Координатор набрал номер исполнителя и сказал условленную фразу:

– Товар упакован, можете его вывозить.

– Принято.

По улице ехала машина с тонированными стеклами, но вдруг остановилась прямо на дороге. Наверное, заглохла. Из нее вышел средних лет мужчина, встал возле дверцы, оглянулся. Поблизости никого не было. Это облегчало задачу. Он открыл заднюю дверцу, потянул из салона какой-то тубус, повертел его в руках, чем-то там щелкнул, что-то такое подкрутил. Бросил тубус на плечо, повернулся в сторону дома, замер на мгновенье. Прицелился. И… выстрелил.

Из задней части тубуса вырвался сноп пламени, сметая с асфальта сор. Граната, пролетев метров десять, угодила в окно, разбила стекло и где-то там, внутри, разорвалась огненным шаром. Ахнул страшный в тишине улицы взрыв. Дом вздрогнул. Из окон посыпались стекла, вырвалось пламя. Кто-то где-то закричал.

Человек отбросил пустой тубус сел в машину и уехал.

В комнате, куда попала граната, живых, конечно, не осталось. И мебели тоже. Всё, что там было, превратилось в щепки и пепел. Работа была сделана чисто. Правда, груду мусора выгребали два дня.

– Товар весь вывез, – доложил исполнитель.

– Следуйте по второму адресу. Там тоже всё готово. Там тоже нужно кое-что вывезти. Успеете?

– Успею.

* * *

И где-то еще что-то громыхнуло и взорвалось. И где-то бабахнула крупнокалиберная снайперская винтовка. За ней еще одна и другие.

А где-то взлетела на воздух заминированная машина вместе со всеми пассажирами.

А два боевика отравились фруктами. Ну, или чем-то еще. Просто что-то съели, схватились за животы и умерли в страшных муках.

А в кого-то бросили гранату. Очень удачно – закатили прямо под столик кафе, прямо под ноги, которые оторвало.

Все эти смерти случились примерно в одно и то же время. Но произошло это не в одном месте, а в разных местах. И никто эти события не связал, в том числе и исполнители. Масштабов операции никто не знал.

Кроме одного-единственного человека, который всё это придумал.

Он играл один против всех.

* * *

– Информация от седьмого. Всё в порядке.

Галочка в списке.

– Тридцатый сообщил об успехе.

Еще одна галочка.

– Восемнадцатый работу сделал.

Галочка…

Время тикало. Счет увеличивался, как в компьютерной игре на выбывание. Первые четыре часа были использованы на все сто процентов. Это были легкие для охотников часы, потому что нападения никто не ждал и жертвы легко подставлялись под смерть. Но потом что-то изменилось, пошли сбои.

Кто-то еще не закрывал окна, кто-то свободно бродил по улицам и садился на переднее сиденье автомобиля. За что и расплачивался. Но другие стали вести себя иначе – информация разошлась. На Востоке все всё узнают быстро, со скоростью звука, передавая из уст в уста.

– Не могу работать, они наглухо закрыли все окна. Я ничего не вижу.

Эвакуация.

– Какие-то вооруженные люди пошли по домам. Пока они еще далеко…

Эвакуация.

– «Объект» сел в бронированную машину и уехал в неизвестном направлении.

Эвакуация.

Но побежали не все, большинство осталось дома. С их точки зрения, жилище было самым безопасным местом. В доме они были под защитой преданных, вооруженных до зубов бойцов, в «своих» деревнях и городах, в окружении родственников и родичей. Там они были словно в защитном коконе и считали, что в любом другом месте достать их было бы легче. Считали вполне справедливо, но не учли одно обстоятельство, которое невозможно было учесть, как как об этом никто не знал.

– Работаем еще час.

За час что-то можно было успеть сделать, потому что кто-то мог оставаться в неведении. Не все боевики общаются друг с другом накоротке, некоторые откровенно враждуют и не станут предупреждать конкурентов. Этот час давал шанс, но и кого-то обрекал на смерть.

– Все, кто могут, пусть работают.

Остальным – эвакуация.

Все-таки они успели, много успели и, возможно, еще успеют. Хоть кто-нибудь…

– На улицах появились военные…

Эвакуация.

– К дому стягиваются боевики численностью до роты.

Эвакуация…

– В дом ломятся люди с оружием…

Девятый час с начала операции.

Всё, время вышло! Все, кто подставился, – тот подставился. Остальные забаррикадировались в домах, занырнули в бетонированные подвалы и схроны, ощетинились во все стороны стволами, приготовившись к отражению возможной атаки. Теперь поздно! Теперь их из нор не выманишь. Никакими коврижками. Они изготовились к бою, подтянули резервы из своих сторонников и задёшево свои жизни не продадут. Впрочем, штурмовать их бессмысленно, на это никаких сил не хватит. Тут, как минимум, понадобится артиллерия, танки и части регулярной армии. Не исключено, что и бомбардировочная авиация. Не взять их снаружи. Никак не взять!

Но это еще не конец операции!

Нет, не конец!..

* * *

Гостиничный номер. Человек вытащил из кармана обычный сотовый телефон и вышел на балкон. На балконе было хорошо. Светило солнце, шумело море, шелестела листва. Внизу под балконом блестел бассейн, в котором плескались десятки людей. Они ныряли, брызгались и визжали от удовольствия.

Ему кто-то помахал рукой. И он кому-то помахал.

Человек на балконе был в шортах и легкой пёстренькой футболке. Он расслабленно улыбался – он же на курорте в хорошем номере, где «всё включено». И вообще…

Он набрал известные ему цифры, поднёс к уху телефон. Послышались гудки. Семь раз. Если бы он хотел прервать звонок, нужно было отрубить связь на шестом гудке. Но он дождался седьмого. На седьмом гудке должен был сработать автоответчик. Он и сработал, хотя никакого сигнала не прозвучало, и никто ему не ответил.

Седьмой гудок прошёл на приёмное устройство, которое было вмонтировано в толовую шашку. Правда, разработчикам говорили, что в кусок мыла. Впрочем, кусок тола очень похож на кусок мыла. Им только мыться нельзя. Седьмой гудок запускал очень небольшой, но очень надежный механизм. Разработчикам говорили, что это будет магнитофон, который будет пугать воров страшным голосом. Но это был не магнитофон. Впрочем, механизму было всё равно, что включать, – он был железный. А тумблер – он и в стиральной машине тумблер. Он везде одинаков и действует одинаково – замыкает цепь.

И седьмой звонок замкнул цепь. По проводкам побежал электрический разряд к взрывателю. Взрыватель взорвался, и шашка сдетонировала.

В том же ящике лежали из той же партии шашки, рядом пластид, гранатометы и гранаты. Всё, что было в схроне и могло взорваться, рвануло разом. И страшно! Дом со схроном лопнул, как шарик. Он вздрогнул и разлетелся в мелкие щепки.