врача хозяйственно её в медкарточку "до следующего визита" воткнула. Бахилы, маска, пелёнка — джентльменский больничный набор всякой дамы при профосмотре.

С этими двумя масками первые недели и перебивалась. Периодически я их через полотенце горячим утюгом дезинфицировала (как я считала).

И решила я после очередного выхода в магазин дезинфекцию усилить. Провела хим обработку — опрыскала одну маску аптечным средством "Роса+" и повесила до следующего раза сохнуть на вешалке. Но он — этот следующий раз внезапно наступил не запланировано быстро. Что ж делать?

Прихватила я эту на мой взгляд хорошо продезинфицированную, но не проветренную от "Росы" маску и ничего плохого не предчувствуя потопала за срочными покупками. На входе в магазин я её на себя установила, и сначала мне этой "Росой+" только слегка повеяло, но потом — всё усилилось, начали сильно слезиться глаза… Иду и чувствую, что под маской всё уже в крупных пузырях соплей. За тем и сознание начало туманить, то есть я реально стала проседать на пол.

Тут я вспомнила министра здравоохранения, пообещавшего: "На улицах падать будут" и представила, как я, вся в соплях и слезах, сейчас тут же в магазине и рухну без сознания. И это всё не фантазия, а вот-вот уже и произойдёт.

Стянула я свою вонючую маску на горло, но разом прекратить шмыгать уже не получалось, требовалось солидно подышать на воздухе. А мне по супермаркету ещё до кассы с корзинкой телёпать. Хорошо — людей вокруг оказалось очень мало — я ведь их реально бояться начала: мало ли, накинутся ещё на красноглазую и клубящую соплями бабку с криками что я пришла их заражать. Но как-то не случилось, тихо выбралась я оттуда, закрывая натянутым воротником и рукой голое без маски лицо.

Но это ещё не всё.

Дома почувствовала — в горле и в носу всё пересохло, и с преследующим привкусом этой самой дезинфицирующей "Росы+". Дня три как ожёг проходило, и опять было очень страшно: "Вдруг я насовсем отравилась?!"

Но маску эту свою вонючую всё равно тогда не выбросила — прогладила и вынесла выветриваться на балкон. Постепенно сильная вонь прошла и носить её как-то в экстренных случаях может и можно было бы, но в основном на подбородке пока поворозочки не сотрутся. Потому что из трусов шить, как в интернете показано — тоже сноровка требуется.

Теперь хоть это позади — маски кругом продают по одиннадцать центов, а не как тогда на радостях от эпидемии — в пятнадцать раз дороже, и ещё искать такое место надо было.

Короче: всякое действие имеет несколько последствий, которые обязательно нужно учитывать.

Древнейшая в мире профессия

Существует не выдерживающая ни малейшей критики расхожая теория, что первыми профессионалами в мире были проститутки. Но позвольте! Как известно это действие как услуга требует определённой оплаты, то есть хоть какие-то, но товарно- денежные отношения в обществе должны бы и присутствовать. А какие могут быть товарно- денежные отношения в кочевом охотничье- собирательном стаде? Где там расслоение на классы? Поэтому, данному варианту — моё категорическое научно — обоснованное "нет".

Для функционирования проституции должны быть если не классы, то хотя бы деньги или что-то остро их напоминающее. Поэтому, проституция в осмысленном виде, а не фрагментарное "накормлю кроликом за дай потрогать" могла зародиться только в значительно более поздних формах общества — оседлых мини — государствах, где-то вблизи своих жрецов- сутенёров. То есть древнейшей профессией проституция являться не может по определению — нет социальных условий в обществе, до них ещё пролегают тысячелетия развития.

А вот для чего в нашем светлом коммунистическом прошлом — в бродячем, покрытом ссадинами и укусами стаде, условия безусловно были, так это для профессии "бесплатный врач". Вот — абсолютно верный вариант. Да, именно "бесплатный врач" — это и есть первая в мире профессия! Она сумела как-то сберечь себя, пропетляв мимо всевозможных классовых формаций.

Нынешний эпицентр её первозданного состояния — это ведомственные поликлиники. Большущим ежегодным профессиональными праздниками бесплатного врача являются профосмотры, медиативную ритуальность которых оспорит мало кто. А участие во всевозможных медкомиссиях, это — регулярное жреческое служение, от которого в нашем слегка нездоровом обществе многие имели возможность остаться навсегда впечатлёнными.

Например, я — грешная в 2009 году попробовала за каким-то интересом пройти медкомиссию, но дойдя до окулиста, узнала, что более слепой тетери "как хоть дверь нащупала" давно не входило в это помещение. Поняв, что остальных девять врачей введут меня в бесповоротную депрессию, я прервав процесс, пошла жить дальше, тихо отложив этот частично исписанный бланк.

Ровно через год — в 2010 у меня возникло непреодолимое желание уволиться, и я направилась в те же стены (а куда же ещё?) оформить законную страховку по частичной потере трудоспособности. Я — нынешняя корова, которая — "Узнаёте?" — бывшая лань. Для медкомиссии я завела новую карту прохождения осмотра.

Первая же дверь, куда я — верняк! — направилась — была та же самая окулист. Осмотрев мои туманные очи, врач достаточно экспрессивно объяснила, что в данный период жизни я вижу значительно лучше, чем двадцать лет назад впервые придя в эти стены, и этому явлению есть какое-то латинское название.

Если бы это был доктор моей души, то я бы безусловно согласилась. Да, духовный багаж за эти годы несказанно обогатился. Но вот конкретно по зрению у меня, да что там у меня — у неё же — ровно год назад имелась зиятельно другая версия ("более слепого существа …", — и далее по латыни неразборчиво). Куда это всё так стремительно за год смогло улучшиться? К колдунам как раз в этот период я не обращалась, а просидела безвылазно за покрытым цифрами монитором,

Будучи душой простой и открытой, я принесла на обозрение докторессе её ценные записи годичной давности, после чего она удивила меня своей реакцией: "Как эта карточка сохранилась у вас на руках? Вы должны были её ещё тогда сдать!"

Мы мирно сошлись на том, что эта представительница древнейшей профессии сейчас просто перепишет то, что уже сама год назад накропала тут путём исследований.

Другими, только загромождающими текст историями грузить читателей мы в этот раз не будем, а сразу перейдём к тезисам:

1. Если медкомиссия изучает особь на предмет рассмотрения её желания попасть куда-то на службу или продолжить контракт, то, как правило, восемь из десяти врачей найдут у неё тьму ограничений для этого.

2. Если этот же самый организм захочет уволиться по здоровью или, не