7 июля 1937 года:

Арестован Иосиф Пятницкий, член партии с 1898 года, осмелившийся возражать Сталину и его приспешникам на пленуме ЦК. Если судить по дневнику Юлии Иосифовны Соколовой, жены Пятницкого, арестовывать его приходил сам Ежов. Доблестные чекисты не только грубо обращались с родными Пятницкого, не только перевернули все в квартире, но и «конфисковали» все деньги и облигации, патефон с 43 пластинками, даже готовальню сына и его детские книги. У отца Юлии, проживавшего вместе со своей второй женой у Пятницких, пропала его сберегательная книжка на 200 рублей, облигации, золотые часики жены. В тот же день Пятницким приказали съехать с государственной дачи, которую, по любимому сценарию Сталина, ему предоставили за несколько недель до ареста. Оставшаяся безо всяких средств к существованию Юлия Иосифовна зашла к А.А. Сольцу, которого называли «совестью партии», просить его, чтобы ей вернули ее собственные деньги. Сольц ее не принял, а его старая экономка испуганно шепнула Юлии: «Он сам боится, он меня прогонит, если вас увидит. Он сказал, передайте ей, что я ее не знаю». Из партии Пятницкого исключили на следующем, октябрьском пленуме ЦК, спустя четыре месяца после ареста.

Иосиф Пятницкий

В фабрикации дела Пятницкого свою роль сыграла провокация, состряпанная гестапо. Гитлер решил использовать царившую в СССР шпиономанию и нанести удар по Коминтерну, и гестапо выбрало Пятницкого на роль «германского агента», действовавшего в руководстве. В этих целях гестаповцы завербовали двух арестованных немецких коммунистов, выпустили их на свободу, вручили им досье с компроматом на Пятницкого, которое могло погубить не только его, но и вместе с ним – сотни работников Коминтерна. Руководитель «Красной капеллы» Леопольд Треппер, которому историю с досье рассказал гестаповец Гиринг, подчеркивал: «то была одна из лучших услуг, которые Сталин оказал Гитлеру». Досье было составлено довольно неуклюже, и выявить его поддельность ничего не стоило. Но, как говорилось в сводке Российского общевоинского союза, составленной летом 1937 года, «провокация Ежова против Пятницкого преследует одну цель – компрометацию видного большевика, слишком много знавшего из тайн Кремля – Коминтерна… Долгое время Пятницкий держал в своих руках все связи и всю агентуру международного большевизма. Его падение и его арест означает закат деятельность Коминтерна. Теперь Сталин приступает к своей имперской политике, сделав своим союзником Гитлера».

Аналитики из РОС были весьма проницательны. Коминтерновские кадры были воспитаны в бескомпромиссно антифашистском духе. Без кровавой чистки этих кадров нельзя было заставить зарубежные компартии поддержать сговор Сталина с Гитлером, как это произошло в 1939 году. Дело Пятницкого должно было перерасти в «коминтерновский процесс», но этому помешала поразительная стойкость 55-летнего Пятницкого, который, как выяснилось в хрущевские времена, был подвергнут 220 часам допроса с применением пыток. Его приговорили к ВМН и расстреляли 30 октября 1938 года.

* * *

Заместитель начальника 2-го отдела Разведуправления РККА, дивизионный комиссар Лев Александрович Борович вернулся из командировки в Китай. Уже 11 июля он был арестован, а 25 августа – расстрелян.

8 июля 1937 года:

Арестован бывший председатель ЦИК Таджикской ССР Нусратулла Максум (Нусратулло Лутфулаев, 1881–1937), в 1931–1934 годы – председатель ЦИК СССР. Был приговорен к ВМН и расстрелян 31 октября 1937 года.

9 июля 1937 года:

Политбюро ЦК ВКП(б), в соответствии со своим решением от 2 июля о выявлении и уничтожении «врагов народа», утвердило «тройки» и количество подлежащих расстрелу и высылке по областям, краям и республикам. Список очень длинный, приведем лишь несколько пунктов:

«1) По Северо-Осетинской АССР в составе тт. Маурера, Тогоева и Иванова. Утвердить намеченных к расстрелу 169 чел. и высылке 200 чел…

3) По Омской области в составе тт. Салынь, Нелипа и Фомина. Утвердить намеченных к расстрелу 479 чел., и к высылке 1959 чел…

6) По Западно-Сибирскому краю в составе тт. Миронова, Эйхе и Баркова. Утвердить намеченных к расстрелу 6600 кулаков и 4200 уголовников».

* * *

Арестован председатель Совнаркома Туркменской ССР, член президиума ЦИК СССР Кайгисыз Сердарович Атабаев. Он был приговорен к ВМН и расстрелян 8 февраля 1938 года.

* * *

Арестован член Военного совета Забайкальского военного округа корпусной комиссар Виктор Николаевич Шестаков. Приговорен к ВМН 2 октября 1938 года и расстрелян в тот же день.

* * *

Арестован 2-й секретарь ЦК КП(б) Украины Мендель Маркович Хатаевич (1893–1937), член партии большевиков с 1913 года, прошедший аресты и ссылки, возглавлявший партийные организации Самары, Гомеля, Одесской губернии и Средне-Волжского края (1918–1933), ставший в 1933 году 1-м секретарем Днепропетровского обкома и 2-м секретарем ЦК КП(б) Украины, членом Политбюро ЦК КП(б)У, членом ВУЦИК и ЦИК СССР. Он был одним из первых награжден орденом Ленина. Приговорен к ВМН и расстрелян 29 октября 1937 года.

* * *

Органами НКВД СССР расстрелян грузинский революционер, один из высших партийно-советских руководителей Грузии Петр Георгиевич (Буду) Мдивани (1877–1937), бывший «уклонист», в начале 1920-х годов выступавший оппонентом Иосифа Сталина по национальному вопросу. Одновременно с ним были расстреляны еще трое видных грузинских партийцев, в том числе Михаил Степанович Окуджава, дядя знаменитого барда Булата Окуджавы.

10 июля 1937 года:

Секретарь Московского комитета ВКП(б) Н.С. Хрущев в письме в ЦК ВКП(б) сообщал, что «уголовных и кулацких элементов, отбывших наказание и осевших в г. Москве и районах области, учтено 41 305 человек. Имеющийся материал дает основание отнести из этой группы к 1-й категории уголовников[5] 6500 человек и ко 2-й[6] – 5869 человек. К 1-й категории кулаков 2000 человек, ко 2-й категории 5869 человек». В тот же день список постановления от 9 июля пополнился строчками:

«… 12) По Московской области /состав «тройки»/ в составе тт. Реденса, Маслова, Хрущева. Утвердить намеченных к расстрелу кулаков 2 000 тысячи человек, уголовников 6500 и высылке кулаков 5869 чел., уголовников 26 936 чел.».

* * *

Арестован заместитель наркома обороны, начальник военно-морских сил РККА, член ВЦИК и ЦИК СССР, флагман флота 1-го ранга Владимир Митрофанович Орлов. Он виновным себя ни в чем не признавал, отказывался подписывать заготовленные следователями «признания». Но следователи продолжали требовать от него признательных показаний так, чтобы они были «написаны кровью и мозгом». До какого состояния довели 42-летнего крепкого мужчину всего за одну неделю, говорит написанное им 17 июля заявление на имя Ежова: «…Я сразу заявил о своей невиновности… Однако после разъяснения мне, что никаких заявлений о невиновности от меня принято не будет, что вопрос о моей виновности уже доказан и от меня требуется только одно – признание, и, находясь в состоянии тяжелой моральной подавленности и физического изнеможения после сердечного припадка в камере, решил взять на себя вину, чтобы ускорить развязку и добиться скорейшей смерти… Когда же вечером 16 июля помощник начальника 5-го отдела ГУГБ НКВД Ушаков, приняв все написанные мною заявления, сказал мне, что следствие ими не удовлетворено, и что я должен дополнительно признаться в своей шпионской, террористической и диверсионной работе, а также о своем участии в заговоре, с значительно раннего срока, чем мною указано в написанных мною показаниях, я понял, что зашел в тупик… Я никогда не был причастен к заговору Тухачевского или каких-либо других лиц, никогда не вел шпионской, террористической, диверсионной и вредительской работы, никогда не был и не мог быть врагом народа… Я нахожусь на грани сумасшествия. Через короткий срок я стану, как стал Джемми Хиггинс, неосмысленной собакой. Но это может быть только в капиталистической стране, и не может быть у нас… Я прошу Вас выслушать меня до того, как я потеряю рассудок…» Орлова приговорили к ВМН 28 июля 1938 года и расстреляли в тот же день.