— Кто это? — тихо спросил он.

— Это я, я! — отвечал ему Виллиго, который тоже услыхал шорох и, связанный, пополз к стене, извиваясь как змея.

Канадец поспешил развязать дикаря, и оба они, не обменявшись больше ни словом, приблизились к непрочной глиняной стене.

Шорох не прекращался. Очевидно было, что кто-то хотел осторожно обратить на себя внимание пленников.

Решив, что во всяком случае враги не стали бы так действовать, Дик стукнул два раза в стену.

Шорох прекратился, вместо него послышались два ответных удара в стену. Сомнения не было: к пленникам прибыла помощь, но кто бы это мог быть?

Вскоре раздался странный звук, как будто кто-то стал буравить стену, и на землю посыпались комки глины. Появилось отверстие, сквозь которое пленники увидели сероватый сумрак ночи.

— Кто там? — спросил канадец, наклоняясь к отверстию.

— Это я! — отвечал знакомый голос англичанина Джона Джильпинга.

Дик насилу удержался, чтобы не вскрикнуть от удивления.

— Вы! Вы один! — сказал он вполголоса.

— Да, совершенно один, со мной только бедный Пасифик, да мул, да собака. Они и привели меня сюда. Но я вам расскажу об этом после, а теперь некогда.

— Да, вы нам расскажете это после, — отвечал Дик, — а теперь я вам скажу только то, что вы честный и храбрый человек, мистер Джильпинг.

— Да нет же, право, нет. Говорят вам, что это не я, а Пасифик, да мул, да собака… Но об этом после. Я боюсь, как бы дундарупы, которые пляшут около костра… Надо сначала вооружиться.

— Увы! У нас отобраны все винтовки!

— Вот вам другие. Только берите скорее, а потом мы увеличим дыру.

— Как, мистер Джильпинг, вы решились…

— Да ведь это было нетрудно. Я знал, что в багаже мула есть оружие и заряды. Я взял оттуда четыре винтовки для вас и одну для себя да столько же револьверов… Берите же скорее, вооружайтесь.

— Мистер Джильпинг, вы молодец.

— О, вовсе нет. Я только воспользовался нетрезвостью дикарей… Вот вам патроны, а вот и револьверы. Кажется, довольно.

— Как вас благодарить, мистер Джильпинг?

— О, не меня, не меня… Ведь я же говорю вам, что это все Пасифик с мулом и вашим Блэком… Это очень оригинально…

Во время этого разговора англичанин передавал Дику через отверстие ружья и револьверы. Виллиго с догадливостью дикаря подполз к двери и стал наблюдать, что делается на улице.

Оргия разгоралась. На красном фоне пылающего костра выделялись черные тени пляшущих дундарупов и бандитов. Пение тоже продолжалось. Замаскированный человек продолжал прохаживаться один с ружьем за плечами. Оливье и Лоран, разбуженные Диком, с нескрываемой радостью встретили весть об освобождении. Благодаря мужеству и хладнокровию Джильпинга все пленники были снабжены оружием. Теперь они могли с успехом защищать свою жизнь и свободу от пьяной толпы.

Вооружившись с ног до головы, друзья устроили совет. В сущности, думать было не о чем; следовало только выйти потихоньку из хижины и оставить деревню. Наутро дундарупы нашли бы хижину пустой.

Но не того хотели Виллиго и канадец: им хотелось задать негодяям хороший урок. В успехе они не сомневались, имея столь прекрасное вооружение. Наконец, следовало принять в расчет и чрезвычайное изумление ошалелых дикарей и бандитов, когда они вдруг увидят перед собой свободных и вооруженных пленников.

Эти соображения Дика были приняты всеми единогласно.

— Поблагодарите же мистера Джильпинга, — заметил Дик, — ведь это он нас выручил!

— О, дорогой мистер Дик, — возразил англичанин. — Я очень рад это слышать от вас, но не забывайте также и Пасифика с мулом и Блэком. Когда вас увели дундарупы, я хотел погнать Пасифика к тем горам, где, по вашим словам, находилась деревня нагарнуков. Я хотел известить ваших союзников о случившейся с вами неприятности. Но мой Пасифик — не знаю, что с ним сделалось, — ни за что не хотел идти, а повернул в ту сторону, куда шел ваш мул, следовавший в свою очередь за Блэком, который издали бежал за дундарупами. Так мы и потащились друг за другом и дошли до деревни. Тут я решился наконец обуздать животных и начал с того, что привязал Блэка к дереву в роще; мул и осел спокойно поместились около него, но я для пущей важности тоже привязал их к дереву. Потом я стал дожидаться ночи и поужинал. Хороший сыр у меня, право; я в первый раз еще попробовал от этого куска, как привез, и очень доволен… Когда наступила ночь, я достал из багажа ружья и заряды… Остальное вы знаете. Теперь вы видите сами, что Пасифик, мул и Блэк играли во всем этом главную роль.

Когда англичанин кончил рассказ, стало светать, и дундарупы с пьяными криками нестройной, безоружной толпой кинулись к хижине. За ними спешили бандиты, едва держась на ногах от опьянения.

Замаскированный человек кинулся загородить им дорогу. Вероятно, он хотел исполнить данное накануне обещание.

Но он не успел. Мгновенно сцена изменилась. Дверь хижины с треском вылетела вон, и на пороге показались пять человек пленников, вооруженных винтовками.

Открылся беглый огонь, в короткое время произведший огромное опустошение в рядах дикарей.

Ужас и удивление охватили дундарупов и бандитов. Постояв немного на месте, нестройная толпа отхлынула от хижины и бросилась, кто куда. Страшные винтовки безжалостно истребляли бегущих.

При первых выстрелах европейцев замаскированный человек бросился в сторону и скрылся в густой траве. Европейцы проискали его потом весь день до вечера, но не нашли.

Вечером поселок дундарупов горел со всех четырех концов, а Виллиго, глядя на пожар, отплясывал военный танец.

Спустя пять дней маленький караван вступил на Лебяжий прииск, цель похода Оливье Лорагю. Канадец показал своим ослепленным товарищам груды золота, веками накопленного в этом месте.

— Вот, — сказал Дик графу, — вот вам могущество и мщение. На земле нет ничего, что устояло бы против этого сверкающего божества!

Праздник в Мельбурне. — Боксеры. — Том Пауэлл, чемпион Австралии и Англии, и Джеймс Тайлер, чемпион Америки.

В МЕЛЬБУРНЕ, ГЛАВНОМ ГОРОДЕ ШТАТА Виктория, шли приготовления к празднествам по случаю дарования колонии права на автономию. Основанная всего за пятнадцать лет перед тем, столица Виктории благодаря приливу эмигрантов разрослась в огромный город, который далеко оставил за собой по богатству и числу жителей даже Сидней, возникший в самом начале австралийской колонизации.

Такой быстрый рост города обусловлен открытием в штате Виктория богатейших золотых приисков. Мельбурн обстроился и украсился с замечательной быстротой. Биржа, банки, газеты, журналы, школы, театры возникли в нем, как по волшебству, и в короткое время он почти сравнялся по значению с такими городами, как Бомбей, Калькутта, Шанхай и Гонконг.