Грейс села за стол и написала три строчки. Очень хорошо. Осталось еще 497. Только она собиралась написать четвертую, как музыка на полпесни оборвалась.

«Мы прерываем нашу программу сводкой новостей. Началась высадка союзнических войск в Северной Африке, военная операция под названием „Факел“. Вчера Британские и Американские войска атаковали северное побережье Африки по трем направлениям — в Алжире, Оране и Касабланке. Наступление под командованием генерала американской армии Джорджа С. Паттона…»

Сводка продолжалась, но Грейс больше ничего не слышала.

Джордж С. Паттон… ДжСП!

Операция «Факел».

Касабланка. В переводе с испанского значит «белый дом»!

Все теперь ясно. Белый дом в Вашингтоне тут совершенно ни при чем. Отец должен отправиться в Касабланку и встретиться там с генералом Паттоном, командующим операцией «Факел»!

Это немыслимо, абсурдно. Но все, что касается Кэхиллов, кажется абсурдным. Если и Бен Франклин, и Наполеон, и русские монархи были Кэхиллами, то почему бы и нет? Паттон может оказаться таким же Кэхиллом, как и они. И в таком случае, генерал сможет расшифровать оставшуюся часть послания Морзе — это «ВС», «бычий глаз» и «перстень».

Сердце ее запрыгало от радости — она расшифровала, у нее получилось! Но тут же радость сменилась отчаянием — а где сейчас отец? Искать его? Да пока она его найдет, операция «Факел» будет уже в учебниках истории. Или ей самой прорваться к генералу Паттону? Но как? Через американское посольство?

Ну разумеется. Сейчас американцы остановят наступление и будут ждать, пока генерал возьмет трубку и поговорит по телефону с какой-то тринадцатилетней девчонкой.

В голове царил полный сумбур. Что делать? Смысл послания очевиден и другого мнения тут однозначно нет — у нее хранится информация высочайшей важности, которая, вероятно, может решить исход войны. Если верить семейной летописи, Кэхиллы настолько влиятельны, что от их решений зависит история человечества. А их военная тактика, соответственно, определяет исход сражений и может стать поворотной в ходе войны. А если это сообщение спасет жизни миллионов людей и война закончится? Наступит конец горю и насилию, и человек будет избавлен от ужасов войны? В семейных преданиях рассказывалось, сколько пришлось вынести Кэхиллам от бесчеловечных войн и бесконечной вражды.

Надо найти отца. Теперь он нужен не только ей, одинокой тринадцатилетней девочке с несмышленым братом на руках. Он нужен всему миру. Но следы его теряются где-то далеко-далеко, совсем на другом конце света.

Что делать?..

Брови ее нахмурились, и вдруг она поняла что-то совершенно для себя новое. Да, да, конечно. Почему именно отец? Эта миссия должна быть выполнена Кэхиллами. И кроме отца… Например, она… она же тоже Кэхилл… Что ж теперь сидеть и разводить руками, что Джеймс Кэхилл пропал? Но существует еще и Грейс Кэхилл! Получается, что…

«Да что я думаю? Как я одна могу спасти мир? Мне только тринадцать и я совсем еще ребенок! Мне даже без спроса из дома-то нельзя выйти! Не то, что на войну…»

А Касабланка? До нее сотни миль, и к тому же она на другом конце Средиземного моря. А точнее, прямо напротив. Да туда и в мирное время не добраться. И сейчас кругом война, там идет наступление. Нет, сейчас туда никакими путями не доедешь. И в самом деле, что за чудовищная мысль? Нет, нет… все исключено. И потом… Ну, предположим, она каким-нибудь чудом попадает туда, в самое пекло, и что ее ждет? Шальная пуля, да и только.

Она встала из-за стола, сложила на груди руки и высоко подняла голову, прислушиваясь к тому, что происходит где-то в самой глубине ее сердца. Это было какое-то новое, незнакомое чувство. И вдруг она со всей ясностью осознала простую и очевидную истину. Она Кэхилл. И этим все сказано. Все прочее — ее сомнения, воображение, тревоги — все чушь. И как это ни чудовищно, как это ни надуманно может показаться, но истина состояла в том, что это ее война. И ей нельзя сидеть, сложа руки. Последствия? Опасность? Ерунда!

Удивительно, но сама того не понимая, она откликнулась на этот зов, сделав то же, что делали ее предки все предыдущие 450 лет.

Из Монако в Касабланку.

Если идти по суше, то это путешествие длиной в тысячу миль через воюющие страны и линию огня. И потом еще Гибралтарский пролив.

Если по воде, то это более прямой путь, но Средиземное море слишком опасно во время войны. И потом, корабли слишком медленные. Когда она, наконец, причалит к берегам Африки, генерал Паттон уже покинет Касабланку. И получится, что она зря проделала весь этот путь.

А если по воздуху? Возможно. Но «возможно» это еще не «наверняка». Разве что долететь до Северной Африки на таком маленьком аэроплане, который не вызовет подозрений у воюющих сторон и его не станут обстреливать?

Грейс погрузилась в раздумья. Ладно — воюющие державы, Бог с ними. А что скажет Беатрис? А еще хуже — Жизель с Мадам Фуршетт? С ними-то что делать? А если потом слухи об ее исчезновении дойдут до отца? Он же наделает шума на весь мир — если, конечно, он еще не забыл, что у него есть семья где-то в Монте-Карло.

Но это теперь не имеет значения. Кэхиллы на протяжении веков вмешивались в ход мировой истории. И сейчас именно тот поворотный момент.

Чемодан лежал на полу с открытой крышкой, и в нем была всего одна вещь — ее паспорт. Будущее, которое ждало ее впереди, настолько туманно, что даже не придумывается, какие вещи взять в дорогу. Смену одежды? Но где она будет переодеваться? Зубную щетку? Где она найдет на войне умывальник? В конце концов, она сунула паспорт в карман, а чемодан задвинула ногой под кровать.

Единственное, что случится наверняка, это то, что ей придется ежедневно спасать свою жизнь. И бегать наперегонки со смертью. Очень быстро. И чемодан вряд ли тут поможет.

И ей точно понадобятся деньги. Очень большие. Чтобы наличными прокладывать себе путь. Они открывают любую дверь, дают зеленый свет и частный самолет во все точки мира. Грейс знала, что денег у отца предостаточно. Но код от сейфа был известен только ему. Признаться, она не раз пыталась найти к нему доступ. Еще как пыталась. На самом деле, она не собиралась воровать его деньги. Зачем они ей? Просто у нее всегда было предчувствие, что в один прекрасный день они могут пригодиться. Так, на всякий случай. И вот, вздохнув, подумала о том, что этот день наступил. Только она не знает кода.

На цыпочках она прокралась в отцовский кабинет, тихонько проскользнув мимо кухни. Маленький Фиске требовал еще печенья, и Жизель отвечала, что хорошо, она даст одно, если тот попросит его на французском. Грейс невольно улыбнулась. Можно подумать, что он понимает, чего она от него хочет. Он конечно же победит. Малыш Фиске еще не знал слова «нет». Сердце ее сжалось — вот теперь и она бросает его. Как папа. Но она уходит не навсегда и уже скоро вернется. Непременно вернется. Хотя впереди столько опасностей… Грейс пока даже не решалась думать, как ей придется с ними справляться, куда приведет ее судьба и сколько впереди неизвестного.