– Хотелось бы, если это возможно, – ответил Хуан. – Однако, помню, в нашем контракте предусмотрена компенсация за издержки.

– И отлично. Спиши эту чертову штуку. Нагрузка на корпус и винты не стоит ее возвращения.

Кабрильо засмеялся. Адамс снимал стресс недовольством. Макс Хенли был таким же. Хуан чувствовал, что юмор немного помогает ему, однако перед миссией предпочитал накапливать стресс внутри. Это походило на завод часовой пружины. Энергию он расходовал когда нужно: чем опаснее положение, тем больше стресса накапливалось, тем взрывнее Хуан становился. Сейчас, до пересечения границы Мьянмы, он был совершенно расслаблен. Потом, знал он, напряжение будет нарастать. Как всегда, надеялся, что не потребуется давать ему выход по крайней мере до того, как будет отмокать на борту судна в горячем душе после плавания в бассейне «Орегона».

Поскольку вертолет был чрезмерно перегружен, Адамс держал скорость всего около шестидесяти узлов, но, казалось, прошло всего две минуты до того, как они с грохотом полетели над пляжем с белым песком, на едва достаточной высоте, чтобы дно шлюпки не задевало растущие на болоте мангровые деревья. Тонкая белая полоса песка представляла собой границу между миром голубой воды и таким же одноцветным миром зеленых джунглей.

Казалось, джунгли тянутся бесконечно, волнообразно, с причудами топографии, но неизменно покрывают каждый квадратный дюйм земли под ними. Они были еще в Бангладеш, но Хуан знал, что тянутся джунгли сплошняком до побережья Вьетнама и что это поистине terra incognita – неизведанная земля. Нейл Армстронг однажды описал лунную поверхность как «великолепную пустыню». Здесь было то же самое, только этот ландшафт был зеленым, однако почти столь же враждебным человеческой жизни.

Вертолет был до того перегружен, что едва удавалось удерживать болтающуюся шлюпку от ударов о самые высокие деревья. Гомес Адамс не столько пилотировал, сколько силился удерживать машину на курсе. Его язвительные замечания давно прекратились. Блестевший на лице пот лишь отчасти объяснялся высокой влажностью.

Кабрильо вынул из сумки на ремне портативный джи-пи-эс. Он показал, что они вот-вот войдут в воздушное пространство Мьянмы. Объявлять об этом остальным он не стал, но пристально осмотрел джунгли внизу: не охраняется ли граница.

Они планировали избегать в своем маршруте рек и больших ручьев, потому что все поселения в этой отдаленной части страны строились на берегах водоемов. Дорог там не было, и, насколько мог судить Кабрильо, не имелось даже признаков, что там работают лесорубы. Складывалось впечатление, что рода человеческого никогда там не существовало.

Земля внизу начала холмиться, и полет вертолета повторял ее контуры. Внизу по пологу джунглей прыгала их тень. Она была не такой резкой, как раньше, потому что с севера наплывали тучи. За их серостью маячили зловещие грозовые фронты. В них мерцали молнии.

– Не повезло вам с погодой, – произнес Гомес. Это были его первые слова с тех пор, как они пересекли границу между морем и землей.

– Конечно, – ответил Кабрильо, – не будь невезения, я не знал бы везения.

Они продолжали путь еще час, углубляясь в воздушное пространство Мьянмы. Адамс вел вертолет мастерски, пролетел, как было запланировано, над холмом, и внизу показалась их цель, река – узкий разрез в джунглях, над которым почти соприкасались верхушки деревьев. Летчик взглянул на топливный расходомер и быстро произвел расчеты.

– Жаль, но дальше не полечу. Корабль должен идти на восток, мне навстречу, чтобы я мог вернуться.

– Ясно. – Кабрильо повернулся на своем временном сиденье к троим в грузовом отсеке. – Слышали? Нам нужно быстро выгружаться. Линда, ты первая, затем Макд, потом Джон. Я следом. Линда, тебе отцеплять шлюпку.

– Будет сделано, – ответила она и сбросила ногой альпинистскую веревку в отверстие, где раньше была дверь.

Адамс удерживал вертолет прямо над рекой. Верхушки деревьев плясали и раскачивались в потоке воздуха от винта, когда он опускал между ними шлюпку в воду. Он и здесь проявил мастерство: шлюпка, коснувшись воды, едва всплеснула. Линда Росс тут же стала спускаться по веревке. Опасно зависла на несколько секунд, потом изогнулась над краем надувной шлюпки и встала ногами на ее настил. Макд Лоулесс был на полпути и быстро спускался. Линда приготовилась отцепить крюк лебедки и помахала Адамсу, наблюдающему сквозь плексигласовые окна у его ног.

– До встречи, – сказал Хуан летчику и отстегнулся.

Перед тем как следовать за остальными, Хуан пристегнул прицепное кольцо увязанных вместе сумок к веревке и взглянул на людей в шлюпке. Все они смотрели на него. Линда показала жестом, что они готовы, и Хуан вытолкнул сумки. Они сильно ударились о настил, но в них ничто не могло сломаться. Повесил карабин на плечо и заскользил вниз по веревке, его руки защищали специальные перчатки. Остановил свое падение за пару сантиметров до шлюпки, потом выпустил веревку. Едва его ботинки коснулись настила, Линда отсоединила лебедку, и Гомес Адамс развернул вертолет, направляясь обратно на судно. Теперь он держался еще ближе к земле, так как беспокоиться о шлюпке больше не требовалось.

После долгого пребывания в вертолете понадобилось несколько минут, чтобы звон в ушах прекратился.

Они находились на пустынном участке реки, текущей здесь очень медленно. Берега возвышались над водой примерно на тридцать сантиметров, красноватая земля местами осыпалась. Сразу же за берегами начиналось буйство растительности, такой густой, что она казалась непроницаемой. Кабрильо пристально огляделся. «Похоже, – подумал он, – заросли на метра полтора, как поле зрения будет полностью блокировано. Вполне может быть, что в двух метрах таится спецназ Мьянмы».

Температура держалась около тридцати градусов, но безветрие и высокая влажность воздуха создавали впечатление, что они в парной. Через несколько секунд под мышками у Кабрильо расплылись влажные пятна, по лицу потекли струйки пота. Все с нетерпением ждали надвигающейся грозы, которая принесет желанное облегчение.

– Нам нужно преодолеть примерно девяносто пять километров. Макд и Джон будут на носу впередсмотрящими. Линда, ты со мной, но поглядывай назад. Ребята на судне форсировали подвесной мотор, но кто угодно выше по течению услышит нас, так что будь начеку.

Хуан занял место у пульта управления, слегка смещенного от центра к корме. Кроме резинового кранца, окружающего шлюпку, только он возвышался над настилом спартанской штурмовой шлюпки.

– Все оборудование в порядке? – спросил он.

– Да, – ответила Линда, подняв взгляд от закрепляемых сумок.

Кабрильо нажал на стартер, и мотор тут же заработал. Дал ему прогреться, передвинул дроссель. Шлюпка боролась с течением реки, пока мотор работал на малых оборотах. Хуан сильнее нажал акселератор. Вода вскипела за транцем, когда гребной винт врезался в черную, бурую у берегов воду. Через несколько секунд они двигались со скоростью примерно двадцать пять километров в час, гораздо ниже возможностей шлюпки даже с одним мотором, но он решил, что при такой скорости достаточно времени среагировать, если кто-то будет двигаться вниз по течению.