Никаких суррогатов, никаких хранилищ информации, экранов для чтения, читалок, быстрочиталок, иллюстрированных информаториев, портативных проглядывателей, разовых электронных книжек, текстовых мега-просветителей и прочих заменителей.

Книги. Только книги. Радость жизни, ее удовольствие и наслаждение. Цель и добыча, истинные сокровища и лукавые, старающиеся лишь ими казаться поделки, но и они, принимаемые с радостью и наслаждением.

Книга. Настоящая и единственная его любовь.

Книжник Дж удовлетворенно щелкнул клювом, провел кончиком щупальца по ряду, в котором стояли самые красивые, необычные, интересные экземпляры. Корешки у книг на ощупь были разные, и когда кончик щупальца с ними соприкасался, это рождало целую гамму ощущений. Причем книги именно на этой полке были составлены им так, чтобы ощущения, получаемые в момент касания, сплетались, сливались в настоящую симфонию чувственного удовольствия. Если Книжник проводил по корешкам слева направо, симфония эта вызывала радость и наслаждение, а вот если справа налево — грусть, светлую, легкую, почти неощутимую.

Сейчас он вел кончиком щупальца слева направо и аж содрогался, слегка прищелкивал клювом от поднимавшейся изнутри радости. Довел до конца, до последнего корешка и замер, баюкая в себе это чудесное ощущение.

Может быть, еще разок?

Книжник даже вытянул щупальце, но не стал, одумался.

Хватит, пока хватит. Сладкого понемножку. И вообще не пора ли заняться делами? Самое время. Отдых и расслабуха — нужные вещи, но и за хозяйством надо приглядывать. А иначе что-нибудь упустишь или там подчиненные разбалуются.

Мимо стеллажей, полок, футляров, постаментов под книги и обитых драгоценной материей ниш, плотно забитых старинными свитками, капо-ажан прошлепал в кабинет и устроился в лужбище.

Ну вот, а теперь…

Тихо, словно голодный котенок, пискнула говорилка. Причем минут на пять раньше, чем он рассчитывал. И эти похищенные у него пять минут означали, что случилось нечто непредвиденное.

Что ж, разгребать непредвиденные ситуации как раз по части Книжника Дж. Это его работа. Конечно, не собственными руками, но кто сказал, что отдавать приказания и отвечать за них легче, чем тупо исполнять чьи-то приказы? Вот то-то же.

Капо-ажан взял говорилку, нажал нужную кнопку и услышал голос одного из своих под-ажанов:

— Та девчонка, которая должна быть поймана по просьбе Мадам… В этом деле возникли осложнения.

— Вот как? — осведомился Книжник Дж.

— Пернатые ее упустили.

Капо-ажан слегка прикрыл третий, лобный глаз.

Странно…

— Об этом еще рано говорить, — напомнил он своему подчиненному. — Если они не поймали ее сразу, то поймают попозже.

— Не поймают. Она их завалила.

А вот это уже совсем скверно. Давненько он не получал таких плохих известий. Тишь да гладь кончились, начинается веселье. Впрочем, так ли это страшно? По крайней мере, его подручные получат настоящую работу, а он еще раз удостоверится, что у них клинки в ножнах не заржавели.

— Ты уверен? — спросил капо-ажан.

— Совершенно. Датчики состояния. Они стоят дорого, но у каждого из твоих людей они есть. Пять минут назад, один за другим, датчики пернатых сообщили, что их поднадзорные мертвы. Я активизировал программу, заложенную в них на самый крайний случай, и перевел один в автономный режим. По моей команде датчик покинул тело поднадзорного, и я смог оглядеться. Это позволило мне определить, где пернатые находятся, а также осмотреть их тела.

— И?

— Мертвы. Она прикончила их. Каждому перерезала горло.

— Она? Девица, смывшаяся из борделя? Не слишком ли круто для нее?

— Мы поговорили с хозяином гостиницы. Она обзавелась сопровождающим. Возможно, это сделал он.

Книжник с шумом выпустил воздух из среднего дыхальца.

Скорее всего, это вызов. Глупая девка… Но все-таки уточнить не помешает.

— Была перестрелка? — поинтересовался он.

— Была драка, — последовал ответ. — Потом пернатых оглушили стоппером, а потом, когда они уже не могли сопротивляться, им перерезали их длинные шеи. Кровищи…

Да, это вызов, и на него можно отреагировать только одним образом. Тут и раздумывать нечего. Даже будь у него какие-то сомнения, а они, кажется, есть, поскольку девица ведет себя слишком вызывающе, как безумная… Да, даже будь у него какие-то сомнения, он все равно не может поступить иначе.

Его парней никто и ни при каких обстоятельствах не имеет права убивать. Того, кто на это осмелится, должна настигнуть неотвратимая кара. Бросившего вызов его могуществу, таким образом, надлежит не просто наказать, а наказать примерно, для того чтоб другим неповадно было. Законы жизни, неукоснительное соблюдение которых, вдобавок к уму, хитрости и желанию пробиться любой ценой, сделали капо-ажана тем, кем он сейчас являлся.

— Действуйте, — приказал Книжник Дж. — Ты знаешь, что в таких случаях надо делать.

Тари поежилась и спросила:

— Тебе не кажется, что вокруг нас происходит нечто странное?

Она была права.

Некоторое время назад Волчонок заметил, что встречные прохожие, увидев их, сначала замедляли шаг, а потом вдруг поспешно обходили стороной.

Антон покачал головой. Плохой признак, очень плохой. Что могло случиться? Почему к ним так относятся? Что с ними не так, что изменилось?

Ладно, дотянуть бы до следующего убежища. Там они «залягут на матрацы» и постараются, по крайней мере, несколько дней даже носа на улицу не высовывать. Глядишь, все и наладится. Побыстрее бы…

Он снова увидел, как от них буквально шарахнулся в сторону очередной прохожий, и опять покачал головой.

Да, это не сулит ничего хорошо. Чем все-таки они могли так пугать мыслящих?

— Ты не ответил, — напомнила его нанимательница.

Вот именно — нанимательница. И значит, придется отвечать.

— Заметил, — согласился Антон.

— Что об этом думаешь? Скверно?

— Почти наверняка. Будь у нас возможность прямо сейчас спрятаться в какую-нибудь дыру, я бы это сделал.

— А такой возможности…

— …пока нет. Мы должны как можно дальше отойти от той гостиницы. Нас начнут искать, взяв ее за начальную точку отсчета, и чем дальше мы отойдем, тем больше шансы обвести преследователей вокруг пальца.

— А нельзя воспользоваться каким-нибудь транспортом?

— На Свалке? Нет, нельзя. Такси сюда не уговоришь поехать ни за какие деньги.

— Что если ускорить шаг?

— Тогда мы привлечем к себе внимание. Хотя мне уже некоторое время кажется… Впрочем, мы об этом говорили.