Для обычной лесной стычки времени прошло довольно много — минут десять, и я уже начала подумывать, что благополучный исход не за горами, потому как если б у нападающих были в резерве сюрпризы, они бы успели их преподнести. А так получалось очень удобно — за минимум нервотрепки нам наверняка удастся получить ценную информацию о личности моих врагов, а заодно с их помощью блестяще подтвердилась версия относительно истинных намерений или даже обязанностей лорда Крата. Во всяком случае, вел он себя так, будто во всем происходящем его интересует только моя безопасность.

Вот ровно на этой мысли загривок пантеры лорда Крата, который я видела в окошке, пришел в движение, а именно резко устремился вперед, и одновременно с этим звон оружия раздался куда ближе, чем прежде. Не нужно обладать аналитическими способностями гения, чтобы понять: линия обороны, выстроенная капитаном в отдалении от экипажа, была прорвана, и враги теперь находятся в непосредственной близости. Вывод оказался слишком нервирующим, чтобы продолжать следовать разумному совету лорда Крата, и я все-таки осторожно выглянула наружу.

Поле зрения у меня было недостаточно большим, дабы оценить общую картину, зато я получила представление о том, как происходит на Кертории рукопашный бой. Изучение можно было провести на примере двух сражающихся пар, которые составляли лорд Крат и один из моих гвардейцев с напавшими на нас неизвестными лицами. При этом для пущего интереса лорд Крат находился на переднем плане, в каких-то десяти-двенадцати ярдах от дверцы кареты, а вторая пара располагалась чуть поодаль за ними.

Что ж, если выражать впечатления на уровне эпитетов, то дрались на Кертории красиво, элегантно и невероятно сложно по технике.

Всадники использовали для боя обе руки: в левой — шпага, в правой — длинный кинжал, но при этом пантеры в отличие от лошадей тоже принимали активное участие в схватке, в результате чего смотрелось все как замысловатый танец, где каждый из четверых участников ведет собственную партию в рамках некой объединяющей идеи. Что особенно поражало, так это кажущееся отсутствие взаимодействия между наездниками и пантерами — атаки и выпады первых как будто совершенно не совпадали с прыжками и вращениями вторых. Но поскольку я… э-э… немного разбиралась в способах и возможностях существ из плоти и крови наносить повреждения себе подобным, то прекрасно понимала, насколько это чувство иллюзорно. На деле координация, ощущение и понимание друг друга между всадниками и их пантерами были исчерпывающими, идеальными. Просто необходимые для этого выучка и тренированность обеих сторон казались… запредельными.

В общем, несколько минут я как завороженная наблюдала за круговертью клинков и когтей, получая эстетическое удовольствие и искренне болея за лорда Крата, но затем меня посетила недурная мысль, что своим можно бы и помочь. Самым примитивным образом — выстрелить во врага из бластера. Ну, положим, не смогу я ему нанести серьезного ущерба, так все равно — кратковременная потеря зрения и некоторая дезориентация гарантированы, а в этом танце любое выпадение из ритма означало смерть или по меньшей мере увечье.

Целиться я не стала — с такого расстояния это себя не уважать, — а просто навела бластер в полусогнутой руке на противника лорда Крата, подождала, пока тот дольше чем на мгновение окажется в статическом положении, и плавно спустила курок. Эффект вышел неожиданным — в том смысле, что никакого силового поля лазерному лучу по дороге не встретилось, а прямое попадание в левый глаз надежно и навсегда выводит врага из строя. И похоже, случившееся стало неожиданностью не только для меня — взгляд лорда Крата, когда он обернулся, был изрядно ошарашенным.

Я невинно пожала плечами и слегка улыбнулась, после чего он как-то странно качнул головой, отнюдь не шутливо отсалютовал шпагой и отправился на подмогу моему гвардейцу, что было довольно бессмысленным действием. Ничто же не мешало мне вытянуть руку, прицелиться — все-таки ярдов тридцать — и в подходящий момент пальнуть еще раз. Особо удачным этот выстрел не стал — я попала не в глаз, а дюйма на полтора выше, но основной идеи это не меняло.

Впрочем, гордиться собой и радоваться успеху мне довелось недолго, потому как в этот момент поступило напоминание о том, что я вижу лишь локальный участок боя и в других местах тоже что-то происходит. Для меня это «что-то» вылилось в тяжелый удар, пришедшийся в правую переднюю часть экипажа, отчего тот накренился, совершенно недвусмысленно собираясь перевернуться набок. Прежде чем это произошло, я успела втянуть голову внутрь и сгруппироваться так, чтобы ничего себе не сломать, но ни ситуацию, ни позу, в которой я оказалась, удобной не назовешь…

На этом, правда, как вскоре выяснилось, текущие неприятности завершились. Пока я, лежа в позе зародыша, размышляла, что опаснее — оставаться в перевернувшейся карете или покинуть ее, раздался голос лорда Крата, для разнообразия заметно обеспокоенный:

— Герцогиня, вы целы?

— Да.

Радостных возгласов я, конечно, не дождалась, но кое-какое облегчение в его тоне прозвучало:

— Тогда можете присоединиться к нам. Все закончилось.

Я промолчала, занятая поисками точки опоры — дверца кареты в качестве пола была не очень надежна, и он поинтересовался:

— Помочь вам?

— Спасибо, справлюсь.

Ширина герцогского экипажа превышала мой рост, так что пришлось подпрыгнуть, ухватиться за край окошка в правой дверце и, подтянувшись, пролезть через него наружу. После чего можно было грациозно спрыгнуть на землю рядом со спешившимся уже лордом Кратом и наконец-то осмотреться более фундаментально.

Большой ясности в ситуацию это не внесло, хотя я узнала, к примеру, что основной бой развернулся на дороге ярдах в трехстах впереди и, судя по количеству лежащих в том районе тел, носил весьма ожесточенный характер. Вокруг кареты я насчитала еще пятерых покойников (из них двое — моих рук дело), причем, что радовало, в цвета герцогов Галлего ни один из них одет не был. Самым же загадочным представлялось происшествие с экипажем — насколько я могла судить, впряженные в него пантеры и кучер не пострадали, но сама тяжеленная карета валялась на боку с оторванным правым колесом и сильно изуродованной передней рессорой. В общем, от серии вопросов лорда Крата избавило только то, что к нам направлялся капитан Рагайн, и я решила его подождать, дабы два раза не повторяться. Зато когда капитан соскочил со своей пантеры (которая, кстати, была почти сплошь залита непонятно чьей кровью), я приступила немедленно, не дав ему и рта раскрыть:

— Итак, господа, что это было?

— Это была засада, — исключительно информативно ответил капитан, и я фыркнула:

— Я догадалась, что не званый ужин. Но если это была хорошая засада, то почему нас не застали врасплох? А если плохая, то что ей помогло такой стать? А еще хотелось бы, чтобы вы рассказали мне о том, чего я не могла видеть. Что произошло с моим экипажем, например?

Капитан невозмутимо выслушал мою тираду, кивнул и заговорил, явно подбирая выражения: