лопатку опрокинул Риту навзничь. Иначе и не скажешь.

Савелий ничего ей не сказал, освободил от себя и направился в ванную. Она же, продолжая стоять на коленях, повернула голову ему вслед.

После чего рухнула на кровать, что хранила их запах.

Ночь закончилась. Пришло утро. И надо более трезво смотреть на вещи.

Конечно, можно сделать вид, что ничего не произошло. По большому счету, так и есть. Переспали двое свободных людей, и что? Ничего криминального. Ни у кого из них нет пары, обязательств перед другими людьми. Рита перевернулась на спину и уставилась в потолок. Стыдно признать, она вчера весь день прислушивалась к разговорам Савы. Ждала, что позвонит девушка, и его голос изменится. Савелий выйдет из комнаты, давая понять, что разговор не для ушей Риты.

Ничего подобного не произошло.

Как не пыталась Рита найти прорехи в порядочности Мартыненко, не получалось. Про ту ночь, когда она постучала к нему в дверь, она предпочитала не вспоминать.

Рита долго стояла под душем. Трогала своё тело. Внизу живота тянуло, но сладко. Был небольшой дискомфорт, на который она не стала обращать внимания.

С Савелием они встретились на кухне.

- Яичницу будешь? Или бутерброды с рыбой? – спросил он, бросив в сторону Риты быстрый взгляд, значение которого она не уловила.

Зато рассмотрела спину Савы. Он специально перед ней красуется или что?

Скорее всего, второе. Но настырно хотелось верить в первое!

Он надел свободные серые штаны и белую майку-алкологичку. Дома было тепло. Почему бы и нет? В конце концов, он находится у себя и под её прихоти подстраиваться не обязан.

Но она залипла, черт возьми! И почему-то снова внизу живота потянуло.

- Бутерброды. Рыба в холодильнике?

- Я уже достал.

Голос мужчины был сдержанным. Ни игривости, ни шуток.

Они сели за стол, и лишь тогда Рита, преодолевая внезапно накатившее смущение, сказала:

- Савелий, то, что произошло вчера – ничего не меняет. И, наверное, не должно повториться. Точнее, без «наверное»!

Какая она идиотка! Начала говорить и блеет как овца, которую привели на заклание!

Мужчина сохранял спокойствие. Причем, такое, что и придраться не к чему! Сидел, пил кофе и ел яичницу, отправлял в рот бутерброды. При этом её он не игнорировал. Когда она начала говорить, он даже отложил в сторону вилку.

Рита едва не заерзала на стуле, желая получить от Мартыненко реакцию. Должен же он, в конце концов, что-то сказать на её реплику!

- Не удивлен, - ровным тоном проговорил Савелий, откидываясь на спинку стула и скрещивая руки на груди, отчего мускулы на плечах обозначились рельефнее. – Вот совсем не удивлен, Рит. Я не сомневался в тебе.

- То есть?

- Что ты нечто подобное