Он улыбнулся.

– Просто дело в том, что в комнате для гостей в туалете есть ступенька.

– Ясно, – кивнула я, увядая в душе. Господи, ну почему я не могла хотя бы на одну ночь забыть о том, что я в инвалидном кресле? На одну ночь, Господи! Может, мы бы могли договориться?

– А в моей комнате в туалете ступенек нет, так что… – Чарли глубоко вздохнул, – тебе не придётся звать меня среди ночи, чтобы сходить туда.

– А у вас есть другие комнаты с туалетом?

– Да, но они в другой части дома.

– В восточном крыле, сэр?

Он легонько шлёпнул меня по руке. Тикет сразу же сел и пристально посмотрел на Чарли. Тот с любопытством взглянул на него.

– Что это с ним?

– Он в большом холодном незнакомом доме, Чарли, с незнакомым дядей.

– Я не незнакомый дядя, – возразил Чарли.

– К тому же, ты говорил гадости про его дыхание.

– Но ты должна признать, что от него пахло рыбой. – На этот раз была моя очередь слегка шлепнуть его по руке. – Немного «Колгейта» ему бы не помешало.

– Заткни уши, Тикет! Не слушай его! Иди ко мне.

Тикет положил голову на моё бедро, но быстро перевернулся на спину, чтобы я почесала ему пузо.

– В общем, если хочешь спать в моей комнате, – продолжил Чарли, недоумённо наблюдая за мной с Тикетом, – то я могу расположиться на полу.

Я немедленно вспомнила наши киноманские ночи с Джейми. Он сейчас был в Мадриде, и мне его очень не хватало.

Тикет ещё больше разлёгся на кровати, практически спихивая Чарли на пол.

– Он будет твоим телохранителем. Если я что-то задумаю, Тикет меня покусает. Хотя тебе не обязательно решать эту дилемму прямо сейчас. Может, хочешь заняться чем-то другим? Ты не устала?

Всё, чего бы я хотела, это полежать в горячей воде. Я замёрзла, и всё тело ломило, особенно плечи. Я зевнула, сладко потягиваясь.

– Горячую ванну бы сейчас.

– Отлично. Сейчас наберу.

– Что?

– Наберу для тебя ванну.

О, Боже, я что, сказала это вслух?

– Хотя, знаешь, не надо. Я передумала, – торопливо возразила я.

– Ты боишься, что я увижу тебя обнажённой?

– Чарли!

– Если тебе хочется, прими ванну, – осторожно сказал он. – Ты ведь устала.

Чарли вскочил, открыл ящик комода и бросил мне одну из своих футболок, говоря, что я могу её мочить сколько угодно. Потом он направился в ванную, и я услышала звук включённой воды.

Вернувшись в комнату и обнаружив, что я даже не начала раздеваться, Чарли крепко зажмурился и поклялся не подглядывать.

Я направилась в ванную, и Тикет пошёл за мной. В центре комнаты стояла глубокая старомодная ванна с серебряными кранами. Я представила, как я вхожу в неё и брею ноги, подняв их вверх, потом встаю и укутываюсь в тёплое полотенце. Но вместо этого, сидя в кресле, я приподнимаю сначала одну ягодицу, потом вторую, стягивая с себя джинсы.

– Тикет, тяни, – прошептала я. – Спасибо, друг.

Осторожно прикусив край носка, он стянул его с моей ноги и принялся за второй носок. Тикет делал всё так быстро, словно ставил рекорд по скоростному снятию носков.

Потом я проверила температуру воды в ванне. Одна пациентка нашей больницы обварила ступни, забыв об этом правиле. Надо было помнить столько новых правил, как будто я снова училась жить.

Я попросила Чарли принести мне пену для ванны, которую он с трудом нашёл в одной из гостевых комнат. Держась за края ванны, я выбралась из кресла и погрузилась в ароматную воду.

Тикет прилёг на махровый коврик. Я сняла промокшую футболку и, положив голову на край ванны и глубоко вздохнув, наконец позволила себе расслабиться.

Чарли заглянул в комнату, заставив Тикета настороженно вскочить.

– Всё в порядке?

Я спешно попыталась укрыть своё обнажённое тело под слоем пены.

– Поболтай со мной, – попросила я его.

Чарли опустил крышку унитаза. Сев на него, он достал из кармана пакет с табаком и сделал самокрутку.

– Хочешь? – предложил он, показывая мне сигаретку.

Я молча кивнула в ответ.

Он подошёл к ванне и встал на одно колено.

– А ты, Тикет, хочешь прикурить? Или ты предпочитаешь сигары?

Чарли раскурил самокрутку, отдал мне, и я глубоко затянулась. На этот раз молчание было не в тягость.

– Ты уже думала насчёт переезда в Лондон? – спросил Чарли.

– Надо сначала найти работу.

– А где ты хочешь работать?

– В этом-то и беда: я не знаю. Думала, ты мне что-нибудь посоветуешь.

Я рассказала ему о Гае и Доме и о том, что они жили в западной части Лондона.

– Я хотела бы жить неподалёку от них.

Ещё я поведала ему, что сказала мне Фрэнки: чем дольше я буду жить с родителями, тем труднее мне будет начать самостоятельную жизнь. Поэтому она предложила стать моим наставником от «Опоры», когда я перееду в Лондон.

– Но я не могу позволить себе снимать жильё, не имея стабильного дохода.

– Да, но при этом тебе надо быть в Лондоне, чтобы искать работу, – заметил Чарли. – Для начала ты должна обратиться в кадровые агентства.

Он на некоторое время замолчал, задумавшись.

– Ты не хочешь вернуться в медицинский колледж?

– Не знаю…

– Жалко всё-таки – ты столько сил вложила в учёбу. Ты не скучаешь, Кас? По учёбе, по адреналину, по людям?

– Да, иногда мне этого не хватает.

Мы снова надолго замолчали.

– Так ты подумаешь об этом?

Я взяла охапку пены и приделала ему пузырчатую бороду.

– Подумаешь?

– Может быть, Дедушка Мороз.

Я лежала в постели Чарли Белла. Я лежала в постели парня. Такого не случалось уже очень давно. С тех пор, как Шон меня бросил.

Чарли, одетый в футболку и шорты, устроился на одеяле на полу.

– О, чёрт! Свет забыл выключить.

– Тикет, выключатель вниз, – скомандовала я.

– Потрясающе! – восхитился Чарли, когда комната погрузилась в темноту.

– Тикет очень умный. Лежать! Молодец.

– Это ты мне? – спросил Чарли.

Я засмеялась.

– Сколько тебе лет, Чарли?

– А почему ты спрашиваешь? Вообще-то неприлично задавать такие личные вопросы, – добавил он. – Двадцать восемь.